Я за тебя умру - Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Энн в доме удается избавиться от кляпа; услышав, как внизу щелкнул замок, она кричит, что преступники ушли. Дик с Томом выламывают дверь чулана и освобождают ее. Она говорит им о снаряде. Они спешат к рабочим на мосту. Бригадир ждет другой грузовик, чтобы организовать погоню. Грузовик приезжает, и Дик с Томом тоже садятся в него.

Мы переносимся к тому месту, где был оставлен снаряд. По дороге бредет какой-то старозаветный бродяга, точно с картинки Нормана Рокуэлла. Вытирает лоб и садится на обочине передохнуть. Садится он прямо на снаряд, лежащий в траве как бревнышко. Потом вынимает из кармана колоду карт и принимается раскладывать пасьянс. Для вящей гармонии достает из другого кармана бутылку джина и грустно смотрит на оставшиеся в бутылке пятьдесят граммов. Потом осушает ее, опускает вниз — и она разбивается, стукнувшись о снаряд.

Бродяга жадно раскрывает сумку, в которой лежит снаряд, но, увидев ее содержимое, поспешно вскакивает на ноги. Чешет в затылке и поднимает глаза к небу. Качает головой. Как это сюда попало — одному Богу известно. Внезапно он кидается бежать, но потом успокаивается и, явно сообразив, что на этой находке можно что-нибудь выгадать, возвращается обратно. Осторожно трогает снаряд, прикладывает к нему ухо и слушает; внутри ничего не тикает. Тогда он снова аккуратно укладывает его в сумку, берется за ручки и потихоньку поднимает. Издалека доносится рокот мотора; услышав его, бродяга вместе с сумкой прячется за дерево.

Подъезжает грузовик с агентом и медсестрой.

— Здесь, — говорит агент.

Он внимательно осматривает обочину; бродяга наблюдает за ним из-за дерева. Потом медленно опускает снаряд на землю, отходит от него и, выйдя на открытое место, спрашивает агента, что он ищет. Тот подробно описывает сумку. Бродяга говорит, что не видел ничего похожего.

— Он пропал, — говорит агент медсестре.

И тут бродяга совершает глупую ошибку. Он заявляет:

— Я видел, как полчаса назад здесь проехала машина, и они что-то подобрали.

Секретный агент с медсестрой уже идут назад к грузовику, и вдруг до обоих доходит смысл сказанного.

— Этого не могло быть, — говорит агент. — Дорога закрыта со вчерашнего дня. Он лжет.

Они возвращаются к бродяге. Тот пробует выкрутиться. Медсестра достает револьвер, и они пытаются вытянуть из него правду. Когда им это почти удается, снова слышится рокот мотора — это грузовик преследователей. Агент велит медсестре отогнать грузовик, чтобы он их не выдал. Сам он, оглушив бродягу, оттаскивает его в кусты и видит там снаряд. Но медсестра исчезла.

Второй грузовик останавливается. Из него выскакивает Энн и бежит к тому месту, где снаряд был вчера вечером. Но бригадир уверен, что его уже забрали; вдруг он замечает впереди, там, где дорога взбирается на холм, первый грузовик. Не дождавшись возвращения Энн, он вновь пускается в погоню.

Энн стоит на дороге. В это время снаряд, который лежал на небольшой кочке, скатывается с нее в сторону оглушенного бродяги. Толкает его, и тот издает негромкий стон.

Энн оборачивается на звук. Тут на дороге появляется секретный агент; он держит у рта ладонь, словно только что зевнул.

— Вы опоздали всего на минутку, — говорит он.

Мы переключаемся на грузовик преследователей и видим, что Том с Диком, не желая бросать Энн одну на дороге, спрыгивают с кузова. Но их уже увезли на полмили.

Положение агента выглядит безнадежным. У него нет средства передвижения, и ему неоткуда его взять, если только медсестра не изловчится как-нибудь ускользнуть от преследования и вернуться за ним. Вдобавок он влюблен в нашу девушку и очень хочет оправдаться в ее глазах. И наконец, за деревьями лежит бродяга, который в любой момент может снова обрести дар речи. А в зарослях лежит снаряд — тот самый, который он старался заполучить любой ценой.

Энн вновь стала хозяйкой положения — и, возмущенная приключением с наручниками, твердо намерена этим воспользоваться.

— И что теперь? — спрашивает она.

— Почему бы нам не сыграть в карты? — отвечает он.

На обочине дороги еще лежат карты, оставленные бродягой. Он подходит к ним, садится на траву, собирает их. Она смотрит на него довольно скептически, пытаясь угадать, что же задумал этот человек, который так ее привлекает, которого она могла бы полюбить, если бы не была вынуждена все время ненавидеть. Потом неохотно присоединяется к нему, садясь у подножия дерева.

— Во что будем играть? — спрашивает он, быстро перекладывая карты как-то по-своему. — Только не в дурака. Этот титул сегодня уже и так за мной.

Он выкладывает первую карту — это туз.

— Одному действовать трудно. Но на свете так много вещей, которые нам приходится делать в одиночку! Два. Это лучше…

— Не всегда, — перебивает его Энн.

— Как правило. Два сердца лучше одного. — Перед ним лежит двойка червей.

— У меня нет сердца, — говорит Энн.

— Нет, есть. Я видел его трижды. — Он выкладывает тройку пик. — Первый раз, когда был электриком, второй, когда мы угодили под дождь, и третий, когда под нами пропал мост.

Он кладет на траву четверку. Энн дотрагивается до карты пальцем и говорит:

— Надо было оставить меня в Принстоне и ехать на все четыре стороны.

— Пять — я не хотел без вас уезжать, — возражает он, переворачивая следующую карту. — Шесть — быть с вами большая честь, и семь — я вас не съем.

Когда он кладет восьмерку, Энн задумчиво говорит:

— Восемь. Мы вас еще обо многом спросим.

Он накрывает восьмерку девяткой и переходит на более серьезный тон.

— Девять жизней. Столько мне нужно для этой работы.

Он быстро проглядывает колоду, и Энн замечает:

— Десятки нет — сдавайтесь, вот мой совет.

Но он выуживает откуда-то десятку и кладет ее поверх стопки.

Она поднимает руку, как будто прицеливаясь:

— А теперь две палочки — одна пиф, другая паф! — и щелкает пальцами.

— На этот раз вы ошиблись, — говорит он, показывая валета. — У вас его зовут «джек». А меня зовут Жак. Точнее, звали. Правда.

— Жак, — говорит она, словно пробуя это односложное имя на вкус.

— Глупое имя для такого серьезного дела, верно? — Он кладет поверх валета даму, смотрит на нее, а затем медленно поднимает взгляд, пока они не встречаются глазами. — Именно таковы мои истинные чувства, — произносит Жак очень медленно, искренне и серьезно. Переворачивает еще одну карту и добавляет: — Если бы я был королем…

Они сидят по-турецки, лицом друг к другу. В этот момент, когда оба невольно тянутся друг другу навстречу, к ним незаметно подкрадываются Дик с Томом. Они прыгают на Жака, выкручивают ему руки и связывают их за спиной своими галстуками. Похоже, теперь игра действительно окончена.