Изгой - Юрий Никитин

Видимо, Хакама или кто-то из высших магов сумели отыскатьтакое уцелевшее племя, наняли убийц, а уж перебросить их прямо в город Гелонхватило мощи их магических вещей.

Мороз пробежал по коже при мысли, что так бы можно и целоевойско... но, к счастью, вещи не могут накапливать столько магии, сколько можетвместить человек.

Сколько же их, билась в черепе мысль. Если увидят жители,вспыхнет такая паника, что агафирсам стоит только покрепче ударить, и городпадет...

Он напряженно раздумывал, просчитывал, прикидывал, а телоуже выскользнуло из комнаты, кралось по коридору, так же неслышно выскользнулово двор. Иногда ему удавалось вот так раздваивать мысли, пускать их разнымипотоками, но это случалось, когда совершал нечто много раз уже деланное...

Успел подумать горько, что сколько раз, оказывается, он воттак убегал, крался, таился, что это вошло в привычку, можно делать уже недумая, а тело, в самом деле прячась в тени от лунного света, добежало до стены.Здесь пришлось взять все в свои руки, ибо этот участок стен наметил заранее натот случай, если когда вдруг придется незаметно выскользнуть из города.

Там прохаживаются взад-вперед стражи, здесь тень от башни, аесли еще выждать, когда луна зайдет за тучку...

Он посмотрел на чистое звездное небо, подумал, что тучкупридется ждать долго. Слишком долго.

В это время на крыльце вроде бы возникла и тут же поспалалегкая тень. Сердце сжалось, в темноте полупрозрачника заметить совсем трудно,а то и невозможно разве что по нюху, но те чистоплотнее камышовых котов...

В смертельном страхе он заставил себя двигаться, пополз постене в самом неудобном месте, вдали от ступеней, просто цепляясь за камникончиками пальцев, а ноги тщетно пытались опереться.

Страж дошел до угла, повернулся, едва не наступив ему напальцы, пошел вдоль стены, время от времени посматривая в черноту ночи всторону лагеря агафирсов. Хорошо были видны многочисленные костры, словно бызвездное небо отражалось в темном озере.

Он перевалился через стену, вниз оказалось еще тяжелее,пришлось вслепую нащупывать ногами опору. Когда по его расчетам до землиоставалось не больше чем высота всадника на коне, он разжал руки. Показалось,что летит в пропасть, сердце остановилось в черном ужасе вовсе.

Он падал целую вечность, а когда снизу ударило в подошвы, онзамахал руками... и устоял. Со стыдом понял, что до земли оставалось рукойподать, и так, сгорая от стыда и позора, побежал в ночь, ориентируясь только позвездам, далеким кострам чужого лагеря и отдаляющимся факелам на стенах города.

Ночной воздух неподвижен в ожидании утреннего ветерка, чтовсколыхнет, разгонит запахи, и Олег сразу увидел четкую картину сравнительноблизкого леса, двух оврагов с сочной травой и зелеными кустами орешника. Затемэта картина в одном месте чуть дрогнула, чуть прогнулась, он понял, что тампролетела большая птица, ударила крыльями, смяла верхние запахи.

Чутье заставило его оглянуться в тот момент, когда над темместом городской стены, где он был несколько минут назад, дрогнули и чутьсдвинулись две соседние звезды. Через мгновение все встало на места, но холодзаполз во внутренности, опустился осколком льдины в низ живота.

Впереди, судя по смазанной картине запахов, кто-то большой итеплый поднялся с земли, двигается ему навстречу. От города за ним погоня.Неужели удалось так просчитать его действия, что даже засаду выставили в нужномместе?

Мелькнула паническая мысль, что стоило бы поднять шум,оказаться окруженным множеством людей, у которых в одной руке факел, в другой —меч. Город не так далек, на стене услышат, прибегут. Как хорошо быпочувствовать себя защищенным другими людьми... но как бы не получилось, чтопобегут, бросая как факелы, так и мечи! Даже самые бесстрашные бледнеют, когдасталкиваются с чем-то непонятным вроде магии...

Он отступил в темноту. Незнакомое существо почти неслышнопробежало мимо. Олег ткнул ножом, острие по самую рукоять вошло в бок, Олег дажеощутил, как забилась в смертельной судороге печень, и он понял, что эточеловек, хотя и полупрозрачник, они чуть мельче, тоньше.

Незнакомец повалился на бок. Олег подхватил его и опустил наземлю как можно тише. Вдруг над головой пронеслась тень, он ощутил движениевоздуха на щеке. Почти сразу далеко в темноте раздался вопль:

— Я вижу его!..

Он упал, откатился в сторону, но над головой не просвистелини стрелы, ни ножи. Прижался к земле, на фоне неба вдалеке двигались темныефигуры. Он неслышно пополз в другую сторону, вскоре наткнулся на россыпькамней, удвоил осторожность, но проклятые камни то и дело звякают, в ночи эторазносится далеко, чересчур далеко.

Вскоре в его сторону бросились темные фигуры. Это проклятыеразвалины того древнего храма, наконец сообразил Олег, о котором Окоем говорилс такой злостью. Присел к земле, всматриваясь на фоне звездного неба в неясныетени. Дурак, тупица... Если в город чародеи сумели переправить двух-трёхполупрозрачников, то здесь его ждут десятка два агафирсов. Судя по голосам, этогорцы из племени сосланидов, отважные и свирепые воины. Если бы не струсил,когда сломал шею последнему полупрозрачнику, на этом бы все и кончилось. Но он,дурак и трус, бежал в панике, на что Семеро... Шестеро то есть, и рассчитывали,зная его характер, а здесь уготовили засаду из самых крепких горных варваров...

Высоко в темном небе мелькнула, закрывая звезды, тень. Олегнаконец все понял, сквозь зубы вырвался полустон-полурык стыда и унижения.

За каменной грядой раздался злобный хохот. Грубый голоспроревел:

— Увидел?.. Так что не скроешься. Выползай, червяк...Все равно отыщем.

— Идите! — крикнул Олег в безотчетном порывеярости. — И возьмите!

— Ого, какой храбрый червяк... Хорошо, идем... Глазасовсем привыкли к темноте, он различил, как там разделились две огромные тени,но это оказались не тени от деревьев, как он считал, а нечто огромное, шагающеев его сторону... Он похолодел, вспомнив, когда в последний раз видел подобныхгигантов. Совсем недавно горные великаны, как и другие: кентавры, древолюди,подземный народ — надеялись, что Род отдаст им этот Мир. Как надеялисьполупрозрачники, драконы и даже гномы. Но тогда они: Мрак, Таргитай и он, Олег,сумели... не совсем честно, правда, но что сделано, то сделано. В мире, гдесила и натиск ценятся выше справедливости, они поступили верно. Да и какаясправедливость когда речь идет о том, быть человечеству или не быть? Но воттеперь эти, обиженные, мстят... Как сумела их отыскать Хакама? Одна — вряд ли.Здесь поработал Ковакко, он знает пути, да и без других не обошлось...

Магия оставила их, всех Семерых, как всех колдунов ичародеев на свете, но в мире немало вещей, как сказал Окоем, что накопили этумагическую мощь. Это он пренебрегал ими, а Хакама и Ковакко искали исступленнособирали, накапливали, еще даже не зная, что глупая и позорная для чародеевстрасть к вещам может пригодиться. И вот теперь он голый и безоружный, а они...