Кошки-мышки - Вера Каспари

– Разве ты не веришь мне, Чарли?

– Чему именно?

– Тому, что я люблю тебя больше всего на свете.

– Не говори глупостей.

– Я не поняла, что ты имеешь в виду. То ли хочешь сказать, что я и так должна знать, что ты веришь в мою любовь, а значит, глупо об этом спрашивать, то ли ты не веришь, что я люблю тебя больше всего на свете.

Как могла хрупкая женщина утопить человека, всю жизнь занимавшегося плаванием и парусным спортом? Если Уилл Барретт слишком много выпил, он мог и не знать, что это жена его толкнула, но, оказавшись в холодной воде, должен был мгновенно протрезветь.

Размышляя об этом, Чарли последовательно проживал каждую минуту трагического происшествия: терял равновесие, падал, захлебывался, скрываясь под толщей воды, барахтался, задерживал дыхание, боролся и пытался вынырнуть на поверхность. Он отчаянно размахивал руками, вслепую пытаясь доплыть до столбов, поддерживающих пирс. Пьяный или трезвый, он не позволил бы себе утонуть. Так ему казалось. Но если ему что-то подсыпали, если он был не совсем в сознании, вода могла и не отрезвить его.

– Господи Боже, кажется, я совсем умом тронулся.

– Ты что-то сказал, дорогой?

– Нет.

– Почему ты на меня сердишься?

– Я сержусь? Прости.

– Может, тебе скучно сидеть в доме, где нет никакого общества, кроме меня? Я знаю, интеллектуалкой меня не назовешь, но я стараюсь не наскучить тебе.

– Дорогая моя, мне с тобой совсем не скучно.

Зазвонил телефон. Чарли рад был воспользоваться поводом спуститься вниз.

Звонила Эллен.

– Привет, Чарли, как у вас дела?

– Привет, а ты как? Тебя уже откопали?

– Боже милостивый, да! К несчастью, нас замело всего на один день, и мне пришлось, как обычно, идти на службу. А у вас там совсем плохо, да?

– Нам удобно, – сказал Чарли.

– В городе был такой интересный день, все копали и расчищали снег, не только бедняки, которым за это платят, но и мэр, и члены городского совета, и торговцы, и банкиры. Бедняки были недовольны, поскольку их лишили части заработка, но снега столько, что работы им хватит на много дней вперед. Завтра они двинутся в вашу сторону.

– Это хорошо.

– Кажется, ты не очень-то рад. Что случилось? Разве ты не хочешь, чтобы вас откопали? – Чарли промолчал, и после короткой паузы Эллен добавила с неубедительной веселостью в голосе: – Наверное, когда люди недавно женаты, они вовсе не сожалеют о том, что отрезаны от мира. Как Беделия это воспринимает?

– Она в постели с простудой.

– Ах, какая жалость! Передай ей мои наилучшие пожелания, – скучным голосом добросовестно выговорила Эллен. Потом, снова оживившись, она воскликнула: – Чарли, у меня для тебя удивительнейшие новости! Письмо от Эбби. Как думаешь, о чем?

– Турнюры снова вошли в моду.

– Ну, Чарли, тебе бы только насмехаться! Это важно. Речь о близком тебе человеке.

На мгновение у него словно остановилось сердце.

– О вашем соседе, мистере Чейни.

– О!

– Известия довольно шокирующие. Хочешь, прочту, что она написала? – Зашуршала бумага. – Прежде чем я это прочту, позволь сказать тебе одну вещь, Чарли. Я никогда ему не доверяла. Можешь спросить Эбби. Я с самого начала подозревала, что он не тот, за кого себя выдает.

– Давай, читай.

– Я не стану читать все письмо, ты же знаешь, как много Эбби пишет, прочту только то, что по теме. Цитирую: «Судьба сыграла с нами самую забавную шутку, и твой драгоценный Чарли, – по проводу пролетел смешок, – ее жертва. Вчера вечером я была на новогоднем приеме у Хаттонов, наших хороших друзей еще со времен, когда я была замужем за Уолтером. Я подошла к группе знакомых. Они слушали престарелого джентльмена, который рассказывал очень увлекательные истории о преступлениях и взяточничестве в Канзас-Сити и тому подобное. Я решила, что он редактор или журналист, как Норман Хэпгуд или Линкольн Стеффенс. Поверь, он был весьма почетным гостем. Я не расслышала его имени, а позже, когда подошла к чаше с пуншем, попросила хозяйку назвать его. Представь себе мое удивление, когда она рассказала мне, что старый мистер Чейни – частный детектив!!»

– Да ну?

– Эбби подчеркнула эти слова и поставила два восклицательных знака.

– Что еще она пишет?

– «Хозяйка объяснила, что он не полисмен, а частный следователь с очень интересной историей. Он поселился в Мамаронеке по соседству с их летним домиком, и она была шокирована, узнав, что он детектив, но он оказался вполне достойным и респектабельным джентльменом, а его дочь, Беатрис Чейни, училась в колледже «Маунт-Холлиок». Затем мне удалось пообщаться и с самим пожилым господином. Когда я сказала, что знакома с молодым человеком с такой фамилией, он только спросил, видела ли я картины его сына. Очевидно, искусство Бенджи нравится его отцу не больше, чем тебе, дорогуша. Я сказала, что нахожу работы его сына интересными, но в них есть что-то от фовизма, а он сказал, что молодые дамы по большей части относятся к самому Бену так же, как я. Очевидно, эти Чейни вполне приличные, хорошо воспитанные люди, и если отец может подарить сыну авто и позволить спокойно писать картины, у них наверняка есть деньги. Поэтому тебе нет причины быть такой…» – Эллен прекратила читать.

Выдержав паузу, нарушаемую лишь треском в проводах, Чарли сказал:

– Продолжай. Что еще она пишет?

– Ничего. Всякие глупости в своем духе.

– Обвинила тебя в снобизме или ханжестве?

Эллен застенчиво рассмеялась.

Последовала еще одна пауза. Затем Эллен сухо сказала:

– Она считает, что любой холостяк должен интересовать старую деву.

Чарли хмыкнул.

– Что ты, дорогая моя, ты еще совсем юная особа. А Бен привлекательный парень. Может, Эбби не так уж и не права.

– Он меня не интересует.

Эти слова доставили Чарли удовольствие. Он дорожил привязанностью Эллен и не хотел ее лишиться, что было, несомненно, весьма эгоистично с его стороны, ведь он женат на другой. Но Чарли был всего лишь обычным человеком, да и привлекательность Бена признавал с большой неохотой.

– По-моему, это не твой тип, Нелли. Он недостаточно хорош для тебя.

– О, Чарли! – Эллен рассмеялась, и теперь ее смех прозвучал более легко и непринужденно.

Веселая болтовня подняла Чарли настроение. Повесив трубку, он стал подниматься по лестнице обратно в спальню, и ему показалось, что жизнь вернулась в нормальную колею. Он увидел себя глазами Эллен: да, женился он импульсивно, но сделал разумный выбор.

– Эллен так долго болтала, – сказала Беделия, когда он вошел в комнату.