Последняя искра - Алана Русс

— Не потеряла бы, — хлопнула носом Эдана. — Ты молодец. Всегда молодец. И не боишься ничего. Эд рассказал, что у тебя вчера химеру нашли.

— Звучит, как диагноз, — сморщилась я. — Да и не химера это.

— И всё равно, — упёрлась Эда. — Я бы с ума сошла от страха, а ты… вон, — она махнула рукой, окинув меня взглядом с ног до головы. — Не боишься. Ты никого, кажется, не боишься.

— Ну да… — с сомнением протянула я, невольно вспомнив об Арисе. — Я всего на свете боюсь.

Эдана шмыгнула носом и поспешила приложить к лицу мятый платок.

— Но ты же здесь, на Иппоре, — утёрла слёзы она. — Эдмонд рассказал, что вчера случилось, и рассказал, что тебя влекло твоё начало. Поэтому ты пошла за Велором.

— Нда-а… пошла, — глядя в одну точку, покачала я головой. — Но только вот мало кто назовёт это храбростью, Эда.

— Наперекор логике довериться сердцу ещё какая храбрость нужна. А у меня… вообще… Мне так страшно, Лиззи! Страшно остаться одной, страшно…

Эдана вновь со слезами припала к моему плечу, а я только и могла, что гладить её по вздрагивающей спине и голове.

Успокоилась Эда лишь минут десять спустя. Мне удалось наконец напоить её водой и, усадив в кресло, сунуть под нос коробку с конфетами.

Эдана покорно зажевала одну.

— Ой, это же Велор…? — подняла она на меня вопросительный взгляда после третьей по счёту сладкой лилии, привёдшей её в относительный, но всё же порядок.

Я с улыбкой кивнула и тоже надкусила шоколадный кубик.

— А я знала, — заулыбалась Эда, демонстрируя перемазанные шоколадом зубы, но тут же смущённо и со смехом прикрыла рот ладонью. — Он попросил меня вчера, — прожевав, сглотнула она. — Уже ночью, правда… Попросил набросить печать на ленту. Моя служанка отнесла птичек и корзинку, но ты спала уже.

— Вот как… А сам что же не пришёл?

— Наверно, решил лишнее внимание к тебе не привлекать, — пожала плечами Эдана. — Папа и без того… злится, — спохватившись, смолкла она и, спросив разрешения, вытянула ещё одну конфетку.

— Злится, — согласилась я, задумавшись.

Знала ли Эда о яростном желании отца уничтожить меня, словно чумную палочку? Ведь о подосланных в академию элементалях ей точно известно. Это она и требовала у Велора рассказать мне, хотя наверняка и стыдилась, и боялась моей реакции. Потому и сейчас побледнела так рьяно, и заводила глазами, не зная, куда взглядом уткнуться. И зашмыгала снова носом.

— Эдана, — твёрдо сказала я.

Эда посмотрела на меня не с первого раза. Но стоило увидеть её полные слез и глубочайшего раскаяния глаза, решимость во мне лишь окрепла.

— К чёрту всех. К Соресу твоего отца с его элементалями, — протянула я руку и поддела её пальцы. — Ты мне друг, Эдана.

— И ты мне, — сама на себя не походя, тихонько ответила Эда, крепко сжав мою ладонь, словно без неё вот-вот рухнет в пропасть.

— Мне плевать, кто и что скажет. Ты не в ответе за грехи своей родни. Мы друзья, — повторила я, сурово таращась в тёмные глаза, так напоминающие Эдмондовы. — Друзья до тех пор, пока сами решим таковыми быть.

— Ох, Лиззи…

Кажется, последние слова были лишними. Эдана словно ослабла, наклонилась вперёд и прямо-таки рухнула на меня, задушив в объятиях.

— Лиззи, я так боялась, что ты видеть нас не захочешь. Никого из нас! — она наконец задвигалась живее, охотнее, будто нити кукловода с её запястий срезали. — Папа неправ был, натравив на тебя тех водяных тварей. Он просто тебя не знает так, как мы! Если бы знал… Надо просто…

Эдана вскочила, заламывая руки и оглядывая диким взглядом гостиную. Попались ей на глаза знамя и пика, она, не раздумывая, уже маршировала бы к отцу, выкрикивая лозунги в защиту человечьего племени.

— Давай пока повременим со знакомством, — поспешила остановить полёт её фантазии я. — Не время сейчас.

Не хватало мне ещё играть хорошую мину при плохой игре, а точнее, кланяться Арису и улыбаться до судорог.

— Да, наверное, — согласилась Эдана, так и не найдя решение, и снова уселась, сложив руки на коленях.

Живой огонь в её глазах как-то разом потух, уступив место страхам и тоске. Эда будто враз растеряла весь свой привычный боевой пыл и казалась не бесстрашной клыкастой магичкой из Тёмных земель, а обычной испуганной девчонкой. Придавленной долгом и тонной внезапно свалившихся обязанностей.

— Знаешь, Маргарита вечно тащила меня куда-нибудь, когда мне было плохо, — я улыбнулась, вспоминая неугомонную блондинку. Последняя её операция по вытягиванию меня из кроватного болота оказалась не меньше, чем судьбоносной. — Честно, это раздражало порой невероятно. Но, наверное, она просто пыталась мне помочь отвлечься. Да и себе заодно. Кошки ведь скребут, — приложила я ладонь к груди, — когда видишь слёзы друга, а помочь не можешь.

— Я понимаю, — серьёзно ответила Эда. — Но ты мне ничем не поможешь, Лиза. Никто мне не поможет. Просто… Мне и поговорить тут не с кем. Я написала маме, но понимаю, ей нечего мне ответить. Она только на полстраницы расписала, как у меня всё замечательно будет, и как она сама в свое время противилась свадьбе с папой.

Эдана скривила рот, а я сама едва сдержалась, чтобы не сгримасничать. Валери мне теперь казалась едва ли не героиней, достойной памятника.

Я бы на её месте удавилась точно.

— Поговори со мной, — оживилась я. — Давай! Выложи всё. Я тоже могу… на полстраницы. А могу и поругать с тобой вместе, кого надо. Идём, пройдёмся немного. Нам обеим не помешает проветриться.

— Не знаю даже, — с сомнением глянула Эдана в окно, залитое утренним ярким солнцем.

Платье на ней снова было совсем неподходящее: тёмных оттенков, с кружевным рукавом в три четверти и плотно стягивающим грудь корсетом. Она в нём была невероятно похожа на Валери, и я поймала себя на мысли, что мать семейства права. Эдана сможет стать достойной королевой пустынного народа. Осанки и стати ей уж точно не занимать.

— Идём, — взяла я её, мнущуюся в сомнениях, под руку, и поволокла как на буксире. — Говорят в Эр-Аворт самый громадный рынок на всех шести континентах! А я ещё даже на площади Ворта толком не была. Поедим кукурузных шариков со специями, на рогатиков поглазеем, поболтаем. Мы ведь так и не сходили никуда вместе на Земле!

— Ну да…Велор с Эдом до вечера не вернутся в город. Да и папы нет, — Эда сперва хмурилась, но вдруг просветлела. — Самое время потратить вместе немного его денег! Он сам мне сказал: «Займись уже женскими делами».

— Кажется, я не смогу отказаться! — с незнакомыми злорадством хохотнула я, представив, в каком бешенстве будет Арис, шепни ему только о том, кто тратит его гарто вместе с дочерью.

Эдана повеселела и даже улыбнулась.

— Только вот вряд ли мы поговорить толком сможем.