Недоступный - Лина Мур

Останавливаясь у квартиры Дженны, в которой я был только раз, провожая её перед полётом в Фарго, нажимаю на кнопку звонка. На некоторое время я даже забываю о причине моего появления здесь. У меня из головы вылетает тот факт, что сейчас не то время, чтобы обдумывать сдачу в аренду своей кровати.

Моё сердце моментально реагирует странным повышением частоты сердцебиения, когда поворачивается ключ в замке, и открывается дверь. Светло-зелёные глаза, с тёмными кругами под ними, распахиваются шире, и в них невероятный страх.

– Дженна, – произношу одними губами. Кажется, что прошло очень много времени с того момента, когда я мог вот так видеть её и ненавидеть себя за то, что делаю.

– Нет… пожалуйста, мне и так больно. Не делай больнее, Кент. Не делай… уходи, – шепчет она побледневшими губами и хватается за дверь, чтобы хлопнуть ей у меня перед носом.

– Подожди дай мне хотя бы пять минут, – прошу, выставляя руку.

– Я не могу. Уходи, Кент. Я больше не хочу тебя видеть. Когда появляешься ты, то кто-то страдает… мой дедушка… Эдди… они не виноваты… уходи, пожалуйста, – сухо произносит она и надавливает на дверь со стороны квартиры, а я – с обратной. Она знает. Уже знает обо всём, и от этого мне тоже больно.

– Это не я. Дженна… воробушек, прошу тебя, дай мне помочь тебе.

Видимо, это срабатывает. Мне удаётся открыть дверь, а она отходит, пропуская меня внутрь.

– Чем ты можешь мне помочь, Кент? Ты обещал, что уничтожишь моего дедушку… мама написала мне на почтовый ящик… я… не знаю, мне надо что-то сделать, но я не знаю что. – Она хватается за волосы и сжимает их. Шумно дышит.

– Тише, Дженна. – Обхватываю её за талию, притягивая к себе, но она упирается. Борется со мной, а я сильнее удерживаю её в руках. Сильнее и ещё сильнее, не позволяя ей драться дальше. Слабеет, и её пальцы цепляются за лацканы моего пиджака. И я помню, когда она сделала это впервые. Тогда она схватилась не просто за ткань моей одежды, она ухватилась за моё сердце.

– Почему ты так ненавидишь его? За что?

– Я не ненавижу твоего дедушку, Дженна. Твой отец мне позвонил и сказал, что не может с тобой связаться. И я не мог. Я пытался… клянусь, птица, я пытался сегодня набраться мужества. Твой мобильный не отвечал. Это меня напугало. Но я здесь. Мы всё решим, хорошо? – Обхватываю её лицо и вглядываюсь в какие-то пустые глаза. Она в шоке, скорее всего. Вероятно, только недавно узнала, иначе бы не показывала квартиру риелтору так спокойно. И мне хочется её защитить, как-то облегчить предстоящую боль.

– Всё решим. Я с тобой. Помнишь, мы команда? И я твой партнёр, поэтому я приехал к тебе. Прости меня, Дженна. Прости меня, но я не позволю тебе быть одной. Потом ты покричишь на меня, и я тоже повышу голос, чтобы ты услышала меня. Но сейчас мы спешим. Я уже забронировал нам билеты. Полетим через Сиэтл. Присядь, я соберу твои вещи. Ладно? Присядь, Дженна. – Подвожу её к одному из кресел и помогаю опуститься в него. Хэйли был её креслом, а кто я? Хочу быть не просто мебелью, а кем-то живым.

– Посиди здесь. Я быстро соберу твои вещи, и мы поедем. Всё уже готово. – Провожу ладонью по её щеке, а она словно не понимает того, что я говорю. Ничего. Это шок. Он пройдёт, и тогда она очнётся. Я буду рядом. Всегда буду рядом. Я нужен ей.

Выпрямляясь, отхожу от Дженны и чуть не сбиваю небольшой журнальный столик. Опять этот чёртов столик. Раз я уже врезался в подобный у себя в доме, осталось ещё здесь набить шишку и синяк. У неё небольшая квартира. Для одного человека. Спокойные тона в окраске стен, широкая кровать, на которой стоит открытый ноутбук, и я вижу там письмо с плохими новостями от её матери. Чёрт. Ладно, сейчас не время.

