Прощание с Византией - Алексей Величко

Самое интересное, что император узнал об отказе патриарха, как говорится, «по факту». Свадебное торжество было в полном разгаре, когда Андронику II Палеологу сообщили о том, что патриарх Иоанн оставил свои палаты и удалился в монастырь, отказавшись более возглавлять церковное управление. Поскольку Сербская церковь целиком и полностью зависела от Константинопольской кафедры, отказ столичного патриарха признать брак каноничным фактически означал разрыв мирного договора с Сербией, поскольку этот брак являлся основой будущих добрососедских отношений. А это грозило Империи продолжением войны без какихлибо шансов на успех.

1 февраля 1300 г. василевс спешно отправился в обитель к патриарху, который встретил императора в окружении епископов и монахов. Состоялась беседа, в ходе которой архиерей высказал царю две претензии: по поводу замужества его малолетней дочери и высоких налогов на соль и железо, недавно введенных василевсом. Император обстоятельно и терпеливо объяснял, что замужество дочери обусловлено политическими мотивами и не противоречит православным канонам и обычаям. Доводы Андроника II показались убедительными всем присутствующим, и Иоанн нехотя принял их.

Нашлось разумное объяснение и высоким налогам – в казне не было денег, объяснял василевс, и ему пришлось даже отказать чиновникам в выплате ежегодной пенсии, чтобы покрыть самые значимые статьи расходов. Император привел в качестве примера св. Иоанна III Дуку Ватаца, поступавшего аналогичным образом, и опять со стороны клириков не нашлось слов возражений. Более того, предвосхищая возможные упреки, василевс напомнил столичному архиерею, что удовлетворял практически все его просьбы и жалобы, хотя многие из них касались государственных дел, нисколько в свою очередь не пытаясь претендовать на полномочия патриарха. И напомнил, что между сферами государственного и церковного управления существует существенное различие. Намек был слишком прозрачен, чтобы не понять его: патриарх беззастенчиво вторгся в область политики, за которую перед Богом и ромейским народом отвечает царь. Поняв, что дальнейшая беседа невыгодна ему, патриарх согласился забыть свои обиды и в тот же день вернулся на кафедру[582].

Однако этот прецедент запомнился царю, и, подумав, Андроник II Палеолог решил сменить Иоанна, пока «зилотская практика» не разрушила Церковь и не ввела государственное управление в состояние анархии. Он дал ход жалобам, валом сыпавшимся на патриарха, и предложил тому альтернативу: добровольное оставление сана или церковный суд. Иоанн выбрал отставку и, сильно разгневанный, даже не простившись с царем, уехал на свою родину в Созополь, где до конца жизни будет жаловаться на несправедливость императора и злобу врагов.

Константинопольский престол вновь стал вакантным, и перед василевсом возникла нелегкая задача найти Восточной церкви достойного предстоятеля. К удивлению многих, Андроник II Палеолог вернул на патриаршество опального Афанасия. Впрочем, бывший столичный архиерей и сам очень хотел вернуться на Константинопольский престол. Както он направил василевсу послание, в котором приписывал своему благочестию прозорливость и упреждал о грядущем гневе Божьем на ромеев. Не детализируя, впрочем, в какой форме этот гнев будет выражаться.

Буквально на следующий день после получения послания произошло сильное землетрясение, которое коекто отождествил с «пророчеством» Афанасия. Благочестивый царь был ошеломлен, а тот продолжал настойчиво убеждать, что с его возвращением на патриаршую кафедру мир в Церкви наступит, «как радостная весна». Палеолог поверил и вместе с епископами пешком направился в обитель, где уединился Афанасий. При встрече василевс предложил тому вновь принять патриаршество, и буквально через 7 дней Афанасий (1304—1311) повторно стал Константинопольским патриархом[583].

Судя по всему, его второе патриаршество отличалось лояльностью по отношению к царю и реальными попытками примирить зилотов с остальной Церковью. Кроме того, к чести «Вселенского архиерея», он стал самоотверженным печальником за бедных и обиженных перед василевсом. Помимо личных встреч, между патриархом и императором организовалась широкая переписка, и из анализа писем Афанасия видно, что множество его посланий посвящено просьбам о снисхождении к пленным, милости к подданным царя, благоразумии и хранении правды. В это время в Константинополе вследствие неурожайного года цены на хлеб и продовольствие резко выросли. Чтобы спасти голодных, патриарх Афанасий закупил хлеб и организовывал бесплатное питание граждан. Он же жестко обличал спекулянтов из числа столичной аристократии, желавших сделать деньги на чужом горе, перед Андроником II Палеологом; и не безуспешно. Под угрозой анафематствования спекулянты были вынуждены сбавить цены на хлеб[584].

Как и следовало полагать, действия патриарха вскоре вызвали ответную реакцию со стороны аристократов и стали причиной охлаждения отношений с василевсом. Как говорят, все началось с того, что тайные недоброжелатели архиерея в его отсутствие вырезали на патриаршем седалище картину, на которой патриарх набросил узду на Андроника II Палеолога и осаживает его, как кучер лошадь. Палеолог, не стремящийся к конфликту со столичным архипастырем, велел разыскать и достойно наказать злоумышленников – тех бросили в темницу. Но Афанасий почемуто решил, что наказание для них излишне мягко (!), и без промедления отказался от патриаршества. В 1311 г. патриарх Афанасий вновь удалился на покой в столичную обитель Ксиролофе.

На его место велением императора был поставлен митрополит Кизика Нифонт (1311—1315). Человек без особого образования, он был необычайно хозяйственен – искусно разводил деревья, возводил постройки, однако был не лишен некоторых, мягко выражаясь, недостатков. Как шептались в столице, патриарх не был чужд общества молоденьких женщин и любил устраивать в монастырях пирушки. Патриаршество Нифонта было недолгим – в 1315 г. император освободил его от кафедры за святотатство и корыстолюбие[585].

Целый год василевс выбирал кандидатуру нового патриарха, наконец, на престол был возведен Иоанн Гликос (1316—1320), светский чиновник, логофет дрома (главный начальник почтового ведомства), имевший жену, сыновей и дочь. Как говорили, это был образованнейший человек, снискавший повсеместное уважение своими познаниями. Естественно, после хиротонии Иоанна Гликоса его супруга тотчас приняла монашеский постриг, но сам патриарх аскетом не стал. Как рассказывают, у него имела место какаято тяжелая болезнь, требовавшая ежедневного вкушения мяса. Поскольку же Гликос считал это несовместимым с патриаршим чином, то попытался отказаться от предложения царя. Однако император настоял на своем решении. Так Иоанн Гликос стал патриархом[586].