Наблюдатель - Роберт Ланца

– Пожалуй, у меня найдется кое-кто, – сказал Тревор.

Женщина, прилетевшая на базу вертолетом – вертолетом! – оказалась совсем не такой, какую ожидал увидеть Вейгерт.

Она была немолода. Вейгерт смутно представлял себе кого-то вроде Вудворда или Бернстейна, учинивших Уотергейтский скандал, – репортерский подвиг, который в пору молодости произвел на Джорджа большое впечатление. После того как Тревор Абруццо сказал, что Стефани Кэтлин О’Мэлли позволит установить себе имплант и «60 минут» согласились провести сюжет, если в нем будет участвовать мисс О’Мэлли, Вейгерт прочитал серию ее статей о работе «Врачей без границ» в Конго, опубликованных в «Ассошиэтед пресс». Статьи не просто удивили, а потрясли его. Она писала о врачах как о преступниках. Нет, не так. Она описывала замечательную медицинскую работу, которую они проделывали, рассказывала о спасенных жизнях, об опасностях, которым подвергались ради своих пациентов. Но она сообщала также о подкупе правительственных чиновников, хищении припасов, пьянстве, употреблении наркотиков, сексуальной распущенности. Вейгерт понятия не имел обо всем этом. Нет, это была не Флоренс Найтингейл.

Неужели Тревор Абруццо?.. Этого Вейгерт не хотел знать. Тревор был ему симпатичен.

Вейгерт вместе с Джулианом, Кэролайн и Тревором встречал журналистку у главных ворот. Мисс О’Мэлли выглядела, как сказала бы Роуз, «на все пятьдесят», с опаленной солнцем кожей, мускулистыми руками и короткими рыжеватыми волосами, которые бились на ветру, поднятом лопастями вертолета. Одета она была в футболку и шорты с дюжиной карманов. Глаза на лице с курносым носом и острым подбородком были поразительно голубыми, такими же яркими, как у Джулиана, и, как решил Вейгерт, такими же театральными. Он привык к броской внешности Джулиана, но сомневался, что мог бы когда-нибудь привыкнуть к этой женщине. Все в ней казалось ему чужим: агрессивная поза, звонкий голос, потрепанная холщовая спортивная сумка, которая была ее единственным багажом. И почему в ней маленькая выжженная дырочка? А также ее биография. Чтобы писать об убийцах, торговцах героином, террористах ИРА, диктаторах, ей приходилось какое-то время жить рядом с ними, иногда рискуя жизнью. По сравнению с нею Вейгерт чувствовал себя провинциалом.

– Привет, старина, – сказала она, обнимая Тревора.

Старина? Такое обращение, кажется, принято у австралийцев. Но Вейгерт был уверен, что она не австралийка.

Тревор рассмеялся и тоже обнял ее. Значит, это у них такая приятельская шутка. Когда очередь представляться дошла до Вейгерта, он сказал:

– Добро пожаловать, мисс О’Мэлли. Я…

– Называйте меня Стеф.

– Да. Хорошо. – Стеф? Он не собирался допускать такой фамильярности. – Я познакомлю вас с научной основой проекта и расскажу, как мы применяем…

– Вашу книгу я прочла. И не нужно меня просвещать в науке, я тут по части хирургии. Худшее, что они могут сделать, это убить меня, верно? – Тревор улыбнулся. Еще одна старая шутка. Вероятно.

– Постараюсь этого избежать, – немного напряженно сказала Кэролайн.

– Я полностью доверяю вам, Каро, – произнесла О’Мэлли. – Когда ложиться под нож? Трев, ты ведь тоже будешь там, да?

– Я буду ассистировать.

– Прямо как в доброе старое время. Когда ты ассистировал старому пропойце Йоханну Лундбергу.

Вейгерт нахмурился. Кто же позволял «старому пропойце» делать операции? К тому же Тревор будет ассистировать Кэролайн, которую никак не назовешь старым пропойцей. Не совершил ли Джулиан ошибки, доверив репутацию их проекта реакции этой странной, умной, но воинственной женщине? Пусть даже она обладает признанной репутацией и широкой известностью?

