Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

облегчением. Она немного отдышалась и ухватилась и другой рукой. Теперь она могла держаться за края сети и постепенно карабкаться наверх.

В конце концов она, обессилев, вновь лежала на паутине, не в состоянии сделать ни шага дальше.

— Слава Богу, пламя опять разгорается, — сказал Даниэль.

— Но оно едва не погасло. Интересно, что же там произошло?

— Об этом нам сможет рассказать только Шира, — заметил Ировар. — Если будет в состоянии это сделать, и если захочет.

То гаснущий, то вновь разгорающийся факел завораживал Даниэля, и не только его, но и всех, кто напряженно ожидал в гроте. Он слышал, как глубоко и с облегчением вздохнул Вассар и видел, как Ировар вытирает с лица пот, выступивший от страха.

И тут Map впервые заговорил, все вздрогнули при внезапных звуках этого скрипучего, мертвого голоса.

— А сколько, собственно, я должен здесь стоять?

— Пока она не выйдет оттуда, — резко сказал Сармик. — Или до тех пор, пока не останется никакой надежды.

— Ее путешествие меня не касается.

— Да, мы знаем. Но эта наша единственная возможность покончить с проклятием, тяготеющим над нашим родом.

Именно так реагировали и озлобленные проклятые из любимых Даниэлем Людей Льда. «Это опасно, — подумал он, — потому что коварный Map может просто взять и уйти. И тогда Шире конец». Даниэль в раздумье сунул руку под рубашку и взял в ладонь корень. «Сделай так, чтобы он стоял тут, наверху», — подумал он.

Map не сказал ничего больше. Своими узкими глазами он смотрел на маленькую группу людей у стены пещеры справа от себя. Они настолько устали, что почти валились с ног. Усталые и подавленные.

Все — за исключением одного. Желтые глаза Мара остановились на Даниэле, он поднял верхнюю губу и зашипел, как будто защищаясь. Даниэлю показалось, что его острые уши прижались к голове.

И тут Map отвернулся и продолжал стоять уже тихо.

Вассар задумчиво посмотрел на него.

— На самом деле ничего странного в этом нет. Ведь именно Map оказался Шире ближе всех.

Сармик удивился:

— Я никогда не видел более разных существ!

— Нет, но подумай сам, — настаивал Вассар.

— Конечно, ты прав, — проговорил Даниэль. — Один проклят, другая — избрана. И никто из нас не похож на них.

Судя по выражению лица Мара, он едва ли был польщен сравнением с Широй.

Вассар поудобнее устроился на каменном полу и закрыл глаза. Спать он не мог, но решил воспользоваться случаем и отдохнуть.

Лунный свет постепенно вползал в пещеру.

У Ширы не было ни сил, ни воли, чтобы вновь подняться. Бесконечно медленно она ползла по постоянно трещащей паутине, всхлипывая и дрожа, приближаясь к темному выходу, который освещало для нее пламя факела. Ее уже не волновала потрясающая красота зала, не занимали зеркала, единственное, что она чувствовала, это невыносимый страх — она боялась снова упасть. Каждый раз, когда сеть трещала и немного прогибалась под ее тяжестью, она громко вскрикивала, и ее крики эхом отдавались под высокими сводами.

Делая последние неверные шаги, она была почти слепа от страха и головокружения. Шира была совершенно уверена, что перед входом в скалу нити, крепящие сеть к скале, оборвутся, или что издевательский язычок пламени снова окажется далеко перед ней, поэтому, когда она протянула руку к камню и втащила себя на твердую почву, поверить не смела в свою удачу. Она лежала там долго, неподвижная, дрожащая; чувствовать под головой холодный камень было подлинным наслаждением.

Наконец она поднялась и прислонилась к стене пещеры. «Если я повернусь и посмотрю назад, то заболею, — подумала она. — Я должна уйти отсюда как можно скорее».

Этот лаз не был таким высоким и широким, как предыдущий. Не в состоянии думать о том, что могло ее ожидать теперь, она, спотыкаясь, пошла вперед, держась за стену. Коридор не был длинным, и ее затуманенному взору стало ясно только, что перед нею открылась новая часть горы.

Они услышали удар гонга. Ировар глубоко вздохнул.

— Шира прошла вторые ворота, — тихо сказал он.

Все перед нею было в тумане. Бесконечность, наполненная голубоватой, мерцающей дымкой, которая двигалась, поднималась и опускалась. То тут, то там она могла мельком видеть в тумане видения, похожие на синие или зеленоватые облака, то тут, то там вибрировала какая-то бледно-фиолетовая полоска и исчезала. Но все вокруг нее двигалось, даже земля не была твердой — ее вообще не было видно из-за тумана.

В этой бесконечности можно было различить звук, это почти можно было назвать музыкой, или, скорее, это были какие-то тоны, они скользили в воздухе, поднимались и падали, но они были настолько слабы и еле слышны, что, казалось, они идут за пределами вечности. Шира долго стояла в проеме, пытаясь выяснить, что означает этот зал. Хотя слово «зал» едва ли подходило. Она вообще не ощущала, что ее окружают стены. Наверху также не было никакой преграды, ни впереди, ни по бокам. Она не знала ничего и о том, что находилось внизу.

Шира села на корточки и провела рукой у земли. Рука наткнулась на мягкую, но прочную поверхность. Во всяком случае, это не предательски рвущаяся сеть из паутины. Успокоенная, она встала. И наконец раздалось то, чего она ожидала: Голос.

— Шира из Нора! Твое второе испытание касается силы духовного сопротивления.

— Моего духовного сопротивления? В чем оно состоит? И как можно его измерить?

— Иди в зал и увидишь. Иди, не бойся, в этот раз не упадешь.

Не бойся! Легко сказать.

Она нерешительно сделала шаг в том, что было похоже на пустоту.

Нирвана. Подумалось ей. «Где не дуют ветры». Но это не имело ничего общего с нирваной.

Ничего не произошло.

Ничего, если не считать того, что, когда она обернулась, то увидела, что стена пещеры исчезла. Теперь у нее за спиной была бесконечность. Она уже не знала, куда идти. Как найти дорогу в этом поющем тумане?

Новые облака громоздились одно на другое, а потом исчезали. Топазового и бирюзового цвета бастионы тумана обрушились и обнажили водовороты красноватого и розового. Мимо нее проскользнула волшебная перламутрово-серая полоска тумана. Шира медленно вступила в эти неземные видения.

Нежная музыка где-то вдали превращалась в песню, в кружащие голову сверхъестественные звуки.

— «Ши-и-и-ра! — звучала жалобная, умирающая мелодия. — Ши-и-и-ра».

Казалось, эти звуки раздавались и рядом, и далеко, манящие, мистические, они принадлежали женскому голосу, диапазон которого, казалось, не знал верхних границ.

«Но куда мне идти?» — подумала Шира.

Что бы это ни было, но это совсем не испытание силы духовного сопротивления. Хладнокровия — да, возможно, потому что