Подхожу к шкафу и распахиваю его. В нос сразу же ударяет аромат её духов, и это так приятно. Я украл её свитер. Тот самый розовый свитер, чтобы хоть что-то осталось от воспоминаний. Она не заметила, наверное, раз пока не уличила меня в этом, но он уже не так приятно пахнет, как раньше. Он «спит» со мной рядом. И теперь я ни за что не позволю, чтобы на подушке лежала одежда, а не Дженна. Я буду рядом, и мы медленно дойдём до того момента, когда будем честными. Горе сближает, но это так больно.

Бросаю в чемодан тёплую одежду. На самом деле снимаю с вешалок всё подряд и складываю в чемодан. Туда же летят и джинсы, куртка, шарф, шапка. Всё, что попадает под руку. Копаюсь в тумбочках, собирая её документы. Открываю комод с нижним бельём и замираю, когда мои пальцы дотрагиваются до тонкого алого кружева. Это то же самое бельё, что лежит в пакете у меня в квартире. То, любимое, которое я хотел видеть на ней каждый божий день. И у неё, оказывается, есть такое же. Для кого? Встречается ли она с кем-то? Ворвётся ли сейчас сюда новый бойфренд, требуя оставить его женщину в покое? Да я его убью. Эта женщина моя, и точка.

– Дженна, где твой мобильный? – Присаживаясь на корточки, беру её за руки, и она дёргается.

– Я не знаю. Он… работать перестал… как будто умер, и… мой дедушка тоже умрёт. Из-за меня умрёт, а я не успею. Он разбился, и сердце его тоже разбито… я не знаю, – шепчет она, судорожно всхлипывая.

– Ничего. Ничего страшного, дорогая моя, у меня есть мобильный, и, если что, с него позвоним. Твой отец дал мне адрес, поэтому быстро найдём дом, а оттуда поедем в госпиталь. Пошли. – Обнимая её за плечи, веду к двери, везя за собой чемодан.

Она молча идёт за мной. У двери набрасываю на её плечи куртку, и мы выходим. Дженна молчит. Она, как раненая птица, дёргается каждый раз, когда я дотрагиваюсь до неё или же мы начинаем двигается. Словно засыпает внутри и просыпается. Это шок. Обычный человеческий шок, но её шок для меня пытка. Я не знаю, что нужно делать в таких ситуациях. Стоит ли говорить о чём-то? Или лучше молчать? Я ни разу не был человеком, который везёт понравившуюся женщину в аэропорт на вероятные похороны, а не в ресторан, жалея о времени. О последнем сейчас я даже не думаю. Постоянно поглядывая на Дженну, подвожу её к стойке регистрации и сам отдаю все наши документы. У меня нет с собой вещей, но мне на это плевать. Это такой мизер, по сравнению с бледностью и холодом кожи Дженны.

– Хочешь чай или перекусить что-нибудь? – интересуюсь я, когда самолёт набрал высоту.

Дженна даже не поворачивается в мою сторону, глядя в иллюминатор. Тяжело вздыхая, отрицательно качаю головой стюардессе, обслуживающей пассажиров экономкласса. Да, для нас нашли билеты только здесь, потому что данный рейс довольно популярен, как оказалось. Но мне плевать на сидящую рядом женщину, пытающуюся вовлечь меня в какой-то только её интересующий разговор, я просто отворачиваюсь к Дженне. Она сидит, сложив руки на коленях, как школьница, и кажется, даже меньше ростом стала. А я не представляю, что дальше делать. Стоит ли взять её за руку и начать разговор? Стоит ли заставить попить воды или принудительно затолкать в неё еду? В моей голове куча вопросов и ни одного ответа. Есть только трусливое желание спрятаться в туалете и просидеть там весь полёт, только бы не видеть Дженну настолько морально уставшей. Я же не знаю, что с ней было всё это время. Только догадываться могу. Но тот факт, что она продаёт квартиру, меня очень пугает до сих пор. Надеюсь, что шок пройдёт на земле, и она хотя бы накричит на меня, как тогда в больнице. Пусть говорит всё подряд, но не молчит. Молчание Дженны убивает.