Тайны Пантеона - Марина Суржевская

другие достигают фазы финариума за пару месяцев. Это зависит от многих факторов, но больше всего – от личных особенностей и линий Духа. Мне жаль, Кассандра.

Я вскинула голову и выпрямила спину, насколько позволяло слишком мягкое кресло.

– Оставьте вашу жалость для тех, кому она нужна, – холодно отрезала я, чем вызвала новую улыбку.

– Вы удивительно напоминаете вашу мать.

– Это она велела привезти меня, так! – Я сузила глаза.

– Попросила. Да, Аманда попросила оказать ей услугу. А я сказал, что с радостью познакомлюсь с ее дочерью и доставлю вас в Староград.

– Мы направляемся в Кастел? Август тоже?

Проторей снова развернул газету.

– Вам лучше подумать о себе, Кассандра.

Но погрузиться в чтение мужчине не дали. В салон вышел молодой инквизитор и, склонившись, что-то быстро сказал на ухо Совершенному. Тот нахмурился.

– Но курс уже задан.

– Прямой приказ, милорд. Мы не можем его… проигнорировать.

– Как будто я этого не понимаю! – Помрачневший мужчина бросил на меня быстрый взгляд. – Что ж… похоже, ваша встреча с Амандой откладывается.

– Мы летим не в Староград?

Проторей вздохнул. В глубине его глаз мелькнула растерянность, совершенно несвойственная инквизитору подобного уровня.

– Мы направляемся в Неварбург, во дворец императора. Я должен доставить вас сегодня к ужину.

– Аманда будет вами недовольна, – не удержалась я от шпильки и увидела промелькнувшую в глазах мужчины злость. Но он тут же улыбнулся.

– Да. Вы чрезвычайно похожи, – вернул он укол.

Мы отвернулись друг от друга. Я смотрела на облака, застывшие белым ватным комком за иллюминатором и кажущиеся совершенно неподвижными. Почему император велел доставить меня к нему в обход приказа архиепископа? И чего мне от этого ждать? Ответов, конечно, не было. И все, что мне осталось, это откинуться на спинку кресла и попытаться набраться силой перед визитом во дворец.

Через два часа самолет приземлился на закрытом аэродроме. Нас уже ожидал автомобиль – черный и хищный, без опознавательных знаков. Неварбург поливал дождь, и услужливый мужчина в костюме раскрыл надо мной зонтик, стоило спуститься с трапа. Я обернулась на милорда Вера и удивилась, поняв, что мужчина остался в самолете.

– А вы разве не идете?

– Прощайте, Кассандра.

– Ого. Становится все интереснее, – пробормотала я, усаживаясь в автомобиль. Расспрашивать водителя или сопровождающего было бесполезно, это я поняла, едва взглянув в застывшие любезные маски их лиц. Так что я стала смотреть в окно.

Неварбург затянули сизые тучи, лил дождь, но город не казался мрачным. В отличие от того же Старограда, здесь было много белого камня, из которого строили не только дома, но и мостили проспекты. Оттого северная столица империи сияла от каждого, даже случайного пробившегося луча солнца. А когда автомобиль свернул на дорогу ко дворцу, дождь резко закончился, и я поневоле ахнула, увидев великолепный архитектурный ансамбль с колоннами, лестницами, золотыми деталями и знаменитым парком. Прекрасный и величественный дворец возвышался над столицей, но при этом удивительным образом с ней гармонировал. По меркам истории, дворец считался новоделом. Ведь его воздвигли не так давно – после ужасного «Снежного восстания», в котором мятежники захвалили прежнюю резиденцию императора. В тот день миротворцам чудом удалось спасти монарха и наследного принца. В тот день погибла несравненная Аманда – как я считала. Старый дворец тогда разрушили до основания, а на холме возвели новый. Тот, в который меня и привезли.

Мужчина в костюме велел следовать за ним. Мы миновали череду лестниц и анфиладу залов, поражающих роскошью и красотой, и остановились возле одной из множества дверей. За ней была небольшая и сравнительно просто украшенная гостиная. В центре – овальный стол, пустой.

Я вошла, и дверь за мной закрылась. Впрочем, я уже забыла о сопровождающих, все мое внимание сосредоточилось на стоящем у окна молодом мужчине. Не веря, что вижу его, я моргнула.

– Август!

Он обернулся. Стремительно пересек комнату и заключил меня в объятия.

– Кассандра!

– Милосердные святые! Я-то думала…

– Что увидите кандалы, избитое окровавленное тело, веревку на шее? Что вы, мы ведь не дикари, – сказал кто-то, мы развернулись, и Август рывком закрыл меня собой, что вызвало кривую улыбку у нашего неожиданного визави.

У книжных шкафов, высившихся до самого потолка, стоял парень, и я оглянулась на закрытую дверь. Откуда он взялся? У гостя, хотя вернее сказать – хозяина, были пепельные волосы, связанные в низкий хвост, очень светлая кожа, словно он редко видел солнце, такие же бледные, почти бесцветные голубые глаза. Высокий и худой. Одет в белую рубашку и брюки, поверх домашний теплый кардиган с крупными пуговицами, по виду – слишком большой для по-девичьи изящной фигуры. Парень кутался в него, спрятав ладони в широкие рукава. Показной вычурности и роскоши в облике парня не было, и все же… его окружал ореол власти. Так бывает с теми, кто с детства привык командовать и повелевать другими. К тому же каждый в империи знает это лицо. Я вдела его много раз – на экранах, в газетных снимках или огромных плакатах. Правда, там его лицо казалось более… внушительным. Может, все дело в домашней одежде и хвосте, которые странным образом все упрощали. За спиной парня стоял страж в серой форме со знаком гвардейца. Голову закрывал капюшон, а лицо прятала Маска теней. Причем не нижнюю половину, как у инквизиторов, а практически целиком, оставляя на виду лишь глаза.

Принц явился с телохранителем.

– Здравствуйте, Ваше Высочество, – вежливо произнесла я.

– Зовите меня Юстис. – Наследный принц очаровательно улыбнулся, показав ровные белые зубы. – И присаживайтесь, сейчас нам принесут чай. Или вы предпочитаете кофе? В империи мало кто оценил по достоинству этот напиток, а я вот пристрастился. Отец меня за это ругает. Говорит, кофе вреден для организма. Но что он может понимать, да?

Принц весело подмигнул. Мы с Августом промолчали. Отец – это, надо полагать, император Константин, великий монарх, правящий империей уже более тридцати лет. И правда, что он может понимать в каком-то там кофе…

Портрет императора висел как раз за спиной принца, над каминной полкой. Константин – высокий и статный мужчина, – поражал как широтой плеч, так и синевой глаз. На картине ему было около сорока, но судя по сводкам, монарх не сильно изменился за прошедшие годы. На выступлениях он выглядел так же – красивым и величественным, истинным королем. Его наследник не мог похвастаться такой породой. И хотя в его лице угадывались черты отца, бледный и тонкий Юстис выглядел лишь подделкой.

Неприметная служанка споро расставила на столе посуду, чайники и легкие закуски. Юстису налили крохотную чашечку