Келльская пророчица - Дэвид Эддингс

Евнух сосредоточенно смазывал лезвие своего кинжальчикасвежей порцией яда. Он облачился в короткую кожаную куртку и штаны, а на ногаху него были кожаные сапожки, доходящие до середины икры. В Стисс-Торе, невзираяна свое довольно хрупкое сложение, Сади был каким-то изнеженным и рыхлым.Теперь же он выглядел подтянутым и мускулистым. Год воздержания от дурманящихзелий в сочетании с постоянными физическими нагрузками – и в нем произошлаволшебная перемена.

– Все складывается прекрасно, – продолжалШелк. – С утра над морем висит густейший туман, дамы и господа,замечательный туман, его ножом можно резать. Просто мечта контрабандиста!

– В этом Шелку вполне можно верить, – улыбнулсяДарник.

Кузнец был одет как обычно, но свой топор он отдал Тофу,вооружившись тяжелым кузнечным молотом – тем самым, которым он некогда сокрушилдемона Нахаза.

– Пророчества явно водят нас за нос, – раздраженносказал Бельдин, – но, по крайней мере, мне кажется, что мы вчера вечеромприняли верное решение. А в густом тумане нам волей-неволей придетсяпередвигаться осторожно.

Бельдин выглядел как всегда – был непричесан, грязен ибезобразен.

– Но, может быть, нам пытаются помочь, –предположила Бархотка.

Полчаса назад, войдя в кают-компанию, она сразила всех наповал.Девушка облачилась в облегающий кожаный костюм – совершенно такой же, в какомщеголяла надракийская плясунья Велла. Наряд этот был почти мужским инеопровержимо доказывал, что Бархотка вознамерилась активно действовать.

– Кое-кто уже очень здорово пособил Зандрамас, –продолжала она. – Может быть, настала наша очередь получить помощь?

"Она права? – мысленно спросил Гарион у своеготаинственного друга. – Может быть, ты и тот, другой, сейчас помогаете нам?

«Не глупи, Гарион. Никто никому не помогает. На данном этапеигры это строжайше запрещено».

«Тогда откуда взялся туман?»

«А откуда он обычно берется?»

«Почем мне знать?»

«От верблюда! Спроси у Бельдина. Он все популярно тебеобъяснит. Туман – совершенно обычное явление природы».

– Лизелль, я только что побеседовал с моимдругом, – объявил Гарион. – Туман этот никаким волшебством не вызван.Это естественное следствие шторма.

– Какое разочарование! – вздохнула девушка.

Сенедра проснулась утром, исполненная решимости облачиться втунику дриады, но Гарион решительно воспротивился. Тогда она надела простоесерое шерстяное платьице без нижних юбок, ничем не сковывающее движений. Онаявно рвалась в бой. Гарион не сомневался, что под одеждой у нее спрятан поменьшей мере один кинжал.

– Почему мы медлим? – спросила она.

– Потому что еще не рассвело, дорогая, – спокойнообъяснила ей Польгара. – Придется подождать, пока солнце не встанет.

Польгара и ее мать были одеты в совершенно одинаковыеплатья, только у Польгары оно было серым, а у Поледры – коричневым.

– Почему бы тебе не сходить на камбуз, Гарион, –предложила Поледра, – и не поторопить кока с завтраком? Нам необходимоподкрепиться – я сомневаюсь, что нынче у нас будет время, да и желаниепообедать.

Поледра сидела рядом с Бельгаратом – они, словно дети,держались за руки. Гарион был несколько оскорблен ее бесцеремонной просьбой –еще бы, ведь он как-никак король, а не мальчик на побегушках. Но он тотчас жеукорил себя за эту дикую мысль и уже собирался встать...

– Я схожу, Гарион, – вызвался вдруг Эрионд.

Похоже было, что светловолосый юноша прочел мысли друга.Эрионд был все в том же коричневом крестьянском платье и, похоже, совершеннобезоружен.

Когда юноша вышел, Гариона поразила вдруг странная мысль.Почему он нынче столь внимательно разглядывает своих друзей? Ведь он всех ихпрекрасно знает, да и все их одежды видел множество раз – разве что за редкимисключением. И тут с леденящей душу уверенностью он осознал, в чем дело. Одиниз их сегодня умрет – и он хочет навек запечатлеть их образы в своем сердце.Ведь он не знает, кто именно падет жертвой... Он взглянул на Закета. Маллореецсбрил бороду. Его оливково-смуглое от природы лицо не казалось болеезеленовато-бледным – кожу покрывал здоровый загар, вот только на щеках иподбородке, которые скрывала бородка, светлела не тронутая солнцем полоска.Одежда его была предельно проста, как и у самого Гариона, – ведь импредстояло, высадившись на риф, тотчас же облачиться в доспехи.

Невозмутимый гигант Тоф не переменил обычного наряда – нанем была набедренная повязка, сандалии, а через плечо он перекинул толстоеодеяло из небеленой шерсти. Вот только увесистого посоха при нем не было –вместо привычного оружия на коленях у великана лежал топор Дарника.

И прорицательница из Келля ничуть не переменилась. Еебалахон с капюшоном сиял белизной, а гладкая, без единой складочки, повязка всетак же закрывала глаза. Гарион мельком подумал, что, наверное, она не снимаетее, даже ложась спать. И тут его как громом поразило. Что, если сегодня онипотеряют именно Цирадис? Она пожертвовала всем ради своей великой миссии.Неужели пророчества будут столь жестоки, что потребуют от этой хрупкой девушкиеще одной страшной жертвы?

Бельгарат, разумеется, оставался верен себе. На ногах у негокрасовались все те же видавшие виды башмаки, штопаные-перештопаные носки, штаныс заплатами. Дополняла туалет куртка цвета ржавчины – именно в таком облаченииявился он некогда на ферму Фалдора под именем сказочника Дядюшки Волка. Воттолько на сей раз в руках у старика не было оловянной кружки. Вчера вечером заужином он по привычке придвинул к себе кружку, увенчанную шапкой аппетитнойпены. Поледра же не менее привычным движением отобрала ее у мужа и выплеснула виллюминатор. Гарион не без оснований заподозрил, что пьянству Бельгарата пришелконец, и предвкушал долгие содержательные беседы с совершенно трезвым дедом.

Они молча позавтракали – ведь обо всем было ужепереговорено. Сенедра, помня свое обещание, накормила волчонка до отвала, потомгрустно взглянула на Гариона.

– Пожалуйста, не забывай его кормить...

Спорить сейчас с нею совершенно не имело смысла. Мысль отом, будто нынче последний день ее жизни, столь прочно въелась в ее сознание,что никакие доводы разума не смогли бы ее в этом разуверить.

– Может быть, ты захочешь подарить его Гэрану, –прибавила она. – У каждого мальчика непременно должна быть собака – иначеон вырастет безответственным.

– А вот у меня никогда не было собаки, – призналсяГарион.