Прямо не знаешь, что и думать…

Стефани О’Мэлли на удивление хорошо вникла в теорию Вейгерта и ее научную основу. Конечно, по-дилетантски, но в целом верно. Ее интерес к проблеме казался совершенно искренним, и вопросы она задавала меткие. Если бы она еще не курила почти непрерывно на протяжении растянувшегося на целый час интервью, которое, по настоянию Вейгерта, проходило на скамейке во дворе Первого крыла, ему даже понравилась бы эта беседа. Он попытался сесть так, чтобы дым сносило в сторону от него, но, увы, ветра не было.

Она заметила, что ему это неприятно; она, похоже, вообще все замечала.

– Дурная привычка, согласна. Но в Африке и Афганистане все курят. Помогает снимать напряжение.

– Неужели врачи тоже курят?

Она улыбнулась немного снисходительно, на мгновение остро напомнив Вейгерту его любимую Роуз, которая иногда так же улыбалась ему. Не то чтобы эта женщина была похожа на нее. Она была скорее противоположностью Роуз.

– Вы должны, по крайней мере, оценить, что я обуздала свою ненормативную лексику. Это еще одно средство для снятия напряжения во время боевых действий.

– Тревор тоже бывал там, – чопорно ответил он, – но не использует ненормативную лексику.

Она снова улыбнулась и погасила окурок в блюдечке, на котором стояла ее чашка с кофе.

– Разве что здесь.

Вейгерт радовался тому, что мисс О’Мэлли производила впечатление умной и образованной журналистки, но еще больше обрадовался тому, что интервью завершилось.

46

Каро провела предоперационное обследование Стеф О’Мэлли как никогда быстро. Томограмма и анализ крови выглядели прекрасно. Обеспокоенная тем, что журналистка постоянно курит, Каро сделала дополнительно рентгенограмму органов грудной клетки и ЭКГ; легкие и сердце были здоровы. Даже несправедливо, что некоторым организмам сходит с рук все что угодно. Джулиан до глубокой ночи работал со Стеф, приспосабливая программу к особенностям ее мышления. На следующее утро, когда Кэрол шла в операционную, чтобы установить Стеф имплант, к ней подскочил Айвэн:

– Эй, Каро, Джулиан передал, чтобы вы нашли его, как только выйдете из операционной.

– Что-то не так?

– Не-а. Он просто хочет что-то сказать вам.

Это понятно, но о чем пойдет речь? Впрочем, у нее не было времени расспрашивать Айвэна. Стеф подготовили к операции, и Тревор уже начал умываться.

– Спасибо.

– Угу. Бу. – Заметив удивление, мелькнувшее на ее лице, он пояснил: – Будь! Это вроде как сложить пальцы на удачу. Вы, может, не знаете, да?

– Нет, – ответила Каро. – Я не знала.

– Ничего. Старость – не радость.

Операция Стеф прошла без осложнений, и восстановилась она в кратчайшие сроки. Каро – сама крепкого телосложения и привыкшая к тому, что ее окружают крепкие тела, поскольку невозможно пройти медицинское образование, интернатуру и ординатуру без выносливости тягловой лошади – тем не менее удивлялась стойкостью журналистки. Оказалось, что студенты-медики в этом отношении не превосходят военных корреспондентов.

Она оставила Стеф под присмотром Тревора и оправилась к Джулиану. Тот был в кабинете службы безопасности, стоял позади двух техников-наблюдателей, которые сидели, не отрывая глаз от экранов, и даже не шевелились, стараясь не привлечь внимание своего босса. Джулиан был серьезен и встревожен. Привычных «улыбчивых» морщинок у глаз сегодня не было.

– Как себя чувствует Стеф? – спросил он.

– Медсестры пытаются удержать ее в постели, а она пачками рассылает с телефона письма, стремясь как можно быстрее и сильнее разжечь пожар.

– Отлично. – Он не улыбался и не делал попыток облечься в свое обычное обаяние. Каро обнаружила, что таким он больше ей нравится.

– Айвэн