Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна - Дэн Абнетт

Из главного зала донеслись выстрелы и крики. Пока Нейл держал Карила на прицеле, я отошел к двери в часовню и выглянул наружу.

Боевые команды Ордо Еретикус прочесывали дворец Медонэ, убивая всех, кто попадался им на пути. Для грязной работы они привлекли отряды Отпрысков Темпестус. Среди штурмовиков я заметил силуэт Куртец. Она координировала связь и раздавала приказы: любой ценой найти и обезвредить меня.

Я думал, что расставил ловушку для Чейс и проклятых Когнитэ, но ловушка была подготовлена для меня. Мастерство и изящество Куртец и ее коллег, выманивших меня из теней, поистине впечатляли.

А еще я с ужасом осознал, что стал изгоем. Теперь для Ордо Еретикус я был таким же чудовищем, как Когнитэ.

Сегодня Чейс в полной мере воспользовалась этой ситуацией, чтобы получить шанс добраться до сокровища.

В этот раз меня переиграли и Когнитэ, и мои бывшие товарищи.

К горлу подступила тошнота. Члены ордо совсем ослепли, раз не видят разницы между мной и угрозой, исходящей от культа Когнитэ. Похоже, я не ошибся, решив сжечь все мосты и продолжить работу в одиночестве. Эта мысль меня немного успокоила.

Гарлон вскрикнул. Я обернулся и увидел, что мой друг лежит на земле, а Карил сжимает в одной руку кейс, а в другой — лазерный пистолет, направленный на Нейла.

Впечатляет. Чтобы перехитрить Гарлона Нейла, когда он целится тебе в голову, требуются недюжинные способности.

— А сейчас я уйду, Грегор, — сказал Карил.

Я выстрелил в него. Снаряды, вылетевшие из пистолета, испарились в воздухе. Карил, или как там его на самом деле звали, оказался сильным псайкером. Вот, значит, как ему удалось справиться с Нейлом. И вот почему он был так уверен в себе. Раньше он подавлял свои силы, но теперь псионическая энергия буквально бурлила вокруг Когнитэ. Я принял удар и отлетел к стене.

Судя по хрусту, у меня сломалась пара ребер.

Наконец-то меня кто-то недооценил. А я ведь тоже сильный псайкер. Карил могуч, но Чейс следовало послать кого-то получше. Когда прячешься в тенях, то получаешь определенные преимущества. Никто не знает твоих истинных возможностей. И Чейс неправильно рассчитала силы.

До настоящего момента инквизиторские пси-щиты не давали мне применить дар, но у Карила их не было, а меня питали гнев и раздражение.

Я выкрикнул единственное слово Силы.

Его мощь, будто пламенная волна, ударила в Сеяна Карила и отбросила его к дальней стене так, что он не ударился в нее, а пробил насквозь. Камни раскололись. Ужасающе яркий, ослепительный свет брызнул через пробитую дыру.

Я опустил на глаза затемненные линзы и помог Нейлу подняться на ноги. Он тоже надел очки. Мы оба подняли плотные капюшоны накидок.

Снаружи, в пустыне, свет был еще ярче и мешал что-либо толком рассмотреть. Стояла фантастическая жара. За время, которое мы провели во дворце, малый день и следующая за ним короткая ночь успели закончиться, и в свои права вступил жгучедень.

Карил лежал на спине среди обломков стены. Он был жив, несмотря На то что каждая кость в его теле оказалась раздроблена. Кровь, вытекающая из ран, тут же вскипала, а участки открытой кожи покрывались жуткими ожогами. В почерневшей руке он сжимал древние записи Эуфратии Киилер, но документы уже начали пылать.

Он попытался сбить огонь, но рука тоже загорелась.

Я понаблюдал, как сгорают тело и бумаги.

— Свяжись с Медеей, — приказал я Нейлу. — Скажи, чтобы подогнала нам штурмовой катер. Необходимо покинуть это место поскорее.

Он кивнул и заговорил в микрофон своего устройства связи на глоссии.

Я открыл свой разум.

Черубаэль. Ты меня слышишь?

Конечно, Грегор.

Нужна твоя помощь.

Ох-ох, Грегор. Ты хочешь, чтобы я пришел и убил для тебя много-много людей?

Я замешкался. На какой-то миг я подумал об Отпрысках Темпестус и инквизиторских командах, пробирающихся через дворец. Через несколько минут они нас настигнут.

— Да, — весьма неохотно буркнул я.

Я не очень хорошо тебя расслышал, Грегор.

Да.

Мы с Нейлом забрали бронированный кейс и ушли в пылающую пустыню. Медея уже вылетела и была готова подобрать нас через минуту.

Мы отошли на приличное расстояние от дворца, и я оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть падающую вниз белую комету, куда более яркую и жуткую, чем свет всех трех солнц вместе взятых.

Дворец Медонэ начал содрогаться и осыпаться, будто пробуждающийся вулкан.

Я отвел взгляд.

Откуда-то донесся довольный низкий смех.

Вероятно, это был демонхост, наслаждающийся бойней, но на краткий миг мне показалось, что смех исходит из кейса, который я сжимаю в руке.

От улыбающегося величавого создания, запечатленного на снимке Эуфратии Киилер много тысяч лет назад.

Спустя час после начала симпозиума стало очевидно, что не все уйдут отсюда живыми.

Я пришел посмотреть. Понаблюдать. Моя личность была скрыта под образом и документами археолога из Шурфата, местного университета. Мое лицо и фигура прятались под мантией ученого и пеленой лжи. Я смешался с академиками и учеными в галерее.

Это ложь. Я пришел не для того, чтобы смотреть. А чтобы увидеть его. Минуло уже много лет с тех пор, как мы виделись в последний раз. Пятьдесят? Или, может, сто? Я сбился со счета.

Бадр Век скончался. Все началось именно с этого. Бадр Век, одиннадцатый сын одиннадцатого сына и последний известный отпрыск благородного рода, правившего островным государством Малефикер в течение тридцати поколений, умер. Я уверен, вы слышали об этом острове. Он находится в холодных зеленых океанах северного полушария Гудруна в субсекторе Геликан. Там мягкое лето и суровая зима, множество гор с заснеженными вершинами и геотермальных источников. Маленькие древние городки теснятся на крутых склонах потухших вулканов. В ясный день с северного побережья острова можно разглядеть зазубренные черные скалы континентального шельфа в трех сотнях километров отсюда, за гладью сурового полярного моря.

Дом Веков заседал в Верхней Легислатуре Гудруна, но никогда не входил в число самых могущественных и влиятельных семей планеты. Столетиями Малефикер жил за счет экспорта рыбных консервов, руды, добытой с морского дна, и геотермальной энергии. При этом у острова всегда была репутация прекрасного места для учебы. На территории горных городов процветали университет Шурфат, две академии, шесть музеев и четыре знаменитые библиотеки. Все это — благодаря ученому задору благородных Веков, каждый из которых был филологом-любителем.