Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970-3 сентября 1971) - Ростислав Долгилевич

Советские авторы подчеркивали также, что юридической основой распространения того или иного соглашения ФРГ на Западный Берлин является только Четырехстороннее соглашение. Предпринятое ФРГ распространение, при котором были бы нарушены условия и порядок, определенные Четырехсторонним соглашением, является незаконным и юридически недействительным[835].

Этим же ограничениям должно было подчиняться и представительство интересов Западных секторов Берлина в международных организациях и на международных конференциях (п. 2 «с» приложения IV), при котором также не могут затрагиваться вопросы безопасности и статуса. «Как и в отношении других пунктов, — писали Кириллов и Ржевский, — здесь также действует оговорка о том, что при осуществлении международных обменов с совместным участием граждан ФРГ и жителей Западного Берлина, а также при проведении в городе различного рода международных мероприятий не должны затрагиваться вопросы безопасности и статуса»[836].

В то же время в советской литературе отмечалось, что сообщение правительств трех держав правительству СССР, являющееся частью Приложения IV, о порядке осуществления представительства интересов Западного Берлина вовне говорит о том, что этот порядок устанавливается после консультаций с правительством ФРГ. Не являясь стороной Четырехстороннего соглашения, ФРГ тем самым взяла на себя обязательство соблюдать устанавливаемый порядок как в отношениях с третьими странами, так и в международных организациях. Следовательно, постановления Четырехстороннего соглашения имеют своим адресатом не только физических и юридических лиц Западного Берлина, но также и физических и юридических лиц ФРГ и должны выполняться всеми ими без каких-либо изъятий[837].

Безусловным успехом советской дипломатии стало решение в Четырехстороннем соглашении вопроса об интересах СССР в Западном Берлине. В западном проекте соглашения от 5 февраля 1971 г. о советских интересах в Западном Берлине не было сказано ни слова. В советском проекте им посвящено Приложение V. В нем говорилось, что три державы во исполнение своей компетенции «осуществят необходимые меры с тем, чтобы интересы СССР в Берлине (Западном) должным образом уважались»[838].

Предусматривалось открытие в Западном Берлине Генерального консульства СССР. Говорилось о том, что «к собственности Советского Союза и его имущественным интересам в Берлине (Западном) будут применяться те же законы и правила, которые применяются в отношении собственности других государств и их граждан без всякой дискриминации»[839]. К экономическим связям Советского Союза с Западным Берлином должен был применяться режим наибольшего благоприятствования. Предусматривалось, в частности, согласие на открытие консигнационных складов советских внешнеторговых организаций, а также бюро этих организаций и представительства Аэрофлота. Предлагалось, чтобы советским гражданам, постоянно работавшим в советских учреждениях в Западном Берлине, было разрешено проживать в этом городе[840].

Изначально западная сторона крайне отрицательно отнеслась к этим советским предложениям. Но тактика взаимных уступок и контруступок, применявшаяся сторонами на пути к компромиссу, привела к изменению позиции трех держав.

В итоге в параграфе 3 Приложения IV Четырехстороннего соглашения было зафиксировано, что «три Правительства разрешают учреждение Генерального консульства СССР в Западных секторах Берлина, аккредитованного при соответствующих властях трех Правительств в соответствии с обычными процедурами, применяемыми в этих секторах, с целью выполнения консульского обслуживания при соблюдении положений, изложенных в отдельном документе от сего числа»[841]. Этим документом была согласованная Протокольная запись II Приложения IV, в которой излагались подробности регулирования этой группы вопросов.

В протокольной записи II Приложения IV говорилось, что «применимые союзнические и немецкие законы и правила» будут применяться также и к Генеральному консульству СССР. Его деятельность будет носить консульский характер и «не будет включать политические функции или какие-либо вопросы, относящиеся к четырехсторонним правам или ответственности»[842].

Три державы согласились разрешить расширение советской коммерческой деятельности в Западном Берлине. Подразумевалось, что по отношению к ней будут применяться «соответствующие союзнические и немецкие законы и правила». Это разрешение не было ограничено во времени при условии соблюдения положений, изложенных в данный Протокольной записи. Она предусматривала также соответствующие возможности для консультаций.

В протокольной записи II фиксировалось, что расширение коммерческой деятельности СССР «будет включать учреждения „Бюро советских внешнеторговых объединений в Западных секторах Берлина“ с коммерческим статусом, которому разрешено совершать операции купли-продажи от имени внешнеторговых объединений Союза Советских Социалистических Республик»[843]. «Союзпушнина», «Продинторг» и «Новоэкспорт» — каждый мог открыть в Западном Берлине консигнационный склад для хранения и демонстрации их товаров. Деятельность представительства «Интуриста» в английском секторе Берлина могла быть расширена с тем, чтобы включать продажу билетов и ваучеров для поездок и туров в СССР и другие страны. Разрешалось учреждение бюро Аэрофлота для продажи пассажирских билетов и предоставления услуг по воздушным перевозкам[844].

Направление сотрудников на работу в Генеральное консульство и в разрешенные советские коммерческие организации должно было осуществляться с согласия соответствующих властей правительств трех держав. Численность этих сотрудников не должна была превышать двадцати советских граждан в Генеральном Консульстве, двадцати — в Бюро советских внешнеторговых объединений, одного — на каждом консигнационном складе, шести — в представительстве «Интуриста» и пяти — в бюро Аэрофлота. Сотрудники Генерального консульства и разрешенных советских коммерческих организаций и члены их семей могли проживать в Западном Берлине на основании индивидуальных разрешений[845].

Согласно Протокольной записи II, собственность СССР по Литценбургер-штрассе II и по Ам Зандвердер I могла использоваться для целей, которые надлежало согласовать между соответствующими представителями трех правительств и правительства СССР.