Эмпайр Фоллз - Ричард Руссо

– Убывающая польза. – Жанин смотрела на мать с откровенным злорадством.

– Чего?

– Закон убывающей пользы. Еще минуту назад я не могла вспомнить, как это называется, но ты мне помогла.

Беа сощурилась, будто видела дочь нечетко, хотя та сидела рядом с ней:

– Честное слово, Жанин, у тебя не только веса убавилось.

Жанин не сочла нужным отвечать, она опять оглядывала трибуну напротив. Нашла она его лишь минуты через две, потому что искала пару, а он оказался в компании из трех человек; третьим был полицейский, которого Майлз терпеть не мог. Тот, что припарковался у ресторана на прошлой неделе и просто просидел весь вечер в машине. Джимми Минти. Полицейский встал и заговорил, но тут на трибунах поднялся ор, и Жанин увидела, что на поле, кажется, дерутся. К тому моменту, когда Жанин перевела взгляд на Майлза и Уайтинг, если, конечно, это была она, – Жанин окончательно поняла, что ей нужно проверить зрение, и не откладывая, поскольку она ни черта не видит, – полицейский исчез с трибуны. Ей померещилось или они ругались, перед тем как на поле началась драка?

– Надеюсь, Майлз не проехался по адресу молодого Минти, – сказала ее мать, чье зрение было явно в порядке. – Вылитый папаша, а подлее и пакостнее мужика, чем Уильям Минти, надо еще поискать. Единственный, кого мы с твоим отцом вытурили из бара и больше на порог не пускали.

Жанин опять уставилась на мать, с удивлением ощутив нечто вроде страха за Майлза. К счастью, заглушить это чувство оказалось не слишком трудно. В конце концов, Майлз Роби – больше не ее проблема, и Жанин заставила себя отвернуться от него и той калеки, которая, если Жанин хорошо разглядела, держала его под руку. Она переключила внимание на Матёрого Лиса: теперь он обзавелся слушателями, тремя безработными с закрывшейся фабрики, и втирал им какую-то фигню. Жанин вряд ли ошибалась, потому что он стоял, широко расставив ноги и руки, как он обычно стоит, когда что-нибудь рассказывает, будто вещает с палубы во время качки в открытом море. Да, Уолт, а вовсе не Майлз скоро станет ее проблемой – если, конечно, она не передумает сгоряча, чего она не сделает, решила про себя Жанин, просто потому что не желает услышать, с каким удовлетворением ее мать произнесет “я тебе говорила”. Жанин выйдет за Уолта, так и быть, зря она, что ли, всех этим пугала, даже если он намеренно планировал сохранить в тайне свой возраст. Даже если у него вырос горловой мешок.

