Алтын-Толобас - Борис Акунин

Партнеры находились на Киевской, у Николаса. Они и незаметили, что окна в соседних домах сначала зажглись, потом погасли. Времяпроделало одну из своих излюбленнейших штук: вдруг взяло и остановилось. Вродебы только что разложили на столе материалы, захваченные из квартирыБолотникова, только что распечатали с разным увеличением несколько экземпляровграмотки, а уж и рассвет не за горами.

– Да, а что такое «алтын-толобас»? – спросил магистр удоктора.

– Понятия не имею. Должно быть, какой-нибудь тип каменногоподклета для хранения особо ценных предметов. Ведь «алтын» по-тюркски значит«золото».

– Знаю-знаю, – кивнул Фандорин.

– А что такое «толобас», неизвестно. Я облазил все словари –не нашел. Во времена татарского протектората на Руси ходило множествозаимствованных слов, которые потом постепенно вымывались из обихода. Некоторыеисчезли бесследно, в том числе и из тюркских языков. Неважно, смысл ведь вцелом понятен. Понятна и наша задача. Я бы сформулировал ее так…

Архивист сосредоточенно уставился в окно и удивленнозаморгал глазами – кажется, только теперь заметил, что на улице давно ночь – нотут же забыл о чудесах природы и снова повернулся к собеседнику.

– Мы с вами должны определить хотя бы примерно, с точностьюдо ста метров, какой участок описан в письме капитана фон Дорна. Только ивсего.

– Только и всего? – иронически переспросил Николас, которомуэта задача вовсе не казалась такой уж пустяковой. – Да и что нам даст «точностьдо ста метров»? Это же целый гектар.

– Ну и что? Если у нас будут убедительные доказательства,можно подключить к работе любые силы, любые инстанции! Они у нас в очередьвыстроятся! Где возможно, раскопаем, где нельзя копать – пробурим, возьмемпробы грунта. Это ж не у президента под задницей, в Кремлевском холме рыться, аза Садовым кольцом! Совсем другое дело.

– Почему вы уверены, что именно за Садовым кольцом?

Максим Эдуардович страдальчески закатил глаза, что с егостороны было не слишком вежливо, и объяснил невеже-иностранцу:

– Садовое кольцо повторяет контуры Скородома – такпо-другому называли Земляной город, пределами которого ограничивалась Москвасемнадцатого столетия.

– Про Земляной город я знаю, – пробормотал устыженныйНиколас, – я просто не знал, что он еще и Скородом. Странное название…

– Это из-за того, что за пределами городских стен домастроили кое-как, наскоро – все равно крымчаки или какие-нибудь ногаи спалят.Вот, смотрите…

Оба историка склонились над подробной картой древней Москвы,скомпонованной многоумным Максимом Эдуардовичем из голландского плана 1663года, схемы шведского дипломата Пальмерстона 1675 года и поуличных чертежейПриказа тайных дел.

– Видите линию земляного вала и башни на нем? Есть башниглухие и есть башни с воротами. Последовательность поиска, Фандорин, должнабыть такая. Сначала мы определяем, о каких воротах говорится в письме…

Николас удивился:

– Извините, но разве это не очевидно? Ведь в письме сказано:Каменные ворота и даже есть название идущей от них улицы – Черная Слобода.

– О воротах мы еще поговорим, – сухо сказал Болотников,преодолевая раздражение. – Что же до улицы, то здесь мне придется васразочаровать. Вы мне показывали ваш перевод письма на современный язык, и ясразу обратил внимание на одну существенную ошибку: вы произвольно, пособственному усмотрению расставили там заглавные буквы, которых в оригинале,разумеется, нет, потому что они в ту пору еще не вошли в употребление. Поэтому,в частности, определение улицы превратилось у вас в ее название. Не было никакойЧерной Слободы, автор письма просто имел в виду одну из черных слобод, которыхвокруг Скородома в ту пору насчитывалось по меньшей мере десятка полтора. Мысегодня точно не знаем, сколько именно их было, потому что не все переписныекниги того периода сохранились. Черная слобода – это поселение, в котором жилитягловые людишки, податное сословие: ремесленники, пахари, мелкие торговцы.

Это известие привело Николаса в замешательство. Он видел накарте московского метрополитена станцию Новослободская и втайне лелеял надежду,что заветная Чернослободская, возможно, даже находится где-то неподалеку. Тутмагистру в голову пришла новая, еще более огорчительная догадка.

– Позвольте, – упавшим голосом произнес он, – но ведь в этомслучае и ворота могли быть не Каменные, а просто каменными. Сколько, выговорили, было ворот в Скородоме?

– В разные времена по-разному. В 70-е годы семнадцатого векадвенадцать основных, да еще могли быть сделаны проезды в некоторых глухихбашнях.

– И все ворота были каменные, – обреченно кивнул Фандорин.

Болотников посмотрел на него со странной улыбкой, выдержалпаузу и торжествующе объявил:

– А вот и нет! Каменных ворот было только двое – Калужские иСерпуховские, построенные в конце царствования Михаила Федоровича. Остальныенадвратные башни были бревенчатыми. Нам нужно определиться, какие из этих двухворот наши, восстановить контур черной слободы, отмерить по ее главной улице отзаставы 230 саженей, то есть 490 метров, и мы узнаем, где примерно стоял нужныйнам дом. Потом я поработаю в Московском городском архиве, изучу историю этогоземельного владения: какие постройки там стояли и когда, что с ними приключилось.Вдруг удастся найти сведения о застройке семнадцатого века – о некоем доме на«знатном» (то есть, вероятно, каменном, раз ему не страшен пожар) подклете.Даже если нужных сведений не обнаружится, все равно зона поиска будет ясна.

– Но ведь это просто! – обрадовался было Фандорин, однакотут же насторожился. – Погодите, но получается, что вы вполне можете довестипоиски до конца и без меня. Найдете участок, обратитесь к городским властям иполучите от них полную поддержку.

Архивист скорчил гримасу, угрюмо посмотрел на любовнонарисованную карту прежней Москвы.

– Просто, да не просто. Придется ого-го сколько повозиться.Значит, так. – Он загнул большой палец. – С воротами все-таки стопроцентнойуверенности нет. Да, Серпуховские и Калужские были построены из камня, ноникаких сведений о том, что за ними находились черные слободы, я не нашел. Ачто если какие-то другие ворота были сложены частично из камня, а частично издерева и ваш предок имел в виду именно их? И потом, меня смущает этот странный генеалогическийшифр… Ну что за чушь с «оконницы в числе дочерей у предка нашего ГугоСильного»? Бред! Сколько бы дочерей ни было у вашего чертова Гуго, вряд ли этоможет быть отличительной особенностью дома.