Испытание богов - Дана Мюллер-Браун

резко отбрасывает мою руку назад. Кость ломается. Я слышу это, прежде чем вспышка боли пронзает меня, и снова кричу.

– Ты считаешь меня глупцом? Ты уже много лет любишь эту девушку. Ты обманул меня еще тогда, когда отказался убивать королевских детей.

Еще одно легкое движение, и моя нога подворачивается, как будто я марионетка, а монарх – кукловод.

Жгучая боль охватывает лодыжку. Я чувствую, как кость пронзает мою кожу, и тошнота поднимается к горлу.

Монарх не может быть таким могущественным. Мы же у Врат. Киран уже должен был одолеть его. Но он продолжал сидеть в своем кресле, как будто прикован к нему.

Ред и Медиса пытаются оградить меня от Марукка, чтобы он не смог сломать мне еще больше костей.

Монарх направляет другую руку на Ярруша. Он убьет его, если мы что-нибудь предпримем.

– Джерри! – умоляю я, потому что он – моя последняя надежда.

Сын монарха смотрит на меня мгновение, прежде чем отвернуться. Что-то во мне ломается, хотя я потеряла его давным-давно. Его бессердечность причиняет мне боль.

– Ты паршивый ублюдок! – рычит Ред.

Монарх смеется, а затем поднимает его в воздух. Словно куклу он швыряет Реда через солдат и животных, пока он не приземляется на землю с громким ударом и не остается неподвижно лежать. Моя душа кричит. Надеюсь, Ред выжил.

Киран стонет.

– Либо ты, либо он, – говорит Маррук, обращаясь ко мне, и смотрит то на меня, то на Ярруша.

Я пытаюсь пробраться к нему по покрытой пеплом земле.

– Меня! Возьмите меня! – умоляю я монарха.

Киран смотрит на меня в ужасе. Медиса тяжело дышит. Но они знали. Они всегда знали, что жизнь Ярруша для меня дороже собственной.

Монарх усмехается, а затем наносит удар. Он такой мощный, что все кости в моем теле ломаются, и я уже ничего не чувствую. Только всеобъемлющий холод внутри.

Я слышу, как Ярруш кричит и плачет. Слышу, как монарх мерзко смеется. Как Медиса отдает приказы. И тогда Киран взрывается гневом. Я чувствую это своей душой и своим изуродованным телом. Я пытаюсь открыть глаза, чтобы что-то разглядеть. Но там только темнота. Какая-то часть меня знает, что это тьма Кирана, а не смерть. Его душа осязаема, но потом тьма поглощает ее. Исчезает вся его доброта, вся любовь ко мне, Медисе и Реду.

– Сари!

Голос Медисы помогает мне вынырнуть из черного тумана. Я открываю глаза. Куда делась боль?

Вокруг нас бушует кровавая битва. Ветер хлещет в лицо, и я вижу печаль в глазах Медисы. Тишину там, где раньше было столько жизни.

Во рту становится сухо, когда я понимаю, где нахожусь и что произошло. Мой взгляд блуждает по пьедесталу. Сначала я вижу Ярруша, который съежился позади монарха на земле. Потом Кирана. Его темные глаза устремлены на меня. Это пустые глаза. Мертвые. Мои ноги подкашиваются, когда я вижу, как его тело безвольно повисло в кресле. Он не моргает. Он не дышит. Он мертв.

– Нет! – кричу я и хочу броситься к нему, но Медиса снова удерживает меня. Во мне что-то ломается, и это что-то болит гораздо сильнее, чем любая кость, которую сломал мне Каррис. Эту ошибку нельзя исправить.

– Киран! – кричу я бледному, безжизненному лицу. – Проснись!

Монарх стоит, уставившись на Кирана, а затем переводит взгляд на меня. Он кажется напуганным. И тогда я понимаю, что он боится меня. Солдаты вокруг нас застыли. Киран, должно быть, удержал их своей силой, прежде чем… отдал мне свою жизнь.

Я смотрю на свои руки, от которых поднимается черно-синий туман. Все мое тело светится.

– Где Ред? – спрашиваю я Медису, потому что знаю: эта опасная сила вот-вот вырвется из меня.

Медиса смотрит себе за спину. Туда, где распростерлось тело Реда. Его конечности странно изогнуты, а рот искажен. Он тоже мертв. Наверное, мои звери принесли сюда его тело.

Жгучая боль охватывает меня. Я издаю мучительный стон, прежде чем наконец высвобождаю силу внутри себя. И когда я вижу огромные тени, которые без усилий высасывают всю жизнь из солдат, то понимаю, что это не только сила льда, которую я чувствую внутри себя, но и сила Кирана.

– Это был Киран? – слабо спрашиваю я, глядя на грустное лицо Медисы.

Она кивает.

– Это был один из его даров. Он завещал его тебе.

Я закрываю глаза и в тот же миг чувствую, что монарх хочет сбежать. Я должна действовать, даже если мое сердце кровоточит. Киран давным-давно привязал нас друг к другу. И только теперь я по-настоящему понимаю, почему он это сделал. Потому что для него моя жизнь была ценнее его собственной. Потому что я для него был тем же, чем Ярруш стал для меня. И тогда я понимаю, что тоже отдала бы свою жизнь за Кирана. Я бы отдала все, чтобы спасти его.

В последний раз я смотрю на мертвого Кирана, прежде чем выпустить ледяные молнии из рук в монарха. Он направляет на меня темные силы, и они отнимают мои дары и заставляют мое тело дрожать.

– Нет! – задыхаюсь я от боли и сопротивляюсь. Давление настолько сильное, что просто не может исходить от одного человека.

– Верховный Совет! – шипит Медиса позади меня. Она выхватывает меч и подбегает к человеку в капюшоне. Миг – и он обезглавлен. Охранники мечутся словно в бреду. Они делают все возможное, чтобы защитить Марукка.

Постепенно моя сила возвращается, но ее недостаточно, чтобы спасти Кирана и всю армию.

– Медиса! – кричу я в ужасе, глядя на бесчисленное войско монарха, которое смело надвигается на нас. Я все еще могу его сдерживать, пользуясь даром Кирана. Но недолго.

– Я не могу найти членов Верховного Совета! – кричит она мне.

Я заставлю врагов почувствовать, насколько велик мой гнев. Как сильно была изранена моя душа, когда монарх лишил жизни Кирана и Реда.

– Ярруш! – кричу я, и он поднимает голову. Его глаза опухли, тело обмякло. – Иди ко мне!

Мой брат тревожно оглядывается, прежде чем встать и подойти ко мне. Монарх хочет остановить его, но я отталкиваю Карриса от Ярруша изо всех сил.

Моя сила постепенно ослабевает, и торможение заканчивается. Солдаты снова атакуют. Альбы тоже приходят в движение. Ледяные львы проносятся мимо меня. Царит полный хаос, и я цепенею от ужаса, когда Ярруш устремляется ко мне. Он кажется