Пантера Людвига Опенгейма - Дмитрий Агалаков

Давид закурил, глядя в черные, как уголь, глаза араба.

– И мне сдается, – продолжал его собеседник, – что вы знаете, о ком я говорю. Об ученике Мани – Каире, образовавшем свою секту, подробности о которой история открывает очень неохотно!

– Значит, вы с самого начала были убеждены, что я иду по следам Каира? – по-прежнему глядя в глаза араба, спросил Давид. – Так?

– Даже не сомневался, – ответил ал Галил. – Но… это опасный путь, смею вас уверить!

– Что вы знаете о Каире?

Ал Галил сделал глоток воды. Задержав взгляд на таявшем кусочке льда, посмотрел на собеседника:

– Многое… В учении Мани говорится о том, что Царь Света и князь Тьмы каждый имеют по своему уделу и что главная битва еще впереди. По Мани, конечно, земля есть родина всего греховного. Каир интерпретировал учение Мани таким образом, что земная жизнь, находящаяся во власти князя Тьмы, вовсе не является враждебной человеку, поскольку она – часть его самого. Вторая же доктрина учения Каира превосходит все ожидания – она утверждает, что с князем Тьмы можно вести такой же диалог, как и с Богом. Конечно, это касается только посвященных! И что самое интересное, в трактовке Каира князь Тьмы – женщина. Да, да, господин Гедеон, женщина, способная являться в мир в разных обличиях. У каирова братства есть священный день – день Откровения. Первого сентября каждого года, в полночь, к избранным, прошедшим шесть ступеней посвящения, приходит она. По преданию, именно в этот день Каир встретил ее – встретил в пустыне. Это была молодая женщина, среди испепеляющего солнца и раскаленных песков с лицом белым, точно снег, и властным, как будто она была хозяйкой всего, чего касался взгляд ее глаз. Она явилась в черном плаще странника. И с ней был спутник – черный ворон… Вы удивлены, господин Гедеон?

– Может быть, – глядя на кисти рук собеседника, на белой скатерти казавшиеся черными, не сразу ответил Давид. – Может быть…

– Присутствие этой птицы в легенде о Каире вполне объяснимо, – живо кивнул ал Галил. – У одного из древних племен, живших на территории Северной Африки в районе Аль-Шабата, каннибальских племен, из которого, кстати, каириты брали жриц для отправления своего кровавого культа, существовал главенствующий бог, прародитель всего сущего, ворон Кхербэ. По преданию этого огромного племени Кхербэ создал землю, вырвав коготь из своей лапки. Ворону Кхербэ ежегодно приносили человеческие жертвы – юношей и девушек, из наиболее красивых, конечно. Их соответствующе наряжали, привязывали живьем к священному дереву и умерщвляли, тем самым устраивая воронам всей округи роскошную трапезу. Каириты считали ворона Кхербэ верным спутником дьявола!

– Что же было после того, как Каир встретил в пустыне ее?

– Белокожий суккуб в одежде паломника открыл ему свое имя и за службу себе обещал на земле великую славу, а после смерти – вечную жизнь. Каир, как гласит легенда, согласился на предложение – ее предложение. Он не желал обрекать себя на бесславное земное существование, на худой плащ проповедника, он не желал быть нищим духом, безропотной овцой, жить одной лишь надеждой, что там, в ином мире, он будет окружен славой. Ему хотелось славы и могущества здесь, в этом мире. А тут еще и вечная жизнь в придачу! Согласитесь, господин Гедеон, немалый куш! Истинно, Бог и дьявол приходят к тем, кто ждет кого-то из них. Скоро у Каира уже была своя община. Каирово учение распространялось не так быстро, как другие, это было в высшей степени закрытое братство! Шесть ступеней посвящения, продуманные с тщательностью и скрупулезностью, втягивали невежу раннего Средневековья незаметно и уже не отпускали обратно. Отступников безжалостно убивали! За несколько столетий вероучение Каира расползлось по северу Африки, Азии и пустило ростки во многих уголках Европы. Разоблаченных каиритов церковь беспощадно уничтожала. Арабское завоевание Азии и Африки затушило огонь каирова братства, но только на первый взгляд. Цветок ереси сумел проломить каменные плиты! Конечно, вы догадываетесь, господин Гедеон, где расцвел этот цветок, какой город принял «новую» общину. Именно там, где однажды Каир встретил ее, – в Аль-Шабате!

– Но откуда у вас такая уверенность? – спросил Давид. – Можно подумать, что вы были там. Были в этом городе. Видели все собственными глазами. Были членом этого братства, наконец!

Но ал Галил, не сводя с него темных восточных глаз, ответил вопросом на вопрос:

– А кто вам сказал, господин Гедеон, что я не был там? Не жил в этом городе? Не был членом этого братства? – Читая недоверие в глазах собеседника, он усмехнулся. – Когда-то мне это едва не стоило жизни!

Ал Галил пригубил свой простой напиток, в котором уже растаял лед, и после недолгой паузы продолжал:

– Путешествия всегда были моей страстью, господин Гедеон. В молодости я усердно колесил по Африке – от Претории до Александрии. К тому времени я уже слышал об Аль-Шабате и мечтал попасть в этот город. Просидев в библиотеках пару месяцев, я понял: именно там ожидало меня настоящее приключение. И вскорости я уже был на пути в этот город. Аль-Шабат вырос в центре оазиса, но его медленно, год за годом, затягивал песок. Прекрасное озеро, питаемое подводными источниками, кривое, как меч сарацина, рассекало этот город, его полуразрушенную крепостную стену, и уходило в пустыню. Привычная картина – минареты, рынки, дома. Провинциальный рай под палящим солнцем среди буйной зелени! Я жил в гостинице «Рулех», не зная, что предпринять, когда там же познакомился с одним торговцем, которому, по его словам, в скором времени должны были предоставить возможность выслушать одну интереснейшую проповедь, что вытекала из таинственного древнего учения! У меня екнуло сердце, господин Гедеон, и я напросился к нему в компанию. Через три дня нас привезли в загородную виллу Балдуина, маленький дверец, утонувший в апельсиновых садах. Ее повсюду охраняли головорезы с ятаганами! Нас провели в большую залу, где были арабы, мавры, евреи, даже европейцы! Месяц за месяцем я ежедневно посещал проповеди, о смысле которых рассказал вам только что. С той лишь разницей, что проповедники пользовались языком иносказаний, за многие века отточенным до совершенства. Необходимо было усердно работать головой, привлекая все свое воображение, чтобы понять хотя бы частицу из всего, о чем они говорили. Очень скоро у одного разговорчивого прихожанина я узнал, что многие крупные чиновники Аль-Шабата, представители богатых семейств города – члены братства. Я начинал подозревать, что это – город сумасшедших. Но мне-то нужно было одно: увидеть священный обряд – приход ее величества! А именно то, как дух дьявола войдет в тело молодой женщины-мавританки из каннибальского племени, как она, одержимая дьяволом, совокупится с жертвенным рабом и съест сердце несчастного! Но вскоре одна новость убила меня наповал: на священное таинство каиритов попадают лишь те, кто прошел все ступени посвящения, а это – шесть лет обучения! И ни одной провинности! Для меня это был неприемлемый срок и я решил поторопить время. Я близко сошелся с офицером ал Фаюмом, из посвященных, в день откровения усыпил его отваром воды кабу-хабу, переоделся и направился по цепи коридоров в священную для всех каиритов залу…