Офицер разведки - Владимир Геннадьевич Поселягин

была… И самое главное, очень хорошие видения, я не мог отличить настоящую жизнь от этих наведенных глюков. Ну все по-настоящему было, даже сомнений не было, что я проживаю не реальную жизнь. Очень хороший амулет был. Об этом я и размышлял, склонившись у трех кучек одежды и отбирая из всего гражданские элементы одежды. Сапоги моего размера всего одни были, как влитые сели, очень хорошие и качественные. Исподнее я еще стирать буду, поэтому натянул черные штаны, портянки намотал и сапоги, потом светлую рубаху и серый пиджак. Штаны короткие, у пиджака рукава тоже короче, только рубаха по размеру. Видно, что одежда с чужого плеча. Ремень застегнул, остальное убрал в хранилище, и с винтовкой в руке, я уже проверил, как та снаряжена, побежал к дороге. От дерева к дереву, просеивая местность вокруг взглядом.

Перебежав рывком через дорогу, стал углубляться в лес с той стороны, откуда та шестерка с офицером пришла, забирая в их сторону. Вскоре уловив движение, я тут уже упал и перекатился за дерево, замерев. Заметили или нет? Еще я очень хотел есть, такое впечатление, что месяца два комы меня не кормили, в желудке черная дыра, и упадок сил в последний час шел. Мне срочно нужно поесть, но я обшарил карманы трофейной одежды, съестного там не было, о чем сильно жалел. Мелочовки много, даже пара наручных часов, снял с двоих, деньги были, советские дензнаки, не так и много, но были, и это все. Они даже не курили, табаком не пахли, и сигарет или чего-то подобного в карманах не было. Хорошо, у одного зажигалка в серебряном корпусе была, у другого полный коробок спичек. Потихоньку обзавожусь имуществом. Аккуратно выглянув, я не сразу, но заметил, что меня насторожило, пришлось аккуратно перебираться к другому дереву, чтобы лучше видеть. Это был часовой-наблюдатель. Тихо все. Похоже, тот меня не засек. Вот так ловко двигаясь по-пластунски, я его ополз и вышел к лагерю бандитов, было видно, что встали на полчаса, на передышку, но задержались.

Офицер уже тревожно головой крутил, те трое не появились, и он отправил по следам десяток своих людей. Всего их я насчитал шесть десятков, причем восемнадцать было в нашей форме. Обычные стрелки, не НКВД. Один командир, вроде старший лейтенант, отсюда не рассмотреть. Медлить я не стал, прицелился, офицер замер, настороженно осматриваясь, вот чуйка у него. Грохнул выстрел, и тот упал как сноп, тут метров сто пятьдесят, попал точно в грудь. Вскочив, я рванул прочь. Делать второй выстрел точно не стоит, уничтожат. На бегу выбив гильзу, я вскинул винтовку и от бока выстрелил в того часового. В живот попал. Даже подбегать не стал, метрах в десяти мимо пронесся и бежал прочь. Дыхание быстро сбил, еще бы, голодный, в пот бросило, но старался двигаться быстро. Даже не зигзагами, время, темп и скорость потеряю. А то, что преследователи имеются, это точно, слышал крики, загоняли. Тут почва мягкая, следы от меня остаются отчетливые, не удивительно, что находили. Пока не стреляли, хотя позади я уже иногда замечал мелькавшие фигуры. Встал за дерево и, вскинув винтовку, выстрелил. Еще один бандит покатился по песку. Ранил, тот начал уползать, а по мне стреляли, в ствол ели попало несколько пуль. Черт, похоже за меня серьезно взялись.

Однако я еще пробежал полкилометра, и как-то тихо. Встал за дерево, поводя стволом. Минута, две, пять, никого. И по бокам, да за спиной, мало ли по флангам обошли, тоже. Я стал уходить в сторону, к дороге. Свежих следов не было. Через полчаса убедился, что бандиты просто прекратили преследование и ушли. Странно, но я рад, что жив. На дороге, а тут открытый перекресток двух, сложил огромную кучу книг, освободил хранилище от этого барахла, и поджег с пяти сторон. Медленно, но куча начала разгораться. От книг давно нужно было избавиться, а тут мощный костер будет, может, внимание привлеку местных патрулей, и они наткнутся на бандитов, сорвав их задание? То, что я сорвал, это вряд ли. Убедившись, что куча ярко полыхает, я побежал прочь. Выглядел я уже как местный житель, винтовки нет, она в хранилище, потом надо будет почистить. пиджак снял, жарко, на сгибе руки нес, так и двигался по дороге. Километр бегу, километр шагом, дыхание восстанавливая. Такая слабость мне не нравилась, но ничего, терпимо. Километров пять отмахал, пока на опушку не вышел. Дорога шла к трассе, где виднелось движение. Вот и я туда пошел. Километра на два отошел и обернулся, разглядев заметный столб дыма. Там деревья расступались на перекрестке, надеюсь, ветви не загорятся. Еще лес не хватало спалить, он хвойный, вспыхнет как спичка. Шел я быстрым шагом, так и добрался до трассы, от опушки до нее километра четыре было. Дальше виднелось полотно железной дороги, где время от времени проходили составы. Тут армейские машины мелькали, гражданские, вот и повезло уже через десять минут остановить «полуторку» с почти полным кузовом пассажиров, куда я и забрался, мне руки подали, и к восьми вечера мы доехали до Барановичей.

Уф-ф, хорошо, хоть покормили меня, с шутками и прибаутками я выяснил, где нахожусь и какое сейчас время. Это была трасса Брест – Барановичи. Машина ехала из одного колхоза на склады Барановичей, за запчастями к сельхозтехнике. Ну и пассажиров попутных по дороге вот подбирал шофер. Где-то на полпути между Брестом и Барановичами меня подобрали. Сейчас девятнадцатое июня, и да, до начала войны еще три неполных дня, два, я бы сказал, с мелочью. Да ладно, я уже смирился. Хорошо ощущать себя сытым и довольным. Видно было что я оголодал, и мне кусочки подкладывали сердобольные женщины, их пятеро в машине оказалось. Вот так поблагодарив пассажиров и шофера, я направился к железнодорожному вокзалу, даже смог купить билет на поезд, что шел на Минск, и документов не спросили, которых у меня как раз и нет. Тут не приграничная зона, она дальше к границе. Такого особого контроля нет. Документов и у той тройки бандитов не было, иначе позаимствовал бы. В девять вечера я отбыл на Минск, попутный поезд из Бреста шел, с этим повезло, там и уснул на полке.

Разбудили ночью, поезд заходил в Минск. Проводник толкнул, знал, что я тут выхожу, так что я покинул поезд, который встал на перроне вокзала, тут много кто выходил, другие занимали свободные места, и вот я направился прочь от вокзала. Нашел городской парк, густой кустарник, пиджак на землю,