Последняя из рода - Кэтрин Эпплгейт
Шрифт:
Интервал:
Там же, впереди, всего в паре минут, если бежать очень быстро, уже был наш дом.
– Нет, что-то не то. – Мотая головой, я разговаривала сама с собой.
– Что именно?
– Ш-ш-ш. – Я прислушалась, Тоббл тоже.
Ничего. Тишина.
Я была уже так близко к дому, но почему я не слышала, как моё семейство собирается в дорогу, как они ищут меня повсюду? Неужели деревья так заглушали звуки? Сборы должны быть в самом разгаре! Нужно завернуть в листья еду, спрятать инструменты, а семейные реликвии, которые мы переносили с собой с места на место, рассовать в сумки на брюшках.
Но я не слышала ни звука. Только звенящую тишину.
Пустоту.
В каждом дуновении ветра я старалась уловить хоть какой-нибудь запах, но ничего не получилось. Ветер тоже не помогал, зато где-то глубоко внутри меня росло знакомое от рождения чувство. Страх.
Я присела на задние лапы, и Тоббл скатился на землю.
– Мне надо бежать, – сказала я и сделала это раньше, чем Тоббл успел ответить.
Я неслась что было силы, спотыкаясь о ветки на земле, поскальзываясь на листьях.
Я пробиралась с трудом. Я рвалась вперёд. Лезла сквозь заросли, не думая ни о чём, лишь раз прикрыв глаза, потому что ветки хлестали мне по лицу.
Я опять остановилась.
Я потеряла дорогу. Заблудилась.
Я почти не могла дышать, ненавидя свои короткие лапы и слабые лёгкие, из-за которых я ни разу в жизни не прибегала на финиш первая и не испытала радость победы.
Предательский ветер сменил направление, и в нос ударил резкий запах – плотный, отвратительный, – будто густая лава стекала прямо по горлу, обжигая.
В одно мгновение я всё поняла.
– Нет, – прошептала я.
И снова мир затих, слышно было только Тоббла – где-то далеко позади он отчаянно пытался меня догнать.
Я увидела холм и узнала это место по одинокой гордой сосне на его вершине. Наш дом сразу за ним.
Я задыхалась, взбираясь всё выше и выше, и уже наверху, где земля больше не глушила звуки, я всё услышала.
Всё.
Вой и крики.
Страдание.
Непередаваемую боль.
Страх и отчаяние.
Я рванула туда.
Казалось, я бежала целую вечность, но мне понадобились считанные секунды, чтобы понять, что произошло.
Сквозь деревья я увидела людей в одежде красного и серебристого цветов, со стрелами и палашами, злыми собаками и загнанными лошадьми. Воплощение зла. Кровопролитие. Мрак.
Это были не браконьеры. Их одежда и оружие другие. Красно-серебристые туники, кольчуги. Головы их защищали шлемы из стали в форме конусов с узкими щелями для глаз. На сапогах сверкали шпоры. На боку у каждого висел меч, а в руках они держали копья.
Не браконьеры. Солдаты Мурдано.
Улей, около десяти метров в высоту и двадцати в длину, весь блестел, как золотой, и переливался, как после дождя, – а изнутри вырывался яростный огонь. Чёрные клубы дыма валили из каждого отверстия.
Один из солдат спрыгнул с лошади и ткнул копьём в груду тел на земле.
Сверху лежал Дэлинтор, наш старейшина. Белая морда, самый мудрый в стае.
Но это его не спасло.
А затем я увидела остальных. Всех до одного.
Маму. Папу. Братьев и сестёр.
Они были свалены в одну кучу, как мусор, и истекали кровью – ею было залито всё вокруг, глаза и рты их открыты, тела исколоты и изорваны.
Они лежали в таких позах, будто хотели убежать, но не успели. Родители лежали сверху, как бы защищая детей.
Я рванула, чтобы вцепиться, убить, отомстить. Откуда-то изнутри у меня вырвался дикий рёв: я и не догадывалась, что способна на такое.
Я почти выбежала из-за деревьев, как вдруг почувствовала удар в бок, а потом в спину, – и споткнулась. Я в ужасе посмотрела на бок – из него торчала стрела, а к ней крепилась нить, тонкая и едва заметная, но очень прочная – такая могла выдержать даже быка.
Я дёрнула за стрелу, но зубцы на наконечнике не давали её вытащить.
Стрела не предназначалась для того, чтобы убить меня. Она предназначалась, чтобы взять меня в плен.
Я схватилась за нитку и попыталась её перегрызть.
В бешенстве я рвала и метала.
Тут я услышала голос из-за дерева.
– Успокойся, глупый.
Но я не успокоюсь. Не остановлюсь. Я пойду к маме и папе. Пойду к своим братьям и сёстрам, к своей стае, к своей… За спиной я услышала быстрые шаги и, не успев увернуться, почувствовала удар по шее.
В глазах у меня потемнело, и я потеряла сознание.
Я ощущала движение, но сама не двигалась. Я не могла даже пошевелиться. Но видела. Чувствовала запахи. Слышала. Но двигаться не могла вообще никак.
Я висела поперёк лошади на месте седла. Она шла по каменистой дороге, раскачиваясь взад-вперёд, и было странно, что я до сих пор с неё не свалилась. Похоже, меня не только связали, но ещё и привязали. Я то и дело утыкалась носом лошади в бок, от которого так воняло по́том, навозом и грязью, что я почти задыхалась.
Моё тело беспомощно болталось на лошади, словно мышь в кошачьих зубах.
Что всё это значило? Я плохо соображала, мысли мои путались.
С каждым резким движением голова подскакивала. Когда я собиралась с силами и приподнимала её, то видела сосновые ветки, своими острыми иглами царапающие лошадь.
День в самом разгаре – значит, вечер и ночь давно миновали. Неужели всё это время я была без сознания?
Я разглядела грязь и острые вершины скал. Разглядела гриву золотисто-чёрного цвета. И человека – вернее, только его ноги. Ступни его были обмотаны кожей, он уверенно шагал вперёд. Мальчишка… Мне показалось, я вспомнила его!
Да-да, он! Тот самый проводник браконьеров.
На меня нахлынули воспоминания. Браконьеры и стрелы. Вода и страх. Странный маленький воббик. И что-то ещё… что-то ужасное. Настолько ужасное, что мой мозг отказывался вспоминать это сразу.
Проводник что-то тихо произнёс, и лошадь остановилась.
Он поправил меня, ухватив за плечо. Немного приподняв, посмотрел на моё лицо. Высоко над головой сквозь густую листву пробивался солнечный свет, я спиной чувствовала его тепло и видела короткие полуденные тени.
Я повернула голову и увидела верёвку, которой меня привязали, – толстый канат. Повернувшись в другую сторону, заметила, как лошадь прядёт ушами. У неё была рыже-чёрная грива. Проводник поднёс к моему рту бурдюк, чтобы напоить, но пить оказалось совсем неудобно. Тогда он осторожно вытер стекающие по моей щеке капли, налил воды в свою ладонь, и я стала лакать из неё, как собака. Меня мучила жажда.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!