Один раз в миллениум - Чингиз Абдуллаев

— И вы что-нибудь услышали?

— Немного. Но, если позволите, я изложу вам некоторые своинаблюдения. Во-первых, вы не сказали Халуповичу о своей дочери, котораяродилась через шесть лет после вашего знакомства. Мне вы показали карточкусвоих детей, а ему об этом не сказали. Хотя он успел узнать, что у вас естьдвое внуков от сына. Подсознательно вы что-то хотели от него скрыть. Во-вторых,вы работали лаборанткой, а ваш муж водителем. Я понимаю, что за эти годы моглипроизойти большие изменения, но не настолько большие, чтобы вы носили такуюдорогую обувь, имели столь дорогую зажигалку, сумку, а ваша дочь училась бы вАнглии. Даже если ваш супруг получил огромное наследство или неожиданноразбогател, то и тогда вы бы не вели себя так. И уж наверняка не стали бызаказывать в номер обед из ресторана или обедать в «Национале», где нужнооставить весьма приличные деньги. Для этого нужны годы привыкания. И, судя повсему, сын и дочь не очень похожи на вас. Но, боюсь, они похожи на разныхмужчин. У вас был еще и другой мужчина?

Она тяжело вздохнула, потушила вторую сигарету, досталатретью.

— Я об этом никому не говорила, — призналась Элга, — прошлостолько лет.

Закурив, она убрала зажигалку в сумочку.

— У меня второй муж, — сообщила она Дронго, — но я не сталаговорить об этом Эдику. У меня осталась прежняя фамилия моего первого мужа —Руммо. Такую фамилию носит и мой сын. А семнадцать лет назад я вышла замуж вовторой раз.

— А почему вы не сказали об этом Халуповичу?

— Не сочла нужным.

— Он считает, что вы до сих пор живете с первым мужем.Именно поэтому он вызвал вас сюда и оплатил вам отель и билеты. И вы не сталиему ничего говорить. Но, судя по вашему виду и манерам, у вас сильно изменилосьсоциальное положение. И вы ничего не сказали об этом Халуповичу. Я могу узнать,почему?

— А почему вы считаете, что я должна говорить об этом вам?

— Погибла женщина, — пояснил Дронго, — и вашего бывшегодруга могут подозревать. Именно поэтому я приехал сюда. Неужели вамбезразлично, что с ним случится?

— Я думала, что вы меня обманываете, — растерялась Элга. Онапотушила третью сигарету, посмотрела на пачку сигарет, на сумочку, но четвертуюсигарету доставать не стала.

— Что вас интересует? — спросила Элга.

— Мне кажется, вы сознательно что-то скрываете.

Или я не прав?

Она молчала. Целую минуту. Смотрела на свою сумочку имолчала. Потом медленно сказала:

— Вы что-то узнали?

— Пока нет. Но, рассказывая о вашей встрече с Халуповичемдвадцать два года назад, вы оговорились, что вам до сих пор больно об этомвспоминать. Почему «больно»? Почему вы использовали именно это слово?

Он ждал еще целую минуту. Наконец она решилась. Потянуласьза сумочкой, достала зажигалку, вытащила новую сигарету из пачки.

— Я не хотела рассказывать Эдику о своей трагедии, —проговорила она наконец, — не хотела, чтобы он узнал о случившемся.

— Это связано с вашим первым мужем? — понял Дронго. — Высказали Халуповичу, что до сих пор живете со своим мужем.

— Да. Я поэтому и не меняю фамилию. Эдик уехал тогда, успевсо мной попрощаться. А через некоторое время я узнала, что моему мужу всерассказали. В подробностях. Всегда есть сплетники, которым доставляетудовольствие видеть, как мучаются люди от их слов. Особого рода садисты.

Это случилось примерно через месяц после отъезда Эдика. Обэтом узнали на работе мужа, в райкоме. Секретарь сказал, что водитель такойсолидной организации должен разобраться со своей морально разложившейсясупругой, иначе мужа самого выгонят из райкома. Я думаю, секретарь простозлился на меня. Он был молодой, лет тридцать пять. И он несколько раз менявидел, пытался за мной ухаживать. Но он мне не нравился. Какой-то слизняк был,гнида, а не мужчина. Вот он и рассказал все мужу, решив отомстить такимобразом. Муж вернулся домой, наорал на меня в присутствии сына. А потом впервыев жизни меня ударил. И куда-то уехал…

Она судорожно вздохнула.

— Потом мне рассказали, что муж пил в ту ночь до утра. Безвсякой меры. А утром, возвращаясь домой, заснул за рулем и врезался в автобус.Водитель автобуса и еще два человека были ранены, а мой муж погиб. Сразу…

Она резким движением потушила сигарету.

— С тех пор я не меняла фамилию. Это случилось так давно.Через шесть лет я встретила другого человека. Он работал заместителем директораинститута. Уже тогда это был достаточно состоятельный человек. Я переехала кнему, а сын с матерью остались в моей прежней квартире. Потом у нас родиласьдочь, после девяностого года муж стал директором института, у них появилисьбольшие деньги — они начали сдавать в аренду свои помещения. Муж удачно вложилих в бизнес. Мы стали жить гораздо лучше. Даже позволили себе послать дочьучиться в Англию. А про историю с моим первым мужем я никому не рассказывала.Это было очень больно. На похоронах мужа я плюнула в лицо этому секретарюрайкома. Меня чуть не посадили в тюрьму, в КГБ считали, что это былантисоветский жест. Но вступилась первый секретарь, она была мудрая женщина.Сейчас смешно вспоминать. Когда мы вышли из состава Советского Союза, нашимглавным националистом стал тот самый секретарь райкома. Он сразу выбросил свойпартийный билет и начал агитировать за независимость. Недавно я его встретила.Раньше он продавал лес, потом разорился. Сейчас у него небольшой продуктовыймагазин. Такой жалкий стал, всем улыбается, старается угодить. Вот такая у меняистория. Только вы ничего не рассказывайте Эдику, он будет переживать,нервничать. Зачем ему об этом знать? Он ведь ни в чем не виноват.

Дронго молчал, давая ей возможность собраться с мыслями.Затем уточнил:

— Когда вы были у него дома, кто-нибудь еще был в квартире?

— Нет, никого.

— Вы пили шампанское?

— Кажется, да. Мы немного посидели, побеседовали. Эдик оченьизменился. Стал нервным, суетливым. Постарел, — грустно улыбнулась она, —наверное, я тоже сильно постарела, только не замечаю этого. Представляю, скаким ужасом он на меня смотрел. Через столько лет.

— Вы не заходили на кухню?

— Конечно, заходила. Мне было интересно посмотреть, как Эдикживет. Кухня у него хорошая. И квартира в центре. Я не думала, что он останетсяхолостым столько лет.

— Это он вам сказал?

— Да. Сказал, что живет в этой квартире один.

— Кроме шампанского, вы что-нибудь пили?

— Кажется, кофе. Он приготовил чудесной кофе, у него естькофеварка. Мы выпили кофе, и я предложила помыть чашечки. Но он не разрешил.После этого я уехала, и он сказал мне, что позвонит. Теперь я понимаю, почемуон был так занят вчера и сегодня.