Настенька - Элина Лунева

У старика врагов

Что нравится ему

Подкармливать волков

Я опустила ладонь в воду, и от неё тут же во все стороны потянулась тонкая паутинка льда, которая с каждой секундой становилась всё толще и толще.

— Что же ты, водяной, не спасаешь своих дочерей? — злобно прошипела я, глядя, как несколько несчастных мавок бьются по ту сторону толстого прочного льда.

Смертельная корка уже полностью затянула водную гладь, а я же с удовольствием разглядывала творение своих рук, получая воистину эстетическое удовольствие.

— Браааатья, спасите! — послышался приглушенный крик, и я заинтересованно заозиралась вокруг.

Будь как дома, путник

Я ни в чём не откажу

Я ни в чём не откажу

Я ни в чём не откажу! (Хэй!)

Множество историй

Коль желаешь — расскажу

Коль желаешь — расскажу

Коль желаешь — расскажу!

Прямо под моими ногами, под толстым слоем льда бился водяной в своей мерзкой истинной ипостаси с десятком таких же жутких существ, мавок.

— Ты что-то сказал? — наклонилась я, театрально изображая заинтересованность, — Тебе там как? Хорошо? Вы же любите воду, так наслаждайтесь.

Я скорчила лицо, словно что-то вспоминая.

— Ах, да! Вам же там, наверное, нечем дышать, — досадливо покачала я головой, — А вот интересно, сколько вы проживёте без воздуха?

Со стороны берега послышался весёлый смех Ветра:

— А я смотрю, у тебя здесь веселье! И без меня, — сокрушенно покачал он головой.

Он на пару секунд замер, словно к чему-то прислушиваясь, а затем ухмыльнулся.

— У тебя гости, льдинка, — проговорил он, исчезая.

— Отпусти моего брата, тварь! — раздался знакомый шелест.

А вот и леший, собственной персоной.

— А то, что? — наклонила я голову в бок, заинтересованно разглядывая нового противника.

С десяток древесниц тут же высыпали на берег, целясь в меня из своих деревянных луков.

И волки среди ночи

Завыли под окном

Старик заулыбался

И вдруг покинул дом

Но вскоре возвратился

С ружьём наперевес

«Друзья хотят покушать

Пойдём, приятель, в лес!»

Ловко увернувшись от первого залпа стрел, я снова взмахнула рукой и прямо из земли выросли гигантские ледяные шипы, насквозь пронзая тела несчастных дриад. Чудом едва не зацепило ничего не подозревающего лешего.

Меня же просто распирало от какого-то странного веселья. И я громко хохотала, а в перерывах продолжала напевать.

— Останови её, Ветер! — вскричал лесовик, пораженно отступая к кронам деревьев.

Блондин сидел на толстом суку огромного дерева и весело болтал ногами.

— Зачем? — удивленно воззрился на духа леса тот, — Это ваши разборки. Я тут не причём.

Будь как дома, путник

Я ни в чём не откажу

Я ни в чём не откажу

Я ни в чём не откажу! (Хэй!)

Множество историй

Коль желаешь — расскажу

Коль желаешь — расскажу

Коль желаешь — расскажу!

— Она же убьёт их! — снова заорал леший, когда очередная его древесница оказалась нанизана на длинный ледяной шип.

— Она в своём праве, — произнес блондин, безразлично пожимая плечами, а потом с воодушевлением добавил, — Потрясающе, правда? И это она ещё в силу не вошла. Какая мощь!

— Сделай же что-нибудь, останови её! — снова заверещал лесовик.

А я же так увлеклась боем с лесными девами, что совсем забыла о водяном, который в данный момент безрезультатно пытался пробиться сквозь ледяную преграду.

— Он всё равно умрёт. Жизнь за жизнь! — спокойно произнесла я, понимая, что на этот раз я не стану милосердствовать, — А потом, очередь дойдет и до вас с болотником. Каждый от меня получит, каждый!

Взглянув под ноги, я убедилась, что лёд оставался всё таким же прочным, а несколько мавок уже не подавали признаков жизни.

— Ты уже достаточно поквиталась с нами, ведьма, — отчаянно вскричал леший, отталкивая очередную дриаду от опасно вырвавшегося из-под земли ледяного шипа.

— Не достаточно, — проговорила я, и с моей ладони слетел целый каскад острых снежинок.

То тут, то там послышались вскрики. А я уже шла в сторону болот.

Болотник меня уже ждал. Об этом говорили и многочисленные всплески воды, и дрожание ряски, а также странный густой зеленоватый туман, зависший над поверхностью болот, словно защитный слой.

— Ядовитый туман? — удивленно хмыкнула я, заинтересованно разглядывая мутно-зеленую дымку, но не приближаясь к ней.

— Но туман — это всего лишь вода, а точнее её пары. И вода имеет одно замечательное свойство — она легко кристаллизуется в лёд.

Хватило одного лишь взмаха моей руки, и вся влажная взвесь превратилась в колючие льдинки, которые тут же устремились вниз, прошивая своими острыми краями всё, что встретилось им на пути.

От моих действий болото словно вскипело. Десятки болотниц корчились от боли, пытаясь извлечь из своих окровавленных тел ледяные лезвия, истошно визжа и вопя.

Посчитав свои действия недостаточными, я сдула со своей ладошки ледяную пыльцу и с удовлетворением смотрела, как всё болото покрывается толстым слоем инея. Барахтающиеся тела просто застывали на месте и уже не двигались.

Энергии у меня на это ушло не мало. Но эффект меня сильно впечатлил. И не обращая внимания на то, что у меня уже изрядно дрожали ноги, а тело измождено, я приготовилась повторить свой манёвр, невзирая на страшную усталость. Сейчас я не видела никого и ничего. И только жажда крови толкала меня вперёд, а в голове слышался знакомый голос: «Убей! Это же так просто».

Но не успела я поднять руку, как моё запястье было перехвачено.

— Всё! Остановись! Достаточно! — увидела я размытое лицо блондина перед собой.

— С дороги, Ветер! — зарычала я, не узнавая своего собственного голоса, пытаясь оттолкнуть духа ветра прочь.

Но парень оказался сильнее. Он крепче перехватил моё запястье, заведя его мне за спину и выкручивая руку. Затем он второй рукой теснее прижал меня к себе и крепко обнял.

— Тише, тише, — зашептал он мне на ухо, — Успокойся.

Я стала вырываться, а он ничего другого не придумал, как вдруг неожиданно впился мне в губы.

Ноги задрожали ещё сильнее, а руки повисли словно плети. Он усилил поцелуй, скользнув языком мне в рот, и уже через мгновение я сама охотно отвечала на его ласку. Вся ярость ушла в страсть.

Вокруг нас словно развернулся небольшой филиал преисподней, только в замороженном виде, с застывшими, окровавленными и изувеченными телами, а мы стояли и целовались, сталкиваясь языками, сцепляясь зубами, прикусывая друг друга до крови. Его сильные руки стискивали меня до боли, и я сама не оставалась в долгу, расписываясь кровавыми бороздами от своих ногтей на его плечах, спине и груди.

— Ведьма! — зашипел он, отрываясь от поцелуя, когда я прочертила красную дорожку ногтями по его позвоночнику.

Я даже