Зубная Фея - Грэм Джойс

Зубная Фея внезапно выпрямилась. К ней как будто возвращались силы.

– Хочешь попробовать? Ты готов пойти со мной? Прямо сейчас?

– Да, я готов. Да.

И мир вывернулся наизнанку.

Сэм очутился в Уистменском лесу. Но это был совсем не тот лес, каким он привык его видеть. Место деревьев заняли ветвящиеся столбы белого света, похожие на застывшие вспышки магния. Передвигаться можно было, только перепрыгивая с одного светового пятна на другое, а то, что в его мире считалось открытым пространством, здесь стало недоступным. Это пространство, пересеченное тропами, покрытое зарослями папоротника и прошлогодней листвой, было окрашено в розовато-лиловый цвет. Попытавшись выйти из белого света, Сэм наткнулся на невидимую преграду, в месте соприкосновения с которой его тело также приобрело розовато-лиловый окрас.

Он ощущал присутствие Зубной Феи где-то поблизости, но разглядеть ее не мог. Зубы у него во рту странным образом утяжелились, словно к каждому из них был привешен металлический груз. Ощупав их языком, он обнаружил, что каждый его зуб теперь напоминал формой остро отточенный кинжал.

Наконец он заметил фею, стоявшую в соседнем столбе света. Она улыбнулась, обнажив идеально ровные зубы – без намека на заостренные кончики. Никогда еще Сэм не видел ее такой привлекательной. Ее одежда, выглядевшая в «том мире» убогой и заношенной, здесь была сама свежесть и великолепие: каждая ниточка сияла, играя живыми красками. Кивком она пригласила Сэма следовать за собой.

Они двигались по лесу, перескакивая с одного пятна света на другое. Вдруг фея остановилась и, взяв Сэма за руку, указала ему на необычное растение в центре широкой «световой чаши». Его длинный стебель был увенчан белым раструбом цветка, меж лепестков которого виднелась толстая фиолетовая тычинка, покрытая желтоватой пыльцой. Зубная Фея прикоснулась к тычинке, и желтый налет покрыл кончик ее указательного пальца. Не сводя глаз с Сэма, она демонстративно облизала палец. Снова дотронувшись до тычинки, она протянула опыленную руку Сэму.

Он начал слизывать пыльцу, которая с легким шипением таяла на языке. Склонив голову набок, фея наблюдала за ним с довольным видом. Она собрала еще пыльцы для Сэма, таяние которой на сей раз сопровождалось ощущением паров, поднимающихся от языка прямо к его мозгу.

Рассмеявшись, фея скинула свою одежду, а затем стала быстро и ловко раздевать Сэма. Она наклонила чашечку цветка, потрясла ее над подставленной ладонью и мягкими движениями втерла пыльцу ему в грудь, в руки и бедра. Тем же веществом она умастила собственную промежность. Сэм испытал возбуждение, при котором набух и налился кровью не только член, но и все его тело с головы до пят.

Зубная Фея прижалась к нему; по ее коже волнами струился горячий свет.

– Каким ты хочешь меня видеть? – услышал Сэм свой собственный голос, звучавший подобно шелесту ветра в листве.

– Будь самим собой.

Ее соски отвердели и заострились, как два лезвия, и, прижимаясь все сильнее, пронзили вздувшуюся кожу на его груди. Тотчас давление внутри него ослабло. Сэма охватил страх, который перерос в панику, когда она скользнула вниз вдоль его тела, рассекая сосками кожу. Она почувствовала его состояние, приостановилась и посмотрела ему прямо в глаза ласково и успокаивающе. Боль в надрезах быстро стихла; крови из ран вытекло совсем немного. Она продолжила вспарывать кожный покров по всей длине его дрожащего тела: от грудной клетки к бедрам и ниже, вплоть до пальцев ног.

Покончив с этой операцией, она занялась собой, раздирая собственную кожу острыми ногтями. Полностью отделив ее от своего тела, она явилась в новом обличье: черты лица и контуры тела остались прежними, но изменилось их свечение – оно стало мягким, нежным и девственно-чистым. Она помогла Сэму снять его кожу, словно это был какой-то облегающий комбинезон. Потрясенный, он полностью подчинился ее воле. Обнажившийся подкожный слой слабо пенился и был настолько чувствительным, что остро реагировал на легчайшее движение воздуха.

Зубная Фея впилась поцелуем в его губы, а затем с грацией балерины приподнялась, опираясь на плечи Сэма, и медленно насадила себя на его торчащий член. Внутри она была жгучей и сладкой, как кипящий мед. Неистовая, жаркая, всепоглощающая энергия захлестнула его мозг. Покачиваясь, она все глубже принимала его в себя, и Сэм вдруг заметил, что они оторвались от земли и плавно поднимаются к вершинам световых деревьев. Он засмеялся – бурно и неудержимо, теряя разум от получаемого наслаждения.

Наконец он изверг в нее семя, и древнее мучительное томление покинуло его тело, как вырванный с корнем зуб.

– Ты дал мне себя, – прошептала фея ему на ухо, плача от радости. – Ты это сделал.

Сэм потерял сознание.

Очнулся он, лежа обнаженным на полу своей комнаты. По лицу его текли слезы, а нос ныл, сдавленный зажимом-крокодилом. Будильник на другом конце провода настойчиво звенел. Сэм, хоть убей, не мог вспомнить, когда подсоединился к Перехватчику Кошмаров.

За пару недель до того, как Сэм и Клайв должны были покинуть Редстон и направиться в свои университеты, Блайт вознамерился устроить для них прощальный вечер в клубе и обещал нечто необычное. Глэдис Нун, хозяйку паба, попросили заготовить побольше сэндвичей; были оповещены все завсегдатаи клуба; приглашения получили и родители ребят.

– Мы устроим вам хорошие проводы, – пообещал Блайт.

И этот вечер настал. Противоположную от входа стену зала украсил огромный плакат с намалеванной красным надписью: «Прощайте, Шизики!» Над его изготовлением потрудились Алиса и Линда. К моменту прибытия Сэма зал уже был полон. Пиво лилось рекой, на подносах громоздились горы сэндвичей, а парочка доморощенных талантов из числа завсегдатаев исполняла гимн в честь «славных парней, что делали дело и ведали клубом, покуда Иэн Блайт просиживал зад, пропивая умело доходы, нажитые потом ребят».

Блайт ничуть не обиделся, заметив только, что выступавшие ради красного словца несколько искажают истинное положение дел. В этот раз, к примеру, он не просиживал зад, а расстарался и сумел притащить в клуб ирландскую группу «Нечистая сила», очень популярную среди любителей фолка.

– Могли бы пригласить и блюзовую команду, – недовольно проворчал Клайв, но Блайт только рассмеялся и похлопал его по щеке, прежде чем идти на сцену и представлять публике исполнителей.

«Нечистая сила» в составе гитары, банджо, скрипки и барабана с ходу начала рвать и метать. Музыканты с таким драйвом исполняли быстрые джиги и рилы[29], что содрогались стены паба и вибрировала пивная струя, бесперебойно наполнявшая стеклотару. Клайв и Сэм едва успевали опорожнить свои кружки, как перед ними на подносе появлялись новые, покрытые плотными шапками пены. Наконец музыкальная нечисть на время угомонилась, дабы также отдать должное выпивке.