Моя любимая сестра - Джессика Кнолл

– Ты хотела сказать, что тебе лучше надеяться. Тебе лучше надеяться, чтобы никто не запомнил мои слова. Что касается меня? – Приглаживаю волосы. – Мне опасаться нечего. Все и так знают, что я сочинила свою жизнь.

– Не следовало мне соглашаться. Не следовало. – Бретт отворачивается и смотрит вперед, боясь сказать мне в лицо свои следующие слова: – Это не мой расцвет сил подошел к концу.

Я целую минуту сверлю взглядом ее затылок.

– У тебя великолепная сестра, – наконец говорю я.

Бретт фыркает.

– Она одинока. Действуй.

Я достаю блеск и крашу губы. Наверное, я выгляжу ужасно.

– Но я никогда не беспокоилась насчет нее и Винса. Ни на секунду. Знаешь, почему?

Голова Бретт качается в такт движению машины. Она не отвечает. Я хватаюсь за подголовник ее сиденья и кладу подбородок ей на плечо.

– Потому что она слишком умна для него. Мы все знаем, что Келли – мозг всех операций. А Винс предпочитает тупых подстилок. Тупых и не уродливых, это точно – в смысле, посмотри на меня, – но похожих на обноски. Неудачниц.

Бретт достает телефон, и я сначала думаю, это какая-то сестринская стратегия, о которой я не знаю, будучи единственным ребенком – типа игнорируй ее, тогда ей станет скучно и она отстанет. Но потом замечаю, что она пишет Джесси. «Стеф только что вышла на сцену в Talk House и всем рассказала, что шоу фальшивое и идет по сценарию. Она поливает всех нас грязью. Просто хотела, чтобы ты это узнала до того, как мы станем записываться завтра у те…»

Вырываю у нее телефон, бросаю на пол и одним ударом новой босоножки разбиваю экран. Дальше все происходит слишком быстро. Бретт с когтями бросается на меня и царапает лицо, вырисовывая на подбородке три кровавые полоски.

Моя ярость быстра и оглушительна, мозг выдвигает немыслимые требования: сломай ей нос, поставь фингал, откуси ухо. И я с боевым кличем подчиняюсь. Мы превращаемся в смешение конечностей и низких оскорблений, катаемся по полу между двумя средними сиденьями, царапаемся, кусаемся и обзываем друг друга шмарами, шлюхами, эгоистичными ублюдками, которые заботятся только о себе. Это самая настоящая кошачья драка, и мне чертовски хорошо. Дико приятно опускать кулаки на что-то плотное, что кряхтит, стонет. Водитель такси сворачивает на обочину, кричит нам остановиться, иначе вызовет копов. Мы расходимся, тяжело дыша, взбудораженно, и я, опустив голову, замечаю, что держу в руке пучок волос Бретт. Нет, подождите. Не настоящих – нарощенных. Я громко смеюсь. Ну хоть кому-то я могу уступить роль подделки.

– Надо продать это на eBay, – говорю я, болтая пучком перед ее лицом.

Бретт вытирает нижнюю губу и отодвигает большой палец, чтобы проверить – ага, это кровь. Она накрывает ранку языком и весело отвечает:

– Поможет тебе оплатить развод. Слышала, они нынче дорогие.

Это чертовски смешно. На секунду я даже подумываю пожалеть ее.

Но нет.

Этот свет ужасно выматывает. Быть может, уже поздно, время ложиться спать, а может, еще только обед. Шторы по-прежнему задернуты, и Лиза забрала мой телефон.

Такой ход оказывает седативное действие, убирает внутренние запреты, как алкоголь, ослабляет разум и заставляет говорить то, что никогда бы не сказала на трезвую голову.

– Ты не слышала, как они вернулись из Talk House? – спрашивает Джесси.

Честно качаю головой.

– Я моментально вырубилась.

Я так расстроилась после ухода Бретт и Стефани, что Джен пошла к Лорен и вернулась с овальной, размером с сережку светло-голубой таблеткой. «Что это?» – спросила я, когда она протянула ее мне. «Здесь всего пять миллиграмм, – ответила она. – Этого хватит, чтобы снять напряжение». Я уже приняла снотворное, но выпила алкоголь и особой разницы не почувствовала. Я вбила себе в голову, что таблетки мне не помогают, что я слишком взвинчена и напряжена, чтобы меня вырубила такая крохотная капсула. «Никогда не доверяй первому впечатлению», – пришла мне в голову сентиментальная мысль перед тем, как очередная таблетка вырубила меня, будто обухом по голове.

Хотелось бы сказать, что я открылась Джен в психически измененном состоянии, но все произошло в обратном порядке. Снотворное было принято после того, как я рассказала Джен правду о Бретт. Я всегда такая уравновешенная, такая дисциплинированная, пока все не меняется. Именно так появилась Лайла.

После едва не насильственного окончания игры я расслабилась, услышав за собой шаги Джен, когда поднималась по лестнице. Мне нужно было высказаться человеку, который не видел в Бретт ничего хорошего. Иногда необходимо пожаловаться на человека, которого любишь, человеку, который его ненавидит, ясно? Мои руки все еще сжимались, словно обхватывая шею Бретт, и пульсировали от неудовлетворенной потребности придушить ее. Я открыла рот, чтобы кое-что сказать, но тут волосы Лорен загорелись, и Джен поднесла палец к губам, подняла блузку, чтобы показать грудную клетку, похожую на лестницу из острых локтей, и ткнула в микрофон, напоминая мне, что такой же спрятан и под моим лифчиком. Она взяла мою сумку (я заказала такую же, как у Бретт, потому что нисколечко не оригинальна. Она это хотела услышать?) и показала следовать за ней по коридору в ее спальню. Там Джен засунула микрофоны под подушку и села на нее.

– Я могла бы ее уничтожить, если бы захотела, – сказала я Джен, наконец получив такую возможность. – Могла уничтожить, сказав всего несколько слов на камеру. Но не сделала этого. Я была верна, полагая, что мне воздастся. – Я горько усмехнулась над своей наивностью.

– В чем дело-то? – спросила Джен. – Я что-то пропустила? Не понимаю, что там вообще произошло.

Я рассказала ей про сообщение на телефоне Бретт.

– Она же тебя не уволит? – ответила она, а потом увидела выражение моего лица и добавила: – Так ведь? – Задумчиво потерла тонкую кожу на лбу. Я собралась было сказать, чтобы перестала, иначе появятся морщины, как вдруг ее глаза загорелись. – О боже! – Она хлопнула себя по бедрам. – Ты можешь перейти на работу ко мне! Подумай об этой сюжетной линии. Я переманиваю тебя у своего врага номер один.

– Да чхать мне на сюжетную линию! – прорычала я. – Меня волнует, что правильно и что справедливо. SPOKE без меня развалится! Слишком высокомерно с ее стороны думать, что она сможет избавиться от меня, а я не отвечу ей тем, что у меня есть на нее. – Мне хотелось продолжить, но я прикусила язык, как и всегда.

Джен скрестила ноги, положив лодыжки на колени, и оперлась на подушку, словно собралась воспарить.

– То, что у тебя есть на нее, как-то связано с ней и Стеф? Потому что все думают, будто у них был роман.

Я покачала головой – скорее себе, чем ей. Нет. Ты слишком долго хранила эту тайну. Не выдавай ее сейчас.