Больная любовь. Как остановить домашнее насилие и освободиться от власти абьюзера - Джесс Хилл

Моя собеседница четыре раза приезжала на заседания, в том числе в один из дней, когда Грега должны были привезти в суд из тюрьмы! (После ареста его отпустили под залог, но он нарушил правила пребывания на свободе и был отправлен за решетку. Оттуда он продолжал настаивать на введении ограничений для жены на воспитание детей.) «Я находилась в Гейдельбергском суде и очень долго ждала начала слушаний, – вспоминает Николь. – И тут ко мне кто-то подходит и говорит: “Извините, нам придется отложить заседание. Мы не можем вывести заключенных, потому что первый этаж подтопило”. Я вначале вздохнула и пожала плечами, а потом вдруг осознала – черт подери, вы его специально доставляете из тюрьмы Порт-Филлип, чтобы он добился для меня запрета на приближение к детям? Он лично должен присутствовать здесь? Мне даже плохо сделалось от этой мысли. Я вынуждена мучиться и участвовать в этом абсурдном процессе, потому что некий заключенный решил “топнуть ножкой”! Он снова пытается меня контролировать, делает все, чтобы сохранить власть надо мной». В итоге выяснилось: в связи с тем, что Грег открыто говорил о том, что совершал насилие над женой, у него нет других вариантов, кроме как признать вину по всем девяти эпизодам изнасилования, а также сознаться в нападении и в нарушении запрета на приближение. «Он признал вину не потому, что раскаивается, – поясняет Николь. – И не ради того, чтобы избавить меня от хождения по судам. Он сделал это для того, чтобы сократить себе тюремный срок».

Грег провел в заключении два года и шесть месяцев.

Во время интервью передо мной в инвалидной коляске сидела хрупкая, но храбрая женщину. Крупные очки, волосы выкрашены в яркий малиновый цвет, на руках и предплечьях татуировки. Она благополучно живет со своими двумя сыновьями, к тому же за это время нашла нового друга сердца, а также решила баллотироваться на выборах 2018 года в качестве независимого кандидата в верхнюю палату парламента штата Виктория. Удивительно, как быстро удалось разрешить проблемы, избавиться от долго терзавшей ее боли и страданий! Правда, профессионалам стоило вмешаться в эту историю намного раньше. Как и многие женщины, запертые в подполье, Николь несколько раз пыталась обратиться за помощью, но не получила отклика. Ей приходилось возвращаться к мучителю, потому что никто вовремя не мог подсказать ей, как надо действовать. А ведь в обществе есть компетентные люди, которые знают, что делать!

* * *

Как мы уже видели, иногда достоверную статистику домашнего насилия бывает трудно отыскать. Сложно вести учет того, что происходит подпольно: абьюз, как правило, прячется от посторонних глаз, а женщины скрывают эти факты, так как насильники угрожают им расправой. Так что любые цифры приблизительны – с их помощью измеряется лишь то, что на виду. К примеру, есть такие данные: ежедневно в Австралии госпитализируют восемь женщин, пострадавших от насилия в семье. [1] Но всегда ли в больнице спрашивают о причине травмы? И всегда ли записывают полученный ответ? У 40 % жертв домашнего насилия, обратившихся в стационары штата Виктория, зафиксированы травмы головы. [2] Но сколько женщин не едут в больницу, получив сотрясение мозга? Сколько из них адаптируются к внешнему давлению, при этом теряя себя? Сколько страдают от депрессии и тревожных расстройств, ослабления внимания, от головных болей и хронической усталости? Какое количество начинают верить, что их покинул рассудок: вроде все симптомы говорят об этом и муж-агрессор тоже все время об этом напоминает!

То, что происходит в подполье, по большей части не попадает в поле зрения аналитиков и не поддается замерам. Нет данных о том, сколько австралиек искалечены, вынуждены прятаться, спать в машинах, попрошайничать на улицах. Никто не считал, сколько представительниц слабого пола, покинув мучителя, отчаянно борются за выживание. Каждое свое решение они вынуждены соизмерять с возможной угрозой со стороны бывшего партнера.

Но есть то, что более или менее поддается учету. Это количество домашних убийств. Статистика демонстрирует, что четверть совершаемых в австралийских семьях убийств связаны с жестокими действиями мужа или сожителя жертвы. Мужчины убивают нынешних или бывших подруг в среднем каждую неделю[127]. [3] Данные полиции также подтверждают, что семейный абьюз – одна из главных проблем Австралии в сфере правопорядка. Полицейские получают звонки об инцидентах с применением насилия в семье примерно каждые две минуты. [4] Задумайтесь об этих цифрах! А потом учтите, что более 80 % обитательниц подполья никогда не обращались в полицию[128]. Представьте, что бы было, если бы все они заявили о насилии.

Тот факт, что женщины не вызывают полицию, не означает, что они не ищут помощи. Многие звонят на горячие линии по поддержке жертв, обращаются в приюты или просто рассказывают родным и знакомым о том, что происходит. Чтобы хоть кто-то был в курсе. Телефоны доверия поддерживают тех, кто делает первые шаги на пути к спасению: помогают разработать план действий, размещают пострадавших в надежном временном убежище и обеспечивают всем необходимым – предоставляют правовую и социальную помощь, подыскивают будущее жилье, при необходимости нанимают переводчика. Для тех, кто живет в удаленных регионах, операторы горячей линии бронируют билеты на самолет, чтобы вывезти женщину подальше от опасности. К примеру, DVConnect раз в три дня организует «спасательные» перелеты из таких регионов, как Аутбэк и Дальний Север Южной Австралии, и даже иногда эвакуирует своих подопечных из Папуа – Новой Гвинеи. Иногда абьюзер представляет такую угрозу, что его жертву приходится высылать подальше из страны. Safe Steps отправляет примерно десять женщин в год в Великобританию, Канаду, США. Они едут в ту страну, где есть кризисный центр, готовый немедленно принять их. Некоторые из звонящих находятся в ужасающих обстоятельствах. Когда я была в офисе Safe Steps, то я слышала, как консультант говорил с женщиной, застрявшей на дальней ферме вместе с малолетними детьми. Ее мужа должны были вот-вот выпустить из тюрьмы, и она отчаянно пыталась выбраться с фермы прежде, чем он вернется туда. Но машины у них не было. Когда консультант спросил, есть ли поблизости кто-то, кто помог бы с выездом, звонившая прямо сказала, что в округе нет ни одного человека, к кому она могла бы обратиться. Safe Steps послали за ней такси, вывезли во временное жилье и выдали сертификаты на продукты и товары первой необходимости. Никогда не забуду нотки отчаяния и страха в ее голосе и возгласы играющих и плачущих детей в качестве фона. Сотрудники служб поддержки иногда слышат горячие мольбы о помощи по сотне раз в день. Именно поэтому телефоны доверия можно считать лучшими (но, к сожалению, недооцененными) источниками информации о том, что представляет собой на самом деле домашнее насилие в нашей стране.