Василевс - Валерий Игнатьевич Туринов

великолепные дома из белого камня, с балконами и лоджиями, фонтанами… Ордынцы взирали на всё вокруг и не могли ни на чём задержать внимание: так много было здесь невиданных ими соблазнов богатого цивилизованного мира… Далее же, чем ближе подъезжали они к центру города, стояли уже не дома, а роскошные дворцы… А вот ещё очередное для них чудо света: ипподром, громадное сооружение, удивительное, непонятно для чего воздвигнутое, какой цели служит…

Их проводили до Посольского двора и оставили там, всё так же под присмотром легионеров.

Вскоре из дворца пришли слуги и принесли блюда с императорской кухни.

– От императора! – кивнул головой один из служителей дворца.

Изысканные блюда сразу притянули голодных ордынцев, и они набросились на еду, затем ещё и на вино и другие напитки, которые принесли слуги.

Насытившись, ордынцы вскоре уже спали, мертвецки пьяные.

Утром, едва проснувшись, они с такой же жадностью набросились на остатки не доеденного вечером.

К середине дня на Посольский двор пришёл комит Андрей с десятком экскувитов.

– Собирайтесь! – приказал он послам. – Император примет вас сегодня!.. Там и объявите ему, с чем пожаловали!

Послы собрались и, выйдя с Посольского двора, всё так же в сопровождении экскувитов направились к императорскому дворцу.

У входа во дворец, в портике, их остановили схоларии, придворная охрана, и попросили сдать оружие. Затем к ним вышел магистр оффиций, начальник придворных служб, с ним был силенциарий, а также референдарий.

– Дальше вас поведут и представят императору вот они! – показал магистр оффиций на референдария и силенциария.

Послы, с референдарием и силенциарием, прошли портик и вошли на территорию дворца… И везде, пока они шли к Хрисотриклину, на переходах между зданиями и в палатах стояли вооружённые схоларии, зорко следя за проходившими мимо послами.

Но вот они подошли к огромным и роскошно расписанным дверям, около которых тоже стояли схоларии по обеим сторонам дверей.

Здесь референдарий остановил послов, расставил их по ранжиру.

Раздался слабый удар колокола, двери распахнулись, открывая внутреннее пространство Хрисотриклина, заиграла музыка, плавно переходя от одной ноты к другой.

И под эту музыку референдарий вступил с жезлом в руках в палату. За ним двинулся силенциарий, далее послы.

Референдарий, а за ним остальные из процессии прошли между длинными рядами чиновников и государственных людей, подошли к трону, остановились, не доходя до него десяток шагов.

Юстиниан сидел в императорском кресле, обитом пурпурного цвета бархатом и стоящем на три ступени выше пола. К трону вела ковровая дорожка.

В зале на минуту стало тихо.

И в этой тишине референдарий трижды стукнул жезлом о мраморный пол.

– Ваше величество! – обратился он к Юстиниану. – Позвольте представить послов аварского кагана, явившихся просить вашей милости и разрешения поселиться на имперских землях по границе на реке Истр!..

Завершив традиционное обращение к императору, он отступил в сторону, давая место аварскому послу.

Вперёд к трону выступил высокий ростом, старый, но ещё сильный ордынец, глава посольства Кандих, с достоинством поклонился императору, заговорил громко, уверенным голосом:

– К тебе, государь, пришёл самый великий и сильный из народов, неодолимое аварское племя! Оно способно легко отразить и истребить любых противников! И потому полезно будет тебе принять аваров в союзники и приобрести себе в них верных защитников! Но они только тогда будут в дружбе с Римской державой, когда будут получать ежегодно от тебя драгоценные подарки и деньги и будут поселены тобой на плодоносной земле!..

Он замолчал, давая возможность толмачу перевести его речь…

Высказав своё до конца, Кандих отступил обратно от трона.

Снова вперёд выступил референдарий, встал ближе к трону вполоборота и в то же время к послам.

– Государь и император рассмотрит ваше предложение и даст на него ответ! – сказал он. – А сейчас он приглашает вас к себе на обед, к столу!

И он широким жестом показал послам и всем присутствующим следовать за собой.

Юстиниан сошёл с трона и первым направился в соседнюю палату. За ним пошёл референдарий, затем патриции, послы, чиновники и священники.

На этом была закончена официальная встреча послов на приезд.

Юстиниан же не откладывая собрал государственный совет, доложил на нём об этом посольстве аваров.

– Они гуннского племени! – заключил он в конце своего доклада. – И это может быть грозная сила!.. Поэтому следует заранее решить, как нам быть с ними!..

Говорил он с расстановкой, взвешивая каждое слово, зная ему цену и как оно может обернуться в действие.

– И сразить эту силу нужно не войной… А столкнуть их с другими варварскими ордами… На первое же время их нужно привязать к себе подарками, золотом, шёлковыми одеждами, иными вещами… За службу, разумеется, против врагов империи. Для этого отправить с ними нашего посланника с дружеским визитом. Для этой цели подойдёт мой императорский мечник Валентин. Разумный, смелый, не растеряется в новой обстановке…

Аварских послов, одарив подарками, отпустили в их края, в их родную орду, вместе с посланником Валентином.

* * *

Валентин и с ним полсотни человек его посольства, повара, кузнецы, конюхи, работные люди и охранники, отправились с варварами в степь, что принесла их сюда, в Византию.

Их орда стояла севернее Кавказа, в нескольких днях пути от племени аланов. Приведя орду сюда, аварский каган Баян обратился к князю аланов Саросию, просил его связать с византийским императором. Саросий выполнил эту просьбу, послал сообщение в Лазику магистру армии Юстину, сыну Германа, а тот сообщил императору о просьбе принять посольство кагана. И аварские послы во главе с Кандихом, ближним человеком кагана, прошли Дарьяльским ущельем, называемым «Аланскими воротами», в Лазику, оттуда в Византию.

И обратный путь предстоял им там же.

Путь в орду оказался не ближним. И Валентин со своими людьми наблюдали с интересом за аварами, как они ведут себя. Все они были похожи один на другого: и ростом, и лицом. Тело толстое и обрюзгшее, брюхо вздутое, приплюснутый нос, большая круглая голова, казалось, вросла в квадратное тело… Походка неуклюжая, в седле же они словно прирастали к своим безобразным лошадкам небольшого роста, грубого, но мускулистого сложения, с короткой и широкой мордой… И всё делают на ходу. Даже справляют нужду не сходя с лошадки, сидя в седле… Едят и пьют тоже в седле на ходу своих лошадок, затем, пригнувшись к шее своей скотины, засыпают глубоким сном. А то, случается, съезжаются, о чём-то советуются тоже на ходу…

На ночь они, византийцы, располагались в палатках, которые ставили в удобных местах для приготовления пищи и отдыха. Для безопасности лагерь одёргивали рогатками, к тому же ночью по очереди дежурили