Тайны Пантеона - Марина Суржевская

знал как поступлю еще до того, как поцеловал Кассандру в первый раз.

Зоя, Ирма, наставник. Марта и Бернар. Пять человек. Самых близких, очень дорогих. Я не могу допустить их казни. Если моя жизнь спасет их – я готов ее отдать.

Вот только Кассандра…

«Кассандра Эттвуд… Звучит неплохо, правда?»

Сжал зубы и снова посмотрел на замотанное теперь запястье. Надо снова расщепить пространство, чтобы переместить Кассандру в безопасное место. За свою жизнь я не боялся. Лишь за ее.

Я посмотрел на бочку с дождевой водой. Потом на черное колесо, виднеющееся у обрыва. Мы слишком слабы, чтобы победить…

***

– Не стоит.

Я прислонилась к открытой двери и поправила край покрывала, которое волочилось за мной словно королевская мантия. Август вздрогнул, увидев меня.

– Риск превышает возможное увеличение силы. Даже если яма поможет, вероятнее всего, ты слетишь с катушек и уничтожишь все живое. Даже меня. – Я подняла руку, рассматривая свои ногти. На среднем сломался острый кончик, и это меня расстроило. Удивительно, но даже сейчас меня волновал внешний вид. – Но еще вероятнее, что она не поможет. Для твоей инициации нужна яма побольше, так говорила архиепископ. А здесь всего-то тридцать душ. Смертельно опасно для человека, но недостаточно для тебя. Хотя я не исключаю, что и эта информация ложна.

Я оторвала взгляд от ногтей и глянула на Августа. Он смотрел на меня во все глаза.

–Похоже, ты рассчитывал, что наш… хм… наша близость даст большее увеличение сил.

– Когда догадалась?

– «Поцелуй меня, Кассандра», – передразнила я.

– Мне досталась слишком умная жена, – после паузы произнес Август.

– Не повезло, – согласилась я. И добавила: – Хотела бы я на тебя обидеться, но трудно обижаться на того, кто ради моего спасения готов пожертвовать своей непорочной душой. И непорочным телом. Телом – особенно.

Его губы дрогнули.

– Это не было жертвой. Слишком… мне слишком понравилось.

– Да неужели? – Я в деланном удивлении подняла брови.

– Да. Больше, чем слишком. Я чувствую себя несколько… ошарашенным. – Он потер переносицу и снова посмотрел на меня. – Прости. Я не думал, что это будет так… так…

– Оргазмически? – хмыкнула я.

– Божественно, – серьезно произнёс он, и я закатила глаза. Хотя бы чтобы скрыть удовольствие от этого признания.

– Ты слишком привык сдерживать скверну внутри себя, чтобы вот так потерять контроль. Значит, сделал это осознанно. Ну и какой был план?

Я привалилась плечом к косяку, придерживая на груди ткань. Капли дождя звенели на камнях и орошали брызгами. Август окинул меня медленным взглядом: от растрепанных волос до босых ног.

– Расщепить пространство и переместить тебя подальше отсюда.

– Не выходит?

Он качнул головой.

– Я попробую еще раз.

– Значит, вот что ты решил. – Я посмотрела вдаль, но увидела лишь тростник. Зато где-то на другой стороне реки гудели лопасти вертолета.

– Они не должны из-за меня пострадать.

Я вздохнула. Что ж, ожидаемо. Благородный Август, который не сможет сбежать, зная, что угрожает его близким. Пожалуй, я поняла это, как только увидела то проклятое видео. Пожалуй, я знала это с самого начала.

И я могла бы махнуть рукой на остальных, но Марта и Бернар… Слишком добрые, слишком порядочные, слишком любящие. Я не могла отвернуться от них.

Да, чертовы святоши плохо влияют на королев. Столько лет моя совесть спала глубоким сном, и вот на тебе!

Ладно. В конце концов, никто и никогда не посмел бы обвинить меня в трусости.

– Значит, мы пойдем к инквизиторам вместе.

– Я могу тебя связать, а потом попытаться переместить. – Он подошел ближе, поставил ладони на стену за моей спиной. – Могу даже оглушить. Это отвратительно, но меня утешит мысль о твоей безопасности.

– А я могу сделать так. – Я разжала ладони, и покрывало упало к ногам.

– Это запрещенный прием. – Он не сумел удержать взгляд вниз.

– Да. – Я очаровательно улыбнулась, Август втянул воздух, подхватил меня на руки, и я обвила ногами его бедра. – Запрещенные приемы – мои любимые. Они всегда срабатывают. Я никуда без тебя не пойду. В горе и радости, ты не забыл?

– Кассандра, пожалуйста… – почти с отчаянием простонал он.

– В горе и радости, – коснулась я его губ. – И тебе лучше занести меня в дом. У инквизиторов наверняка есть бинокли.

Он что-то прошипел и, шагнув во тьму дверного проема, ногой захлопнул дверь. До кровати мы не добрались, решив, что нас устраивает и комод в прихожей.

– Только ты ошиблась, Кассандра. Когда я просил меня поцеловать… я действительно потерял контроль.

Прежде чем снова погрузиться в изменяющийся мир, наполненный чувственной страстью, я успела мимолетно удивиться: куда делись блуждающие вихри, танцующие под окнами? На заброшенной улице и даже у пепелища водяной мельницы не осталось ни одного.

***

Бывший ученик Бернара, ставший инквизитором, не соврал: день клонился к закату, но за пустошью царила тишина. Только ветер играл на флейтах пустого дудника. Один раз, облетая яму скверны, возник вертолет, повисел в стороне, словно кто-то рассматривал дом с воздуха, и скрылся за рекой.

Я проводила его взглядом.

– Похоже, нас окружили, – с веселой насмешкой протянула я. – Как думаешь, сколько там человек?

– Может, сотня. – Август в окно не посмотрел. Он хмурился, измеряя шагами пространство комнаты.

– Ого, – протянула я с той же насмешкой. Страха почему-то не было, скорее какое-то злое веселье. Сто человек, чтобы поймать двух беглецов! Интересно, увижу ли я среди них знакомые лица? Может, отсрочку нам дали лишь для того, чтобы дождаться какую-то важную персону? Например, архиепископа Святой Инквизиции? Несомненно, именно Аманда руководит нашим захватом. От Старограда до Восточных провинций путь неблизкий, но в империи быстрые самолеты. Неужели вечером Совершенная будет наблюдать, как на мои руки наденут наручники?

Я поежилась.

Вертолет скрылся за пустошью, там же медленно таяло красное солнце. Еще никогда день не заканчивался настолько быстро. День, наполненный разговорами, поцелуями, спорами. Тишиной, когда мы просто сидели рядом. Словно торопились наверстать упущенное или получить то, что не суждено получить. Потом бродили по дому. Август принес с корявого дерева плоды: небольшие и ужасные с виду. Но под бугристой и жесткой коричневой кожурой обнаружилась желеобразная мякоть, очень вкусная. Август назвал эти плоды восточной сливой, хотя на нее они были совершенно не похожи.

Плоды едва ли утолили наш голод, но другой еды мы не нашли.

Дождь так и не прекратился, продолжая поливать землю. Словно в небе что-то сломалось, и оно решило смыть весь восточный экзархат.

– Кассандра …

Август остановился за моей спиной.

– Только не начинай снова. Я сделала свой