Тайга: андроиды - Алекс Миро

платье и торжестве.

— Стерх, — сказала она. Сибиряк понял, что этим она призывает его быть сильным и держать удар. — Осталось немного, и ты все поймешь. Титов уже на подлете.

Она прижала его ладонь к здоровой щеке. Сибиряк почувствовал грусть и радость, пульсирующие в ее душе одновременно.

Когда Сибиряк был уже возле аэродрома, на руке чирикнул браслет. Он надеялся, что успеет полетать прежде, чем прибудет Титов. Его истребитель уже вывели на взлетное поле, и тот успокоительно отражал солнце всеми цветами радуги, будто уверяя Сибиряка, что все будет хорошо. Но нет. Сибиряк прочитал сообщение и тяжело вздохнул. Махнув самолету рукой, он заспешил обратно к блокам. Приблизившись, он увидел, как легкий самолет для местных вылетов садился на площади. Отчего-то Титов не любил приземляться на аэродроме, как все остальные, он мог позволить себе роскошь садиться прямо перед жилыми блоками.

Сибиряк посмотрел на свои джинсы и свитер. Встречать Титова в таком виде было нельзя, он повернул за жилые блоки, надеясь пройти через запасной выход.

— Что вы делаете? — спросил он, наткнувшись на группу андроидов шестой серии. Приземистые, в полосатой униформе, похожей на каторжную, те выносили запечатанные боксы через черный ход.

— Выполняем приказ, товарищ лейтенант.

Спрашивать их было бесполезно. Придержав им дверь, Сибиряк пропустил андроидов и только после этого вошел в здание.

— Давай быстрее, у тебя пять минут! — мимо пронеслась Леда. Инвалидная коляска Артура катилась за ней.

— Сбор общий? — удивился Сибиряк.

Леда затормозила возле него.

— Собирают весь Мирный, — ответила она.

— Кто служит, должны быть в строю, — заметил Сибиряк, — а гражданские там зачем?

Леда пожала плечами, и они с Артуром исчезли за углом.

Сибиряк подошел к двери своей комнаты. Там его ждала Четверка. Теперь она ходила в сопровождении пары «ящеров». Сибиряк не видел разницы между покрытыми броней андроидами, поэтому точно не знал, были это одни и те же «ящеры», или каждый раз новые.

— Заходи, я переоденусь. А ты пока расскажешь, — второпях попросил Сибиряк.

Два огромных андроида, сопровождавших Четверку, с трудом протиснулись в дверной проем.

Сибиряк зашел в комнату и в который раз вспомнил, кого здесь не хватает.

— Я тоже скучаю по ней, — словно прочитав его мысли, сказала Четверка.

Сибиряк вздохнул.

Он достал форму из шкафа. Еще совсем недавно форму для него развешивала Ай Пи, но теперь ему казалось, что это было в другой жизни.

— Зачем ты таскаешь их с собой? — спросил Сибиряк, стягивая джинсы.

Четверка деликатно отвернулась к окну, а «ящеры» красными глазами в упор смотрели на Сибиряка.

— Хочу к ним привыкнуть, — объяснила Четверка. — К тому же эти двое самые прокаченные. Их я наделю особыми полномочиями.

Сибиряк ничего не ответил, он догадывался, что Четверка ждала его для другого разговора.

— Скажешь мне, зачем пришла? — спросил он мягко. За окном уже выстраивались шеренги, и тот самый помост, с которого говорил Титов, поставили снова, но на сей раз он был широким и длинным. Позади помоста андроиды возвели стену из бетонных блоков, словно задник позади театральной сцены.

— Я просто хотела сказать тебе, что ты единственный, кто не дает мне окончательно потерять веру в человечество.

Сибиряк замер.

— Смерть Ай Пи так на тебя повлияла? — спросил он, осторожно подбирая слова.

Четверка кивнула. Она отошла от окна, приблизилась к Сибиряку. Ее красивое худое лицо, бледная кожа, синие мониторчики глаз — все это он горячо любил в ней.

— И ты единственный, кому я скажу правду. Но поклянись, что никому не передашь моих слов… — начала Четверка.

Сибиряк положил руку ей на плечо.

— Ну что ты, конечно я сохраню все в тайне. Только скажи, что с тобой. Достаточно просто посмотреть на тебя: я вижу такую тоску в твоих глазах!

— Я хочу признаться, что генерал Ли…

Но она не успела закончить. Антон Лебедев открыл дверь в комнату Сибиряка. Его данные были записаны в системе биометрического замка, и, обычно деликатный, на сей раз он вошел без стука.

— А ну быстро, марш в строй! — приказал он громогласно. — Ты с ума сошел? Все в сборе!

Сибиряк и Четверка выбежали на улицу.

Четверка свернула к правой стороне длинного помоста: там ее ждала армия «ящеров». Сибиряк встал в строй с летчиками, плечом к плечу с Туярой. Он поискал глазами Леду. Она и Артур стояли с гражданскими, но Леда все косилась на ряды военных медиков и явно порывалась встать вместе с ними. Генерал-майор Макаров стоял прямо перед помостом. Сибиряк поразился: Макаров был бледен, как полотно, под глазами синели круги, а на лице прорезались новые морщины. Он был совсем один и не поднимал глаза на помост, на котором стоял Верховный Главнокомандующий.

Ведя под руки капитана Носова, по ступенькам с правой стороны помоста взбирались двое «ящеров». Сибиряк перестал дышать. Он помнил Носова другим: веселым, бойким, жизнерадостным. Сколько сил было в этом мальчишке! Но теперь на помост поднимался старик, понурый, сгорбленный, с опущенной головой. Его руки, не связанные, без наручников, дрожали. Связывать руки не имело смысла: куда ему было бежать от стальных охранников?

Титов вышел к краю помоста. Площадь замерла.

— Товарищи, — уверенно начал Титов. — В первый и в последний раз я готов объяснить, что и почему сейчас произойдет, но в будущем свои решения я обсуждать не намерен. Сегодня мы все оказались в непривычной для нас ситуации, поэтому я хотел бы сказать слово.

Он обвел взглядом огромную площадь. Никто не издал ни звука.

— Как вы знаете, в стране объявлено военное положение. Катастрофы на континенте и наши опасения за сохранность границ России вынудили руководство страны, пойти на такой шаг. Мы живем не в мирное время, отнюдь. С разных сторон к нам поступают сведения о том, что многие страны, потерявшие свои территории, заглядываются на наши земли. Вы думали, это слухи? Вовсе нет. Сейчас как никогда за последние десятилетия мы должны соблюдать дисциплину в рядах нашей армии. Нас ждут нелегкие времена.

Он посмотрел на десять тысяч «ящеров», которые с высоты птичьего полета показались бы черной рекой, растянувшейся до самого леса.

— В рамках военного положения в нашем законодательстве действуют особые законы, они строже и беспощаднее, чем законы мирного времени.

У Сибиряка чирикнул браслет.

«Лет десять?» — предположила Леда, поставив плачущий смайлик в конце предложения.

«За какой-то вертолет? Да ну брось», — ответил Сибиряк, хотя сам уже не был ни в чем уверен.

Он снова взглянул на помост.

— Олег Федорович Носов, — позвал Титов.

Носов сделал шаг вперед, а двое «ящеров» так и остались на своих местах.