И все же там, напротив, и правда девочка Уайтингов. Теперь, когда Беа ее опознала, у Жанин не осталось причин сомневаться. Разве что Синди уже далеко не девочка. Вроде потолстела, что в ее случае правильно. Последний раз, когда Жанин ее видела, она походила на зэчку в последней стадии голодовки. Возможно, эти двое и встречаются, всякое бывает, но чем больше Жанин размышляла об этом, тем сильнее опасалась, что Майлз опять влип в передрягу, и она не могла понять, как ему это удалось. Она знала, что этой женщины он боится до смерти, – той, что из-за любви к нему пыталась себя убить, – замысел, всегда представлявшийся Жанин комичным. По ее мнению, брак с Майлзом – вот что навевало мысли о самоуничтожении. А несостоявшийся союз с Майлзом для любой разумной женщины – повод отпраздновать. Конечно, Синди Уайтинг, судя по тому, что о ней говорили, не была разумной женщиной, иначе не провела бы половину своей взрослой жизни в психушках. Что, господи прости, побудило Майлза настолько забыть об осторожности? Верно, он мастерски умел загонять себя в угол, и однако Жанин хотелось бы выяснить, как он умудрился вляпаться на этот раз. Хотелось настолько, что она решила позвонить ему вечером и спросить. После того как они разъехались, Жанин обнаружила, что скучает по разным мелочам – например, попыткам Майлза объяснить, как он позволил себя уговорить сделать то, чего он клялся никогда больше не делать. Он отказался снова баллотироваться в школьный совет, а потом, не прошло и десяти минут, сдался, потому что Отто Мейер его попросил. Будто это что-то объясняло. Будто Майлз счел бессмысленным дожидаться приглашения от другого Мейера, того, что чертовы “Оскары” раздает[10]. Будто Отто Мейер был из тех людей, кому нельзя говорить “нет”, при том что ему все говорят “нет”, включая его подчиненных, которые, предположительно, обязаны смотреть ему в рот. Или взять любительский юношеский бейсбол. Он покончил с судейством, “больше никогда” – так говорил Майлз утром. Но после полудня, когда все тренеры хором, сбившись в кучку, давай его упрашивать остаться по крайней мере на то время, пока они не найдут замену, Майлз согласился еще на год. Он вел себя как жалкий мямля, реально, и когда Жанин подала на развод, к длинному списку всего, о чем она не будет скучать, она добавила “наблюдать, как Майлз дает себя впутать в то, чем он не хотел заниматься и божился, что не станет”. И поначалу Жанин не скучала. Лишь в последнее время…

Уолт, конечно, был котом совсем иной породы, не из тех, кто проведет черту и через две минуты сотрет ее, что и привлекло Жанин в первую очередь. Но и тут была проблема, не могла она не признать. Уолт вечно прикидывал, стоит ли вкладываться во что-то или не стоит. Секрет его успеха, любил он напоминать Жанин, в том, что он открыт любым веяниям. Иногда нужно резко рвануть вперед, а иногда дать задний ход. Одна из его любимых фраз “Знаешь, человек с умом может просто…” – и затем он подробно объяснял, что этот смышленый парень мог бы сделать. Сперва Жанин думала, что эти разъяснения в некоторой степени отражают его намерения. К примеру, они продадут его дом и на эти деньги выкупят у Майлза его долю в их доме. Их развод никого не обогатит, но мыкался пока только Майлз, и Жанин было ужасно стыдно, когда Уолт передумал. Втихаря он нашел кому сдать свой дом и с тех пор крайне неопределенно высказывался по вопросу о деньгах. Когда они поженятся, на чей счет – его или ее – будут поступать выплаты от съемщика дома? Майлзу, опасалась Жанин, не светит увидеть и цента.

Впрочем, если вдуматься, Уолт вообще ничего не говорил о своих финансах, хотя, разумеется, с той секунды, как они станут законными супругами, умалчивать у него уже не выйдет. Жанин было более чем любопытно, сколько у него денег на самом деле, и одним из способов заглушить чувство вины перед кинутым Майлзом было обещание, данное самой себе: Жанин во что бы то ни стало выплатит бывшему мужу его долю сразу же, как обзаведется правом выписывать чеки с совместного супружеского счета. Верно, у Уолта есть фитнес-клуб, а теперь и дом под сдачу внаем, и у нее сложилось впечатление, что он владеет еще кое-какой недвижимостью. Жанин не знала точно, что это за недвижимость и даже где она находится. С недавних пор Уолт твердил о строительстве клуба в Фэрхейвене, вдвое просторнее, чем в Эмпайр Фоллз, но лишь с двумя небольшими и простецкими спортзалами. Но с тем же воодушевлением он говорил о расширении бизнеса в самом Эмпайр Фоллз – вдвое увеличив пространство для фитнеса, ведь теперь врачи со всей округи направляют сюда пациентов-работяг для восстановления трудоспособности, за счет работодателей. Человек с умом, рассуждал Уолт, добавил бы парочку крытых теннисных кортов, поскольку их единственный корт почти постоянно занят. Однако за все время, что они жили вместе, Матёрый Лис ни одно из своих “бы” не превратил в реальность.