Ричард Длинные Руки - коннетабль - Гай Юлий Орловский

– Постой здесь. Я малость разведаю…

– Что ты придумал, дурак?

Судя по ее чуть изменившемуся лицу, она и сама пожалела, что брякнула такое по привычке, я только что доказал, что не совсем дурак. Не показывая, что заметил ее смятение, я осторожно переступил рубиновую нить, стараясь не задеть даже краем сапога, повел факелом над самым полом, подул, чтобы дым пошел в ту сторону. Вторая нить прожгла дым на высоте моей груди. Я с еще большей осторожностью наклонился, сделал шаг, все время поводя факелом вокруг себя. Третью нить обнаружил через пару шагов, эта разрубила бы на уровне живота.

Джильдина смотрела с застывшим лицом, как я опустился на четвереньки. Миновав лазерный луч, я осторожно поднялся. Еще два луча остро блеснули в сизой дымке, эти идут похитрее, наискосок. Я прошел их тоже, дальше проход свободен и от костей, и от лазерных лучей.

– Вроде бы все, – сказал я с облегчением. – Сумеешь повторить все в точности?

– Да…

– Если заденешь хоть один, – предупредил я, – то… ты видела!

Я не стал предлагать вернуться за нею, убьет за такое унижение, Джильдина и так зло оскалила зубы. Я выждал, когда вытащит из мешка деревяшку, сам осторожно осматривался. Ощущение опасности упало почти до нуля, но когда я нарочито сделал шаг обратно, по спине пробежал холодок страха.

Джильдина, согнувшись, как зверь перед прыжком, водила дымящим факелом перед собой, я наблюдал, как она где перешагивает, где проходит на четвереньках, в одном месте вообще предпочла подползти, чем перепрыгивать, наконец миновала последнюю рубиновую нить, я спросил нерешительно:

– Может быть, лучше мне впереди?

Она нахмурилась, я видел, как в ней сцепились в драке рационализм и гордость, наконец рыкнула:

– Нет!.. Но держись поближе.

Такой многообещающий туннель завел в тупик. Я подозревал, что землетрясение просто завалило ход, но все равно пришлось возвращаться.

Потом сунулись еще в туннель, тоже тупик. Под ногами прохрустели кости мелких зверушек, да еще я засмотрелся на огромное, в мой рост, окованное железом деревянное колесо, похожее на штурвал. Колесо насажено на обрубок бревна, мощная цепь намотана в один ряд. Везде толстый слой пыли, от наших шагов поднялось целое облако.

Чихая, мы повернули назад. К счастью, шагов через тридцать открылся соседний туннель, отделенный от этого стеной. Джильдина устремилась вперед, я топал послушно сзади, мешок оттягивает спину, не люблю быть вьючным даже для прикола, да и что-то прикол затянулся, и вообще какой это прикол, нечего себе голову дурить, самолюбие тешить…

Она охнула, остановилась так резко, что я опять боднул ее в спину. Впереди в полусотне шагов из полутьмы выдвинулся огромный и почему-то блестящий, словно облитый клеем, дракон. Огромная голова на длинной змеиной шее, туловище динозавра, толстые лапы с острыми когтями царапают камень.

– Здесь не пройти, – сказала она обреченно.

– А другие дороги?

– Других нет…

– Тогда пройдем здесь, – сказал я.

– Ты понял, что сказал?

– Я знаю, что говорю, – произнес я гордо.

Мой взгляд скользил по толстому ошейнику из металла, дракон служит цепным псом, такой железной цепью из крупных звеньев можно держать у пирса линкор. Середина цепи двумя кольцами свободно лежит на полу, но другой конец уходит в дыру на левой стене. Дракон не только загораживает весь широкий туннель, но даже может делать короткие рывки вперед-назад.

Джильдина покосилась на меня с отвращением.

– Ты дурак, но до такой степени…

– А что?

– Он весь из металла, – объяснила она с горечью. – Его не возьмет никакое оружие! Его нельзя ни сжечь, ни заколдовать…

– Ага, – сказал я, – тогда все намного проще. Спасибо, ты облегчила работу.

Она все всматривалась в дракона, пытаясь все же углядеть уязвимые места, а я вернулся, заглянул в ту темную и тупиковую пещерку, что никуда не ведет, потрогал огромное колесо. Ну да, через дырку в стене даже слышно мощное звяканье shy;цепи.

Я с натугой покрутил колесо, поднялся столб пыли. Цепь со звоном натянулась, бревно медленно проворачивается, принимая на себя новый виток. Из отверстия потянулись железные звенья, цепь ползла и ползла, мне казалось, что уже должна кончиться, наконец я ощутил сопротивление, колесо остановилось. Я навалился всем телом, по ту сторону стены недовольно взревел дракон, но колесо повернулось еще на пару ладоней.

Обливаясь потом, я провернул колесо еще, потом еще, перевел дыхание, мышцы стонут от натуги, сердце стучит. На последнем дыхании сделал еще два оборота, на этот раз цепь натянулась, как струна, а глухой рев слышался прямо в отверстии.

На подгибающихся ногах я вернулся, Джильдина на прежнем месте и ошалелыми глазами смотрит на дракона, которого неведомая сила подтянула на цепи к стене с такой силой, что ошейник краем впечатало в дыру.

– Как это? – воскликнула она. – Это… почему?

– Ну ты и блондинка, – проговорил я, задыхаясь. – Прям с головы до ног…

Она оглянулась, глаза лезут на лоб.

– Это ты его так?

– Нет, – сказал я, – он сам. Чтоб нам дорогу освободить! Взял и намотался на колесо… Могла бы прийти помочь! С другой стороны, я расцениваю это как доверие настоящему мужчине.

Мы прошли еще полсотни шагов, я обнаружил такой же закуток, там знакомое колесо с цепью. Джильдина с непониманием смотрела, как я покрутил колесо в обратную сторону.

– Это зачем?

– Освобождаю цепь, – объяснил я. – Я зверей, как младших братьев, никогда не бил по голове! Что ж он будет, как женатый, на коротком поводке…

– А-а-а, – сказала она понимающе, – чтоб снова дорогу загородить!

Я вздохнул.

– Все верно, моя меркантильная… Все видишь в нужном свете.

Дальше вход в зал вырезан в виде гигантской замочной скважины. Впрочем, красиво, чувствуется рука дизайнера, знакомого с восточным стилем.

Открылся длинный ход, широкий и просторный, можно проехать на конях стремя в стремя. Таинственный синеватый свет струится по тоннелю, источника я не увидел, да это и неважно, впереди странная синяя дымка, то ли от пожара, то ли такой необычный туман. Синий свет перешел в зеленый, я замедлил шаг и старался понять, что же это означает, но Джильдина прошла далеко вперед, ничего не случилось.

– Чтоб они сдохли, – сказал я зло и торопливо догнал могучую шварценеггершу.

– Кто? – спросила она.

– Дизайнеры, – буркнул я. – То туману напустят, то пугают от не фига делать… Изыски, видите ли! Цветомузыканты хреновы…

– Музыки не слышу, – сказала Джильдина. – Хотя…