Книга нечестивых дел - Элль Ньюмарк

Я попятился и пробежал по куче тряпья; куча взвыла и шарахнулась в сторону. В ней спал слепой нищий. Он поднялся, и огни таверны осветили его пустые глазницы. Нищий вытянул высохшую руку. Я повернулся и побежал. Он крикнул мне вслед:

— Подай Христа ради.

Я шел и повторял:

— Не могу! Не могу! — Нищий меня не слышал. Я обращался к себе и старшему повару.

У монастыря я снова воспользовался ветвями жасмина, чтобы перелезть через стену. Оказавшись у открытого окна Франчески, тихо позвал ее по имени. Она встрепенулась и села в кровати с взъерошенными волосами. Ее сон оказался более чутким, чем у Доминго; может, она была не столь невинна, как он. Девушка подошла к окну в тонкой кружевной рубашке, и мне, разговаривая с ней, стоило больших усилий держать себя в руках.

— Книга у меня, — сказал я ей.

— Книга? — моментально насторожилась Франческа.

— Завтра я уезжаю из Венеции, а ты, если хочешь, можешь присоединиться ко мне позже. Деньги я вышлю.

— Ты правда завладел волшебной книгой? — Она тряхнула волосами, блеснувшими в сиянии лунного света.

— Она не волшебная.

— Но ты говорил…

— Франческа, это обычная кулинарная книга.

— Кулинарная книга? — отступила она. — Что ты выдумываешь?

Я перевесился через подоконник.

— Ну, не совсем обычная… В ней собраны рецепты, с помощью которых можно учить Евангелия…

— Евангелия? — Я заметил, что в ее глазах пропал интерес.

— Не могу объяснить, но эта книга очень важная.

— Но в ней нет никакой магии?

— Нет.

— А награда?

— Награда обещана.

Франческа подцепила на палец свою коричневую рясу и стала ею легонько покачивать.

— Куда ты едешь?

Я колебался. Если она не собирается следовать за мной, не сдаст ли меня за награду? Вгляделся в ее лицо и, увидев любопытство, волнение, отчаянное желание лучшей жизни, но никакого зла и вероломства, ответил:

— В Испанию.

— В самом деле?

— Завтра вечером.

Она продолжала покачивать на пальце рясу.

— Мне рассказывали про Испанию. Сестры говорили, там много мавританских замков и зеркальных прудов, апельсиновых деревьев и фонтанов. — Франческа взглянула на свою одинокую кровать, печальное распятие и унылые голые стены. — Я хотела бы поехать в Испанию.

— Отлично, — обрадовался я. — Мы там поженимся.

— Но сначала получи вознаграждение.

— Нет. Я возьму книгу с собой в Испанию.

— Как? Почему?

— Книга не моя. Я еду в Испанию со старшим поваром.

— Подожди. — Ее прекрасные глаза сузились. — Книга поваренная, и ты едешь со старшим поваром. Ты хочешь продолжать заниматься кулинарией? — Франческа покачала головой и отступила еще на шаг. — Нет, мне такая жизнь не нужна. Лучше останусь здесь и подожду богатого кардинала.

— Но…

— Я испытала, что такое бедность. Знаю, как обращаются с бедняками. И не хочу к этому возвращаться. — Ее голос зазвенел, губы задрожали. — Ты обещал, что мы разбогатеем.

— Но в Испании мы будем вместе. Я думал, ты…

Франческа вновь подошла к окну, и ее лицо озарил лунный свет.

— Да, Лучано. Я предпочла бы жить с тобой, а не с каким-нибудь толстым старым кардиналом. Но не получается всегда иметь то, что хочешь. Я не желаю возвращаться к бедности. Не могу.

— Мы не будем бедными.

— Нет? А что, овощной повар в Испании много зарабатывает?

— Я уже получаю пять монет в неделю.

Она состроила ироничную гримасу.

— Пять монет? Целых пять монет?

— Пройдет время, я стану старшим поваром и…

— Продай ее. Какая разница, даже если это поваренная книга? Все хотят ее получить. Отдай тому, кто предложит самую хорошую цену. Тогда мы сможем уехать в Испанию и заживем по-человечески. У нас будет розовая вилла у моря. Со слугами! Нам присвоят титулы и станут приглашать к испанскому двору. Я буду шить самые прекрасные кружевные мантильи, но только для себя. Носить шелковые платья, а у тебя появится карета с белыми лошадьми. Мы станем…

— Франческа!

Она потянулась через подоконник и положила мне на грудь ладонь. Мое сердце билось так сильно, что она, несомненно, почувствовала стук.

— Ты меня больше не любишь?

— Конечно, люблю.

— И я тебя тоже люблю. — Она привстала на цыпочки и потерлась щекой о мою щеку. Двигалась легко, гибко, как кошка. Поцеловала в губы очень, очень нежно и промурлыкала: — Тебе поправилось?

В моей голове прозвучал голос старшего повара: «Покопайся в себе и обрети силу». Я закрыл глаза.

— Не надо.

Франческа поцеловала меня в веки так сладко, что я застонал.

— Разве это не прекрасно, Лучано? А? — Обвела кончиком пальца мои губы, коснулась шеи, влажно дохнула в ухо; желание пронзило меня с головы до пят.

«Покопайся в себе…»

— Я люблю тебя, Лучано. Если захочешь, у нас будут дети. Мы прекрасно заживем вместе. — Она легонько куснула меня за мочку уха, погладила по волосам и стала нашептывать слова, которые я мечтал услышать от нее с самого первого раза, как увидел. — Я поеду с тобой и дам тебе все, что ты пожелаешь. — Она положила голову мне на плечо. Я ощутил запах мыла и свежевыпеченного хлеба, и желание затмило все остальные мысли.

— Ты правда поедешь со мной?

— Да.

Вот оно — сбылось!

Ее голосок стал бархатным.

— Только продай книгу.

Я начал прикидывать, как это сделать, чтобы не навредить старшему повару. Какая мне разница, кто будет главенствовать — Венеция или Рим? Книгу я смогу заполучить. Он уже дважды за вечер давал мне ее в руки. Он мне доверяет. Самое трудное посадить его на корабль, не причинив вреда и без книги. Попрошу Доминго мне помочь. Пусть подержит старшего повара, пока я буду его связывать. А Марко поможет отнести на корабль, если я предложу ему часть вознаграждения. Мы заткнем ему кляпом рот, чтобы он не шумел. Неприятная мысль, но так по крайней мере он окажется в безопасности. Затем я отправлюсь в дом его свояченицы и сообщу синьоре Ферреро, где ее муж. Семья сможет присоединиться к нему — это лучше, чем прятаться в горной Аосте.

Когда все они будут в безопасности, я смогу поладить с Ландуччи. Конечно, ему доверять нельзя. Я сообщу ему о книге по цепочке безымянных курьеров. Может, монахиня отнесет запечатанный конверт, полагая, будто это церковные дела, а на самом деле в нем окажется предложение купить книгу. В письме я потребую, чтобы половину денег Ландуччи принес на отплывающий в Испанию корабль. Нет, нельзя, чтобы он знал, куда я уезжаю. Пусть лучше доставит деньги на корабль, отплывающий в Константинополь, или в какой-нибудь трактир в воровском районе. Другую половину я соглашусь получить, когда книга будет у него. Надо справиться, когда корабли отплывают из Венеции — все должно быть очень точно рассчитано.