Последняя искра - Алана Русс

— Нет, — отрезала я.

Эда не поверила. Впрочем, я и сама себе не верила.

— Брось ты! Она же сумасшедшая. Решила напоследок жути навести. Наверняка и про проклятие заладила бы, а потом ещё монет выпросила. Забудь, это же просто слова! Мне вон вообще счастье в любви предсказала…

— А что если так и есть? — взвилась я ни с того ни с сего, остановившись и хмуро уставившись на Эдану.

Она даже отпрянула под натиском взгляда.

— Счастливый брак? Да я тебя умоляю, — фыркнула она, сбросив оцепенение — С этим уродом рога…

Воины напряглись, слыша каждое слово, и Эдана вовремя смолкла, недовольно поведя плечом. Прямо как Велор. И меня вдруг обуял страх. Что если с ним что-то случится в пустыне? Что если старуха напророчила беду?

— Вот и повеселились, — проворчала я. — На славу прогадали.

Не говоря больше ни слова, мы двинулись по рядам, но дороги я не разбирала. Благо Эдана уверенно тащила меня вперёд, держа под руку.

Всё сливалось в огромные оранжевые пятна. Улицы, лавки и трактиры… Торговая часть Эр-Аворт хотела поглотить нас. И поглотила бы, не будь с нами провожатых.

— Сиура Лайн, дальше ходить не стоит, — окликнул Эдану седовласый пустынник.

Он отчего-то вызвал у Эды уважение и с ним она говорила теперь вежливо, хотя по лицу я видела — недовольна будущая королева страшно.

— Почему это не стоит?

— Нельзя, — уклончиво ответил рогач. — Вся столица в вашем распоряжении. Весь Восточный рынок, центр и часть Западного. Порт и даже вся пустыня за стеной. Но дальше, — он вытянул руку вдоль улицы, плавно уходящей вниз по склону, — хода нет.

— Нельзя, — подтвердил и мой страж, заводя руки за спину с важным видом. — Для вас там небезопасно даже с охраной. Слишком много пришлых странников и торговцев сомнительным товаром.

— Так у вас чёрный рынок прямо под носом раскинулся, выходит? — Эдана фыркнула.

Я тоже с удивлением смотрела на вполне обычную улицу. По обеим сторонам от мощёной жёлтым кирпичом дороги разлеглись такие же, как и ранее нами увиденные торговые лотки со специями, тканями и побрякушками. Торговцы и снующий туда-сюда рогатый люд выглядели более чем безобидно.

Однако подвергать сомнению слова стражей повода не было. «Колец», как называли в Онтасе стены с воротами, запираемыми на ночь и жёстко разделяющими город на классовые сектора, в Эр-Аворт не было. Знатные сиуры и простолюдины сосуществовали бок о бок.

Разница была лишь в том, что первые жили в своих мини-дворцах, хорошо охраняемых и обнесённых высокими стенами. Вторые же ютились в песчаных домишках, первые этажи которых чаще всего всецело занимали торговые лавки или таверны. По этой причине здесь, на рынке едва ли не каждый дом был наполовину жилым. Ну а те, кто скопил достаточно денег и смог позволить себе отдельное жильё поближе к городским садам или центральной площади, открывали лавку или ставили красочный шатёр.

Так что могло статься, что незримая черта, разделяющая законопослушных граждан и тех, кто не прочь обогатиться нечестным путём, и впрямь проходила сейчас прямо перед нами.

— Ну, раз нельзя… — с огорчённым видом крутила головой Эдана и, вдруг подхватив меня под руку, метнулась в сторону. — О! То что нужно. Идём!

— Что? Куда? — тараторила я, пока Эдана тащила меня к высоченному крыльцу с деревянными, украшенным резьбой перилами. — Баня?! Мы пойдем в баню?

— Ага, — едва от восторга не скакала по ступенькам Эдана, как и я, глядя на яркую вывеску с ковшом, льющим воду на сияющие магическим пунцовым светом цветы.

— Но зачем?

— А затем, — деловито толкнула дверь Эда и поволокла меня за собой в полутьму тесной прихожей, — Нашим соглядатаям сюда ход закрыт.

Я обернулась. И правда! Воины остановились, как вкопанные. Тёмные всполошились, правда, ринулись вдогонку, но рогачи все как один забасили, преградив им дорогу.

— Так-то, — довольная собой Эдана откинула тяжёлые, блестящие тёмные волосы за спину и словно ожила наконец. — Вот теперь хоть поговорим с глазу на глаз, — расслабилась она и улыбнулась, потянувшись к шнурку гостевого звоночка на стене.

Мелодичный звон огласил прихожую, и лёгкая, украшенная стеклянными вставками двустворчатая дверь тут же распахнулась, пропуская нас на территорию истинно женского царства.

Баней назвать огромный, двухэтажный, полный цветочных ароматов и журчания воды рай язык не поворачивался.

Потолки — высокие, всюду живые цветы, фонтанчики и даже целый зелёный уголок, занимающий едва ли не половину просторного холла. Средь ветвей фигурных кустарников, как птички, сновали радужные магикусы, издающие едва различимый, мелодичный звон, и блестели крохотные стеклянные капли.

Но больше всего поражало обилие зеркал. Здесь их было больше, чем я когда-либо видела. Уйма!

Крохотные и во весь рост, овальные и прямоугольные. Ровными треугольными осколочками, будто сияющим алмазами, были украшены даже межкомнатные арки! Все вокруг искрилось, отражало свет и слепило.

Не взглянуть на себя раз или, если уж быть честной, несколько десятков раз, было попросту невозможно. Но самое любопытное, что в каждом отражении на меня искоса глядела поистине прекрасная девушка с выразительными тёмными глазами и в меру румяными щеками.

Уж никак иллюзия наброшена на все отражающие поверхности. Чтобы каждая сиура, даже не самая знатная, чувствовала себя здесь без малого королевой.

Стоило нам дождаться, пока крохотная пустынница запишет в гостевую книгу наши имена — по моей инициативе выдуманные, чтобы не привлекать внимания лишний раз к своему целительскому дару, — нас едва ли не под белы рученьки подхватили рогатые банщицы в желтых одеждах, обливая елеем слов.

— Добро пожаловать. Мы рады вам. Изволите искупаться?

Мы, а вернее, Эдана, изволили занять одну из комнат отдыха наверху. Рогатые, умело скрывая огорчение, тут же раскланялись и передали нас в руки распорядительнице — сиуре Отарике. Тоже рогатой, но куда более степенной и менее наигранно-сладкой.

Пустынница, поклонившись и махнув рукой без единого кольца или браслета, повела нас по узкому коридорчику меж десятков комнат-номеров прямиком к широкой, устланной ковром лестнице.

Пока спешили за дамой, шелестящей подолом желтого, как и у всего персонала платья, я с удовольствием разглядывала всё вокруг, и с особым интересом, украдкой заглядывала в приоткрытые двери.

Первый этаж и правда всецело занимали парильни — небольшие комнатки с лавками вдоль стен и чашами в центре, полными гладких серых камней.

Стоило рогатой банщице плеснуть на них воды, как вздымался столб ароматного, густого пара, окутывающего женские фигуры в купальных платьях и плотных, защищающих уши и голову от жара чепцах.