Парасомния - Д. В. Ковальски

class="p">Эван сделал глоток и замер. Дыхание свело. Руки затряслись и выронили чашку. Ноги подкосились, но удалось сохранить равновесие. Начинался приступ. В этот раз он отличался от прошлых, потому что теперь Эван не просто ощущал незримого врага, он его видел.

Было около полуночи. За окном из дома напротив вышел Финли, озираясь, в том числе и на старое убежище банды. Он быстрым шагом пошел вдоль домов, стараясь держаться в тени.

Увидеть его оказалось большой неожиданностью для Эвана. В тот же момент пришло осознание, что перед ним истинная причина паранойи. В памяти вспыхнул кадр их незаконченного поединка, правильнее было бы сказать избиения, но порой память немного подменяет прошлое.

Избавиться от него – избавиться от всех своих проблем, так подумал Эван, провожая Финли взглядом. Тогда он получит свободу, тогда не нужно будет жить взаперти, тогда можно будет спокойно спать, не вздрагивая от каждого шороха. Дрожь неспешно прекратилась, убедив в правильности мыслей. Воодушевленный собственной идеей, Эван наконец покинул свое небольшое убежище без внутренних терзаний.

Оружия в доме хватало. Вместе со всем, что плохо лежало в брошенных домах, они собирали ружья, винтовки, кинжалы. Все, что могло пригодиться в их делах. Среди прочего Малыш Ральф (интересно, его душа упокоилась?) обнаружил резную шкатулку из красного дерева. Внутри находился двуствольный кремневый пистолет. На внутренней стенке верхней крышки красовалась металлическая пластина с гравировкой: «France. Modèle de pistolet unique15. 1786».

Была в нем особая эстетика, отчего Эван решил использовать именного его. Оружие было в прекрасной форме, за ним старательно ухаживали. Эван сделал несколько пробных выстрелов по бутылкам. Пистолет бил метко. Рукоять отлично держалась в руке. Двойное вертикальное дуло чувствовалось как продолжение руки, целиться было одно удовольствие.

Пистолет в руке наделял своего хозяина силой и уверенностью, добавляя масла в разгорающееся пламя. План был до смешного прост: отыскать Финли и снести с двух выстрелов его поганую рожу.

Когда душа успокоится и в голове воцарится покой, настанет время думать, что делать дальше. Но только не сейчас.

Покинуть дом оказалось гораздо сложнее, чем маленькую комнату. На пороге перед закрытой дверью Эван ощутил медный привкус во рту. Это был вкус неприятности, тревоги. Он был предвестником скорого приступа.

Дверная ручка оказалась слишком холодной, а скрип двери слишком резким. Заболела голова, горло начало сдавливать. План оказался под угрозой, шанс упасть на пороге дома в судорогах возрос. Эван постарался взять себя в руки: сделал несколько глубоких вдохов, побил по щекам, прикусил губу.

На улице стало легче дышать. Правда, руки потряхивало, да и привкус во рту остался. Следовало торопиться. Вариантов у Финли было немного. Первый: он мог отправиться в особняк семьи Бруксов, чтобы все-таки вскрыть тайник. Второй: как и все местные жители, отправиться в церковь и заручиться поддержкой Баро. В голове возник образ старика, привкус меди усилился. Может, таков привкус скорой смерти? – подумал Эван.

Небольшое расстояние от убежища до церкви никак не помогло с принятием решениея. Эван отправился в особняк, стараясь не замочить обувь. Увы, не получилось. Он поскользнулся на первой же кочке и угодил в ручей по щиколотку.

Дождь прекратился, но воды в городе было много. Она была кругом и бежала со всех сторон. Все выглядело так, будто город поднялся с морского дна. Влага насытила дома и кровли, напитала землю и никуда не делась. Плотные тучи лишили город солнца. Город походил на консервную банку, одну из тех, что производили на фабрике Нормана Брукса, поместив в себя всю чернь этого места.

Полностью промокнув через несколько минут пути, Эван смирился со своей участью и бодро зашагал, шлепая по лужам. Идти было тяжело. На ботинках собиралась грязь и делала их неподъемными. Такая же грязь собиралась в мыслях и была гораздо тяжелее. Но идти надо было. В конце пути ждало избавление. Эван проверил оружие под плащом, сжал рукоять, такой жест наделял его временной уверенностью, и ускорил свой шаг.

3

Лишившись всех своих жильцов, поместье быстро пришло в упадок. Последнее время за ним не осуществляли должного ухода. Однако присутствие человека поддерживало в нем жизнь. Прошло не больше недели, как его покинули. Без людей сама суть этого здания не имела смысла. Оно потеряло свой архитектурный шарм, став в один ряд с многими домами этого города и ничем не отличаясь от них.

Даже присутствие одного человека не могло ничего исправить. К тому же этот человек вел себя не как подобает жильцу особняка. Сперва он спалил половину мебели, опустошив комнаты, открыв все их изъяны. Затем он изучил дом вдоль и поперек, залез в каждую щель, проверил каждый скрытый путь. Ему удалось отыскать все тайные укрытия и коридоры.

В свое время коридоры создавались для прислуги, чтобы та тайно перемещалась между комнатами, не мешая жизни семьи Кимбол. Ни один из них не вел в тайную комнату в кабинете Нормана.

Ману в очередной раз ползал по кабинету в поисках хоть какой-то подсказки. Все попытки были тщетны. Голос продолжал молчать. Пару дней назад Ману начал сдавать, его привычное спокойствие сменилось тревогой, а почтение к Голосу раздражением.

В один из вечеров он вышел из себя, принялся кричать на Голос, обвинять его в том, что он бросил его, не доведя до конца пути. Без него он не понимал, что нужно делать. Страшная мысль поселилась в голове: он никогда не поступал по собственной воле. Всегда, даже когда Голос молчал, он действовал интуитивно в его целях. И знал наверняка, что если оступится, Голос его предупредит.

Возможно, за дверью в тайник он снова его услышит. Там он продолжит его вести. Прежде он должен самостоятельно преодолеть эту преграду. Можно было использовать больше динамита. Однако опыт подсказывал, что от мощного взрыва тайник попросту завалит. Должен был быть ключ, и он был в этих стенах.

До слуха долетел шум из коридора. Кто-то вошел в дом, при этом никак не скрывая своего присутствия. Ману спрятался за стеной в ожидании гостя. Голос человека, который пытался отыскать хоть кого-то из прежних жильцов, был не знаком. Проведя длительное время в этом доме, Ману прекрасно знал, как перемещаться между стенами, не издавая звуков. Он хорошо знал все подъемы и повороты. Ему не составило труда оказаться за спиной незнакомца. Отодвинув часть стены с картиной, он вытащил руку, держа метальный нож.

Незнакомец обернулся в тот момент,