Зачем я ему? - Алина Ланская

— Я хочу знать все!

— Он уехал к ней через месяц. Просто взял билет на самолет, мне позвонил уже из аэропорта.

— Не верю! Моя мама не могла так… Вы же были беременны!

— Не смей ее осуждать! — Голос Вероники вдруг стал таким холодным, что я даже испугалась от внезапной перемены. — Это такая страсть была, безумное притяжение, невозможно было бороться, это надо было пережить, переболеть…

В голове не укладывается, это не может быть правдой.

— Зачем вы это мне рассказываете?!

— Потому что ты ее дочь. И, только вытащив все это на свет, ты сможешь понять своих родителей. И оставить это в прошлом. Никита привел тебя в наш дом, рано или поздно ты все равно бы узнала… Тайны убивают отношения, Ника! Нина, она как часть меня была. Я не могла ее не любить, и уход Димы ничего не изменил. Ближе нее у меня никого не было.

Я хотела возразить, сказать, что не верю и так не бывает. Но тут же вспомнила про Машку… Что же им двоим пришлось пережить…

— Она оставила его через полгода, не выдержала. Слишком свободной была, а он… он… как мать ее. Давил, властный… И Никита такой же, привык за всех все решать, — смотрит на меня внимательно. — Он только внешне на меня похож, а характер у него отцовский. Ты это уже поняла?

Молчу, слишком много информации. Не могу все это осилить…

— Бабушка говорила, что один мужчина чуть не разрушил маме жизнь, — медленно произношу. — Это про него?

— Твоя бабушка любила драмы. Хотя тут… Нина в депрессии была, ее только Коля и смог привести в нормальное состояние.

— Папа?

— Всегда к нему приходила, когда плохо было. Не знаю, как он пережил их роман.

— А Дмитрий Александрович? Он…

— Вернулся ко мне, но это мало что изменило. Он был одержим Ниной… Мне было их так жалко…

— Жалко? Я бы не простила. Никого из них.

— Ты очень удивишься, но простить можно все, особенно, когда любишь. Я не могла позволить себе лишиться ни его, ни ее, ни Коли.

— А потом?

— Они поженились. Принимал ее полностью, ничего не пытался изменить. Такое принятие редко возможно между мужчиной и женщиной. Обычно между матерью и ребенком. Она мягче с ним стала, терпимее, даже с мамой помирилась. А после твоего рождения не стала возвращаться в профессию. Колька на двух работах работал, чтобы у вас все было. Дима к себе его звал, но он, конечно, не пошел. Димка так тебя любил… Я даже ревновала немного, с Никитой он был строже, а ты… Совсем его не помнишь?

— Вообще нет.

— Вы тогда у нас гостили, Нина захотела вечером на озеро съездить… Тебя тут оставили… — снова вытаскивает сигарету, пальцы дрожат.

— Когда Диме позвонили… он… Я не знаю, как мы это пережили… И ты, хохочущая рядом с Никитой…

Вот тут воображение заработало. Увидела себя в этом доме, рядом с маленьким светловолосым мальчиком.

— На похоронах был скандал. Она всегда его ненавидела, а тут… Мы не обсуждали это до похорон, но я не представляла, чтобы тебя от нас забрали. И Дима сказал твоей бабушке об этом, что ты будешь расти в нашей семье, что Нина никогда бы не позволила отдать тебя ей.

— Разве это возможно? Она ведь моя родственница, а вы…

— Дима такое в жизни делал… Что лишить кого-то опекунских прав — это вообще пара пустяков. Но через неделю она тебя забрала.

— Почему?

— Тогда мы последний раз серьезно поругались. Я не понимала, а он не объяснил. Только спустя полгода рассказал. Она пришла к нему через два дня после похорон. На коленях умоляла отдать тебя ей, говорила, что ты единственное, ради чего стоит жить, что не переживет смерть дочери.

— И он разрешил меня забрать? Я могла расти вместе с Никитой? Вот в этом доме?!

— Разрешил… Он не признается, но думаю, он начал понимать, насколько тяжело будет всем и тебе тоже… Я знаю, он предлагал ей много денег, чтобы ты ни в чем не нуждалась…

— Но она не взяла.

Сижу на полу, механически перебираю фотографии. В это невозможно поверить.

— Он не искал ее и мне запретил. Сказал, мы не имеем права лезть. Только пару недель назад позвонил и сказал, что Татьяна Алексеевна умерла. И что у тебя все хорошо, встречаешься с замечательным парнем.

Киваю головой. Опускаю взгляд на фотографию. Это же…

— Кто эта девушка? — показываю на молодую женщину, она стоит рядом с мамой.

— Наша классная руководительница, сразу после института к нам попала. Очень она с твоей бабушкой воевала.

— Это директор школы, где я училась.

Я уже не в состоянии больше удивляться. Сейчас я готова поверить в самые странные вещи. Если уж я не Варя, а Вероника…

— Вот как? Не знала, что они поддерживали отношения.

А я теперь понимаю, почему она столько всего для меня сделала. И ничего мне не сказала. Смотрю старые фотографии.

— А это кто?

— Сергей, наш одноклассник, поклонник Нины, ее первая школьная любовь.

Вероника улыбается, а я слышу его злые слова, которые он бросил бабушке в лицо. Там, недалеко от кладбища. Я думала, просто пьяница…

— И вы никогда не интересовались, что со мной? Так любили маму, что так быстро забыли?!

Они мне ничем не обязаны, мы чужие друг другу люди, что бы у них ни было с моими родителями. Я не имею права ничего такого говорить, но сейчас я очень, очень зла. И не до конца понимаю, почему.

— Она писала, звонила несколько раз в год Диме до твоего восемнадцатилетия. Фотографии твои присылала, но не говорила, где вы живете. Как будто узнать было бы проблемой. Это невероятно сложно — отпустить любимого человека, но Дима правильно сделал. У нас не получилось семьи. У Ника было не самое счастливое детство, хотя для нас он всегда оставался на первом месте. А то, что она тебя хорошо воспитает, даже Димка не сомневался… Хорошо ведь воспитала?

— Хорошо.

— Расскажешь?

Пожимаю плечами. Да, наверное, мне нечего скрывать.

— Только не сейчас, ладно? Сейчас мне надо прийти в себя.

Она не останавливает меня, когда я медленно выхожу из комнаты.

На удивление я легко нахожу выход из дома, прохожу мимо гостиной, оттуда доносятся голоса Никиты и его отца. Никита… Он мог бы стать моим лучшим другом и не было бы никогда Стаса, но не было бы и бабушки, Машки. Я была бы другой, а Никита… Он смотрел бы на меня как на девочку, у которой нет родителей, и которую приютили из жалости… Он ведь поэтому меня выбрал, может, тогда, и правда, не до конца это осознавал…

Я не очень понимаю, куда иду. Тут ухожено, газон без единой желтой травинки, аккуратные кустарники, мощеные дорожки. Мне кажется, если отсюда свернуть направо, то дальше будут качели. Почему я так думаю? Просто пытаюсь представить, как тут могло быть, когда была маленькой. Смотрю на качели: они, и правда, тут есть. Не детские, конечно, а взрослые, на них легко поместятся несколько человек, там даже подушки лежат, чтобы уж с полным комфортом.