Работа над ошибками - Питер Лавси

— А теперь что мне делать? — крикнул кто‑то из музыкантов.

— Что там у вас? — спросил Даймонд.

— Я застрял. Не могу идти дальше.

— Почему?

— Тут какое‑то строение. Я уперся прямо в него.

— Сейчас я к вам подойду.

К тому времени, как Даймонд добрался до невидимого в темноте собеседника, около него уже собрались остальные. В самом деле, он наткнулся на вросшее в землю невысокое строение, сложенное из кирпича, с проржавевшей металлической крышей. Разглядеть его из окон студии или со стороны забора было невозможно даже днем. Чтобы добраться до двери, пришлось долго разгребать почти скрывшие ее побеги плюща. Ржавый замок открылся легче, чем можно было ожидать. Наконец двустворчатая дверь распахнулась. Темное пространство за ней прорезал свет фонарей.

— Это то, что мы ищем? — поинтересовался кто‑то.

Луч выхватил из темноты разбитую автомобильную фару в хромированной окантовке. Осторожно шагнув вперед, Даймонд рукавом стер с передней части капота толстый слой пыли. Машина оказалась красного цвета. Над черным полиуретановым бампером виднелась восьмиугольная эмблема «МГБ». Питер почувствовал, как у него резко участился пульс. Наклонившись вперед, он протер пластину номерного знака и различил буквы и цифры: ВПЛ 294С. Перед ним была машина Бритт Стрэнд.

— Посветите сюда, пожалуйста, — попросил Даймонд, с трудом протискиваясь между стеной и бортом машины и стряхивая с нее ладонями пыль и сухие листья. Похоже, они нападали на машину через дыры в крыше. Джули направила луч своего фонарика туда, куда он просил.

— Сбоку на крыле есть вмятина, — сказал Даймонд. — Вот, видите? Взгляните, пожалуйста, с другой стороны тоже имеется повреждение?

— Нет, здесь все в порядке, — ответил кто‑то из «добровольцев».

— Итак, кроме вмятины мы имеем разбитую фару и покосившийся бампер. Машина наверняка наткнулась на какое‑то препятствие. — Даймонд посмотрел на Джули. — Вот, значит, в чем дело. Сколько у нас остается времени?

— До полуночи? Менее четырех часов.

Просыпаясь, Саманта почувствовала, что ее лицо обдувает теплый воздух. Ощущение было удивительно приятным — тем более что тело ломило от холода, — пока она не заподозрила, что это чье‑то дыхание. Наконец Саманта отчетливо различила ритмичные звуки вдохов и выдохов. Она открыла глаза, но ничего не увидела. Все вокруг было погружено в темноту.

Саманта попробовала отвернуться, но оказалась не в состоянии это сделать. Она была связана по рукам и ногам. Саманта мгновенно вспомнила, откуда на ее теле веревки, где она находится и что с ней происходит. После того, как она попыталась привлечь к себе внимание, выбравшись на балкон, взбешенный Маунтджой повалил ее, затащил обратно в комнату и снова связал — на сей раз затянув узлы с такой силой, что полностью лишил ее возможности двигаться. Затем залепил ей рот куском клейкой ленты и оставил лежать на полу, обнаженной по пояс.

Саманта боялась, что он станет бить и пинать ее, но этого не произошло. Маунтджой куда‑то ушел. Видимо, вскоре после того, как она заснула, он набросил на нее одеяло.

И вот теперь Саманта лежала на полу, туго стянутая веревками и с заклеенным ртом. Это был первый случай, когда Маунтджой проявил по отношению к ней подобную жестокость. Раньше он вел себя корректно и относился к ней с уважением — если только можно говорить об уважении преступника по отношению к захваченному им заложнику. Он не пытался приставать к ней или распускать руки.

Дыхание стало чаще. Саманта напряглась. В ту же секунду она почувствовала руку Маунтджоя на своем плече.

— Вы проснулись? — спросил он.

Клейкая лента на лице не давала Саманте возможности ответить. Вспомнив об этом, Маунтджой сказал:

— Если проснулись, кивните.

Саманта повиновалась. Может, приблизившись к ней вплотную, Маунтджой пытался понять, не умерла ли она? Положив ладонь ей на голову, он пальцами другой руки стал сдирать скотч с ее губ.

— Если начнете кричать, не получите еды! — предупредил Маунтджой.

Кожу Саманты обожгла боль. Она шумно втянула воздух, чувствуя во рту отвратительный вкус. Затем Маунтджой развязал ей руки, и она почувствовала, что он вложил ей в пальцы какой‑то предмет. Оказалось, что это банан. Очистив его, Саманта принялась жадно есть.

— Я наблюдал за полицией, — произнес Маунтджой. — Они знают, что мы здесь, в здании, — из‑за вашей выходки. Движение по улице перекрыто. На крышах домов вокруг полно их людей.

Саманта молча возликовала, стараясь не выдать своих чувств. Значит, кто‑то все же заметил ее, когда она размахивала футболкой на балконе. Доев банан, она осторожно потрогала онемевшие губы.

— И что будет дальше? — спросила она.

— Откуда мне знать?

— Но вы чего ожидаете?

— Я скажу вам, чего я ожидаю, — с горечью произнес Маунтджой. — Надеюсь, толстый детектив, который несправедливо засадил меня в тюрьму, исправит свою ошибку. Но где он? На улице я его не вижу.

Уловив в его голосе нотки ожесточения, Саманта сообразила, что ей следует как‑то поднять ему настроение и молиться, чтобы действия полиции не напугали Маунтджоя. Ведь он прятал где‑то пистолет.

Только бы руководство операцией не поручили отцу, подумала Саманта. Она понимала, что в сложившейся ситуации ему не удастся сохранить хладнокровие. А оно было необходимо для того, чтобы решить проблему мирно, не допустив стрельбы.

— Нам надо сменить местонахождение, — сказал Маунтджой.

— Опять? — воскликнула Саманта.

— Здесь, внутри здания. Они не должны точно знать, где мы.

— Но куда же мы пойдем?

— В более безопасное место. Такое, где они не смогут застать нас врасплох. Пока вы спали, я немного осмотрелся. Хотите попить?

Саманта кивнула. Она сделала бы это, даже если бы не испытывала жажды — любое предложение еды или питья следовало поощрять. Маунтджой сунул ей в руку жестяную банку с каким‑то напитком. Саманта ощутила под пальцами кольцо, но потянуть за него не смогла — пальцы онемели. И Маунтджой сам вскрыл банку.

— Я вовсе не пытаюсь себя обманывать, — продолжил он. — Эти типы специально обучены штурмовать здания. У них есть современные средства наблюдения, подслушивающие устройства и прочее. Возможно, сейчас, когда я говорю с вами, они слышат каждое мое слово. К тому же это старое здание — отнюдь не крепость. У них есть разные возможности проникнуть в него и добраться сюда в обход главной лестницы. С задней стороны здания находится пожарная лестница. К тому же они сумеют забраться сюда по балконам. При желании даже могут использовать подъемный кран или вертолет. Единственное, что их сдерживает, — они не знают, в каком именно из помещений мы сидим.