Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник - Никки Френч

– Тебе пришлось так поступить, верно? Я ведь слышала, как ты разговаривал по телефону. Я собиралась пойти туда вместе с ним. Я бы непременно так и сделала, но Алан сказал, что брат может отказаться говорить с ним, если я буду рядом. Поэтому я позволила ему пойти одному, но только после того, как он пообещал звонить мне каждые пять минут. Я должна была знать, что ему ничто не угрожает.

– В котором часу вы встретились?

– Я шел медленно. Все время, пока я туда шел, меня мутило. Минут десять, наверное.

– Он уже был на месте?

– Он подошел ко мне сзади. Захватил меня врасплох.

– Как он был одет? Вы помните?

– В старую кожаную куртку. Джинсы. В шерстяную шапочку серо-буро-зеленого цвета, она еще полностью закрывала его волосы.

– Продолжайте.

– Он назвал меня «брательник». Он сказал: «Ну что, брательник, рад с тобой познакомиться». Словно все это шутка.

– Что еще?

– Тут мне на мобильный позвонила Кэрри, и я сказал ей, что все нормально, мне ничего не угрожает. Я сказал, что вернусь, как только смогу. А потом он сказал… прости, любимая… он сказал: «Что, брательник, под каблуком сидишь, да? Не нужна тебе эта рыба-пила, поверь мне. Хуже ничего нет». Он сказал, что хотел взглянуть на меня. И еще хотел кое-что мне дать.

– Что?

– Подождите-ка.

Карлссон смотрел, как Алан достает из-под стола холщовую сумку. Она была явно тяжелая, и в ней что-то звенело. Алан поставил сумку между собой и инспектором.

– Он хотел отдать мне свои особенные инструменты, – сказал он. – Я их еще не смотрел.

Он взялся толстыми пальцами за «молнию» и потянул ее.

– Не прикасайся к ней! – резко выкрикнула Кэрри. – Не смей касаться ничего, что принадлежало ему.

– Это подарок.

– Он злой человек. Не нужны нам его подарки.

– Я заберу это, – вмешался Карлссон. – Он еще что-нибудь говорил?

– Да нет. Сказал только какую-то глупость. Что-то вроде «Помни, на свете есть вещи похуже смерти».

– Что это означает?

– Понятия не имею.

– А как он себя вел? Он был взволнован?

– Я нервничал, да, а он был совершенно спокоен. Ему, похоже, некуда было спешить. Он словно знал, куда идет.

– Что-нибудь еще?

– Нет. Он похлопал меня по плечу, сказал, что было приятно познакомиться со мной, а потом просто ушел.

– В какую сторону он направился?

– Не знаю. Я видел только, как он свернул на боковую улицу. Она ведет к автобусному парку и пустырю, где сейчас строят гипермаркет.

– Он не говорил вам, куда именно идет?

– Нет.

– Вы не защищаете его?

– Я не стал бы этого делать. Он плохой человек. Было в нем что-то такое… – Неожиданно в его голосе появился яд.

– Когда вы увидели, что он ушел, вы пошли домой?

– Я позвонил Кэрри, чтобы сказать, что я жив-здоров, а он ушел. У меня возникло такое странное чувство… я словно испытал облегчение. Словно что-то ушло из моей жизни, словно я освободился от него.

– Вы никуда не ходили и ни с кем не говорили после того, как увидели, что он ушел?

– Нет. Никуда и ни с кем.

– И больше вы ничего не можете вспомнить?

– Это все. Простите. Я знаю, что поступил неправильно.

Карлссон встал.

– Детектив Лонг пока что останется здесь, и я пришлю еще одного полицейского. Выполняйте все их распоряжения.

– Он вернется? – Кэрри в ужасе зажала ладонью рот.

– Это простая предосторожность.

– Вы думаете, что мы в опасности?

– Он опасный человек. Возможно, еще ничего не закончилось. Жаль, что вы не позвонили нам сразу же.

– Простите. Я просто должен был увидеть его. Хотя бы один раз.

Карлссон приказал расставить людей вокруг района, где Рив встретился с братом. Хотя надежды у него не было никакой. Время только перевалило за полдень, но на смену куцему дню вовсю шла темнота. В окнах коттеджей и квартир уже пылали рождественские гирлянды, а с дверных молоточков свешивались еловые венки. В витринах стояли безвкусно украшенные елки, улицы были залиты неоновым светом колокольчиков, северных оленей и персонажей из детских мультфильмов. Небольшая группа мужчин и женщин распевала рождественские песни у супермаркета «Теско» и гремела ведрами. В морозном воздухе снова стали летать крошечные снежинки. Похоже, в этом году будет снежное Рождество, подумал Карлссон, хотя для него этот праздник уже давно стал чем-то нереальным. Он смутно мог представить своих детей в их новом доме, далеко отсюда: куча подарков у подножия елки, запах пирогов, раскрасневшиеся детские лица – семейная жизнь продолжается, но ему в ней места уже нет. Мальчик спасен, он в безопасности, хотя никто не смел на это даже надеяться. Газеты назовут Мэтью лучшим рождественским подарком в жизни его родителей. Чудом. По правде говоря, для Карлссона спасение малыша и правда было сродни чуду: он давно смирился с тем, что Мэтью погиб.

Он понимал, что устал, но усталости не чувствовал. Напротив, его переполняла энергия, а мысли были такими четкими и ясными, как никогда за последние несколько дней.

Когда Карлссон вернулся, Фрида все еще находилась в участке. Она сидела в пустой комнате для допросов: спина прямая, волосы тщательно причесаны, в руках чашка. Он уловил запах мяты. Она с надеждой посмотрела на него.

– Они все еще ищут. Он где-то в городе. Куда он может пойти?

– Как Алан?

– У него шок. Да это и понятно. Он перенес психологическую травму, и это еще не конец. Его жена – сильная женщина.

– Ему повезло с женой.

– Судя по виду Алана, он очень скоро свяжется с вами.

– Возможно, хотя не исключено, что я – последний человек в мире, кого он хочет видеть. А вот я с удовольствием бы с ним встретилась. Помимо всего прочего, скоро его лицо возненавидят во всей стране.

– Я знаю. И эта толпа… – Кивком головы он показал на вход в участок, где люди и не думали расходиться. – Это собрание миролюбивым не назовешь.

Карлссон вышел. Но не успела Фрида хотя бы начать думать о том, что же ей теперь делать, стоит ли отправиться домой и попытаться уснуть, как он вернулся с криком:

– Они нашли его!

– Где?

– В старом доке, сбоку от канала, чуть дальше от того места, где он назначил встречу Деккеру. Под мостом. Он повесился.

На машине до самого канала Карлссон добраться не смог, ему пришлось остановиться у моста с одного берега на другой. Там уже ждал полицейский, который и провел его к пешеходной дорожке.