Золотые земли. Сокол и Ворон - Ульяна Черкасова

– Ага… Ну, я завтра отправляюсь в Златоборск. Ты… я приглашаю тебя со мной.

Дара растерялась.

– Зачем?

– Ты же не была в столице? Великий князь примет тебя как дорогую гостью. Для нас большая честь, что сама лесная ведьма посетит Златоборск, ведь моя бабка Злата тоже родом из Великого леса. А если ты боишься, что о тебе узнают Охотники, то они не имеют власти в Златоборске. При княжеском дворе живёт чародей Горяй, он советник моего отца. Уверен, вам будет о чём поговорить. А когда ты посмотришь город, то я лично провожу тебя обратно к лесу.

Дара нахмурила брови.

Чары разрушились, и вернулись все мысли, что лес прятал от неё самой. Это было слишком непонятно, слишком запутанно, слишком странно. Всё, как любили твари навьего мира. Леший призвал к себе Дару, чтобы прогнать её. Он сделал её лесной ведьмой, но ничему не научил. Что ей теперь оставалось делать? Могла ли она вернуться на мельницу или должна была навсегда покинуть дом? Дара ничего не понимала.

Но вдруг княжеский чародей мог помочь ей найти ответы? И, может, по дороге удастся заглянуть домой и повидаться с семьёй?

– Скажи, княжич, – нерешительно спросила она. – На пути к Златоборску стоит деревня Мирная. Мне бы очень хотелось там побывать.

Она плохо представляла, как далеко от Нижи находились Заречье и родная мельница, но знала, что купцы, путешествующие в Златоборск из южных земель, часто заходили в Мирную. Значит, она была недалеко от тракта.

– Конечно, если ты того желаешь, – легко согласился Вячко и ликующе улыбнулся. – Я рад, что ты приняла моё приглашение. Тогда собирайся, Дарина, на рассвете уже выходим.

Боги были благосклонны к ним. Стояли последние тёплые летние дни, хорошее время, чтобы отправиться в путь.

Они пошли вместе с отрядом, направляющимся из степей на Скренор. Северяне спешили вернуться домой, пока от дождей не размыло дорогу. Более пяти лет скренорцы служили в вольном городе Деникиюсе и истосковались по своей суровой родине. Поначалу они пытались заговорить с Дарой, да и она была не против их внимания, но Вячко неизменно держался рядом и не давал северянам подойти близко. Все знали, что Вячко княжеский сын, и вскоре заговорили, будто Дара – невеста молодого княжича и родственница княгини Ирины.

– А что, похожа, – донеслись до неё слова бородатого северянина. – Троутосцы обычно смуглые и черноволосые. Эта, конечно, посветлее будет, но всё ж не ратиславка.

В дорогу Дара надела простое платье. Ткани были добротными и приятными к телу, но однотонной серой расцветки. Но даже если бы её обвешали с головы до ног жемчугом, разве стала бы она хоть немного похожа на княгиню Ирину? Она знала, что лицо и руки у неё как у простой кметки.

На второй день скренорцы пожелали зайти в Лисецк. Это означало, что им придётся сделать крюк и уйти с той дороги, которая вела к Мирной. На тракте стало неспокойно, все говорили о бесчинствующих разбойниках из степей. Путешественники старались идти большими караванами с хорошей охраной, и Вячеслав тоже не решался отделиться от скренорцев.

В сам Лисецк они не зашли, минули город, не сворачивая с тракта. Издалека Дара смогла разглядеть только городские стены и посад, что лежал вокруг. Ей было любопытно и ужасно хотелось посмотреть Лисецк, сравнить его с Нижей, но необъяснимый страх заставлял всех спешить дальше на север.

Пять дней они были в пути, когда услышали новость: Шибан прислал Великому князю голову его посла. Дара не сразу поняла, почему это всех взволновало. Она услышала, как нижинские стражники, выделенные для их охраны, обругали степняков грязными словами, заметила, как помрачнел Вячко, но расспрашивать никого не решилась. Верно, они бы подумали, что она совсем глупая.

Приближалась ночь, и решено было разбить стоянку на берегу реки. Быстро распрягли лошадей, разожгли костёр.

– Вовремя мы уходим, – один из скренорцев присел у огня рядом с Дарой. – Скоро у вас неспокойно станет.

– Почему?

– Ты разве не слышала? Вашего посла казнил дузукаланский каган.

– И что с того?

– Коль правители пошли рубить головы чужим послам, то жди войны. Такого оскорбления хороший государь не стерпит.

Значит, вот почему так расстроился Вячеслав.

– Ты боишься войны? – спросила она скренорца.

– Нет, – он усмехнулся высокомерно. – Но я не хочу участвовать в войне, за которую мне не заплатят. У вашего князя не хватит золота, чтобы мы согласились пойти против чародеев, а вольным городам для войны с вами мы не нужны. Поэтому я хочу вернуться домой, пока не началось.

Само слово «война» было пропитано смутным страхом. Он был непонятный, неизведанный. Дара родилась и выросла в мирное время. Она слышала песни о сражениях, встречала калек, что лишились в боях ног или рук, но смутно представляла, отчего война хуже всего, с чем они сталкивались каждый год. Разве люди не мёрзли от холода зимой? Разве они не умирали от голода, когда выпадало несколько неурожайных лет подряд? Разве тати не разоряли людей, не угоняли их в рабство? Так отчего княжич выглядел таким хмурым, точно уже ждал Морану на своём пороге?

Вокруг костра скоро собрались вместе скренорцы и ратиславцы. Поставили котёл, сварили ужин. Мужчины громко обсуждали вести о после, но Дара в разговор больше не влезала. Она взяла свою миску и отошла в сторону, села на берегу реки.

Заросли камышей уже были тронуты осенью, пожухли и начали желтеть. По воде текли опавшие листья. От реки ластился по земле холодный белоснежный туман. Дара сжалась, отпила похлёбки из миски.

Тревога сжимала горло, а в ушах стоял звон. Точно весенняя капель река пела ровно и протяжно серебристым голоском. Дара приняла её сначала за плеск воды, но скоро поняла, что в шуме том различался голос. Тонкий, чистый, как слеза.

Так могла петь только Звеня.

«Значит, мы недалеко от дома».

На Дару нахлынула радость и тут же сменилась тоской. Звеня протекала от Великого леса до самого Златоборска. Стоило пойти вверх по течению, и она оказалась бы в Заречье.

– Дарина…

Позади стоял Вячко. Вытянутое лицо было мрачным, взгляд отрешённым. Даре сразу стало понятно, что случилось нечто ужасное, непоправимое.

– Дарина, та деревня, о которой ты говорила… Мирная, верно? – спросил княжич, будто прочитал её мысли.

С трудом она смогла кивнуть.

– Мы не сможем туда пойти. Пришли вести, что на неё напали, деревня была сожжена дотла. И не только она, – голос прозвучал будто из колодца, и Дара едва поняла значение слов. – Говорят, что два дня назад пала Нижа.

Ратиславия, Златоборское княжество

Месяц серпень

«Мирная сожжена», – било в висках.

Ночью Дара увела лошадь. Та была не осёдлана, но для дочки мельника это даже к лучшему. Отец научил её и Весю держаться на коне, имея при себе лишь уздечку. И, может, Дара не была хорошей наездницей, но в ту ночь она позабыла про страх и погнала лошадь со всей скоростью, на которую животное было способно.