Изгнание злого духа - Роберт Лоуренс Стайн

Пока я шла в конец причала, треск в динамиках усилился. Где-то поблизости раздался низкий вой.

Кто это воет? Животное?

Или ветер в проводах набережной?

Еще в нескольких местах погас свет. Темнота окружила меня. Вдалеке кто-то засмеялся — пронзительным холодным смехом.

Я поежилась. Может, мне не стоило этого делать?

За спиной послышалось шарканье шагов. Я резко обернулась.

Всего лишь бурые сухие листья, которые, шурша, перекатываются по набережной под порывами ветра.

Пустые тележки «американских горок» тускло поблескивали в слабом свете. Я услышала поскрипывание. Рельсы дрожали, будто их кто-то тряс. Наконец впереди показался павильончик гадалки.

Я с трудом сглотнула. Сердце застучало как бешеное.

Я остановилась у входа. Дверь была закрыта. Эта гадалка — она еще там?

Всю дорогу я представляла себе, что скажу мисс Элизабет. Но сейчас все вылетело у меня из головы.

Просто спрошу, почему она мне это сказала, решила я. Просто спрошу — почему?

Я сделала глубокий вдох. Потом обеими руками взялась за ручку двери и потянула ее.

— Есть здесь кто-нибудь? — крикнула я.

Голос мой прозвучал как-то слабо и нерешительно.

— Мисс Элизабет? Вы здесь?

Никто не ответил.

Я шагнула внутрь — и потрясенно ахнула. Один из двух фонарей еще горел на стене палатки, и это был единственный источник света. Второй фонарь, с разбитым стеклом, валялся на боку на полу.

Деревянный стол был перевернут. Одна его ножка сломана.

Рядом лежал один их длинных шелковых шарфов гадалки — порванный и смятый в комок.

От двух деревянных стульев остались только щепки. Постер с изображением ладони кто-то разорвал пополам.

А красный стеклянный шар был разбит вдребезги. Весь пол палатки усеивали его осколки. Шар разлетелся на тысячи кусков.

На следующий день, сидя на уроках, я старалась выбросить гадалку из головы. А после школы у меня не было времени о ней думать. У меня были занятия балетом.

Джилли тоже была на них. Я с восхищением следила за ней. Как она легко и грациозно танцует! Словно парит над полом. Рядом с ней я казалась себе цирковым слоном. Я ей и в подметки не гожусь. Но все равно я пойду на отборочный конкурс, решила я. Танцевать в этой группе — моя мечта. И я без борьбы не сдамся.

После занятий балетом я поспешила домой. Меня ждала куча уроков.

Был прохладный осенний день. В воздухе пахло приятной свежестью. Рысцой пробегая по своему кварталу, я помахала ребятне, сгребавшей сухие листья на своих подъездных аллеях.

Добежав до палисадника перед нашим домом, я резко остановилась. Ранец сильно ударил меня по спине.

Мне что — мерещится? Или это в самом деле Глен — орудует мощной газонокосилкой на нашем газоне?

— Эй! — крикнула я ему и помахала.

Он обернулся. Газонокосилка взревела. Он выключил двигатель.

— Мэгги, как жизнь? — отозвался он.

Я подбежала к нему.

Что ты делаешь?

Дурацкий вопрос. Я почувствовала, как щекам стало жарко, и поняла, что краснею.

Он вытер рукавом своей серой куртки пот со лба.

— Я всегда стригу газоны в этом квартале. Разве ты меня никогда не видела?

Я покачала головой.

— Твоя мама попросила меня подстричь газон у вас до прихода зимы. — Он вытер руки о джинсы. — Что-то газонокосилка чихает без конца. Не знаю, что с ней такое, — он пнул ее носком кроссовки.

Было свежо, но с него ручьями лил пот. Его кудрявые волосы — как всегда, нечесаные и взлохмаченные — блестели от пота. Протянув руку, я смахнула травинку у него со щеки.

— Хороший у вас дом, — сказал он. — В нем с десяток таких хибар, как моя, разместились бы!

Хочешь, пойдем внутрь, — выпалила я. — В смысле, если ты пить хочешь или еще там чего. Пойдем, выпьешь колы или лимонада. Ты когда заканчиваешь?

— Спасибо, может быть, зайду, — кивнул Глен. — Только мне еще один газон надо сделать до темноты, — и он наклонился, чтобы запустить косилку. — Пока!

Я поспешила в дом. «Он классный парень», — подумала я.

— Мама, ты дома? — крикнула я, войдя в дом.

Тишина.

Никак я не могу запомнить ее график работы.

Я схватила банку охлажденного чая из холодильника и отправилась наверх к себе, чтобы засесть за уроки. Как только я вошла в комнату, Чирки, моя канарейка, начала петь. Я подошла к ее клетке у окна и пальцем погладила ее желтые перышки на спинке. Потом быстро взглянула на Глена внизу.

Склонившись над рукоятками газонокосилки, он быстро двигался по лужайке, оставляя за собой подстриженные полоски.

— Такой симпатичный, — тихонько сказала я, обращаясь к Чирки. — Правда, он симпатичный?

Канарейка, пытаясь понять, наклонила набок головку.

Я подскочила к зеркалу и расчесала волосы. Потом наложила немного блеска для губ и теней для век.

И решила переодеться. Натянула новые прямого покроя джинсы и белый свитер.

Снизу доносилось гудение газонокосилки. Хорошо бы Глен поскорее закончил, подумала я.

Мне надо было приниматься за уроки, а я никак не могла сосредоточиться.

Я опять подошла к окну и какое-то время наблюдала за ним. Потом взяла колоду карт и начала разучивать новые фокусы. Но и на этом я не смогла сосредоточиться.

Снаружи послышались голоса — девчачьи.

— Эй, Тарзан! — крикнул кто-то.

Я опять подошла к окну и увидела идущих по подъездной аллее Джуди и Джеки. Они остановились, чтобы поиздеваться над Гленом.

Не обращая на них внимания, он молча продолжал работать. Но лицо его было ярко-пунцовым.

— Отстаньте от него! — крикнула я и поспешила вниз, чтобы впустить их.

— Ну, Мэгги, ты даешь! Заставила своего парня стричь твой газон! — съехидничала Джеки.

— Это мама его наняла, — ответила я. — Я даже и не знала…

Ты была в химической лаборатории, когда Кенни Филдс расквасил стеклянную колбу? — прервала ее Джуди.

— Нет, у меня там нет занятий по понедельникам, — сказала я.

— Это был кошмар! — воскликнула она. — В колбе было что-то вроде аммония или какой-то вонючей кислоты. В общем, что-то отвратительное. Вонь стояла такая, что всех в классе начало рвать.

— Ага, сначала одного, а потом уже всех стало выворачивать, — сказала Джеки. — Как эпидемия! Просто ужас!