В чём секрет, Чарли? - Кристофер Эдж

– Это что такое?

Шагнув вперёд, я опускаю луч фонарика вниз.

Диззи и Джонни подходят ко мне, чтобы посмотреть.

На земле лежат десятки палочек. Одни как стрелки указывают в разные стороны, другие лежат под прямым углом или образуют квадраты. Все палочки белые и гладкие, без коры.

Я смотрю на Джонни и чувствую новый приступ гнева.

– Это ты их здесь оставил, – говорю я, и фонарик в моей руке дрожит: я сдерживаюсь, чтобы не врезать им Джонни. – Ты снова нас дурачишь!

Но Джонни смотрит на палочки, и лицо его белее мела.

– Нет, – отвечает он еле слышно. – Я бы не рискнул. Клянусь. Это секрет.

– В каком смысле секрет? – спрашиваю я, не собираясь верить ему на слово.

Джонни мотает головой:

– Не скажу. Отец меня убьёт.

– А твой отец-то тут при чём? – Я снова бросаю взгляд на палочки и впервые замечаю, что между ними кое-где уложены гладкие белые камешки. – Твой папа деревенский мясник, а не шпион, оставляющий секретные сообщения.

Диззи наклоняется над палочками, открывает тетрадь и принимается зарисовывать фигуры. Но прежде чем он успевает закончить хотя бы первый ряд, Джонни выхватывает у него тетрадку.

– Эй!

– Мой папа не просто мясник, – рычит Джонни, вырывает страницу из тетради и комкает её. – Он масон, и это большой секрет.

Голова под пропотевшей повязкой болит. Я страшно злюсь на Джонни. Нам надо найти дорогу домой – а его волнуют какие-то секреты!

– Но других подсказок у нас нет, – говорю я, продолжая освещать фонариком странные фигуры на земле. – Мы заблудились, и, может быть, эти знаки помогут нам выбраться из леса. Если ты знаешь, что это такое, расскажи нам.

Диззи, с карандашом в руке, поднимается. Мы, все трое, стоим в маленьком круге света. За пределами этого круга – темнота.

Голос Диззи нарушает тишину:

– Пожалуйста, Джонни. Я очень хочу домой. А ты разве нет?

Джонни переводит взгляд с него на меня, потом снова смотрит на Диззи. Тени пятнами лежат на его лице, и оно напоминает череп.

– Ладно, – буркает Джонни и берёт у Диззи карандаш. – Но если вы кому-нибудь сболтнёте, я вас убью.

– Это масонский шифр*, – говорит Джонни, пристроив тетрадку на колене, и мы все садимся на корточки над странными символами, выложенными на земле.

В свете фонарика палочки и камешки белеют как кости.

– Масоны – это, кажется, какое-то тайное общество? – спрашиваю я, припомнив одну из историй о Шерлоке Холмсе.

Джонни серьёзно кивает.

– Все важные люди в нашей деревне – масоны, – говорит он, понизив голос, словно боится, что его подслушают. – Доктор Хейзел, сержант Берроуз, даже наш Твигги.

Тени вокруг сгущаются, но я невольно улыбаюсь при мысли о том, что наш директор мистер Твигг принадлежит к тайному обществу. Он никогда об этом не упоминал на школьных собраниях.

– Мой папа там самый главный, – продолжает Джонни; его тёмные глаза блестят в свете фонарика. – Он мастер ложи, и все масонские секреты у него записаны этим шифром.

Я смотрю на палочки:

– Ну так объясни, что это значит.

Джонни медлит, нервно покручивая карандаш, а потом начинает чертить в тетради решётку. Как будто собирается играть в крестики-нолики. Рядом он рисует вторую решётку и в каждой клеточке ставит точку. Ниже он рисует два крестика. Один из них тоже с точками.

– В масонском шифре каждая буква обозначается той частью решётки, в которой стоит, – объясняет Джонни, заполняя пустые места буквами.

Оторвавшись от страницы, Джонни указывает на первый символ – три палочки, похожие на квадратную скобку, с белым камешком посередине.

– Это буква «П», – говорит он, постукивая пальцем по рисунку.

– А дальше? – спрашивает Диззи.

Я держу фонарик, и мой взгляд быстро перебегает между белыми, как кости, палочками и рисунками Джонни; пока он записывает, я мысленно расшифровываю символ за символом.

Мы одновременно достигаем конца и произносим вслух:

– Путь вперёд – это путь назад.

И инстинктивно скрещиваем пальцы: сказать что-то одновременно – дурная примета. Но тут из окружающей нас темноты доносится смех.

Мы разом подскакиваем, и я, вздрогнув от страха, шарю фонариком вокруг. Луч ходит туда-сюда, освещая деревья и кусты; заросли кажутся ещё гуще прежнего. Идти некуда – разве что возвращаться прежним путём.

– Кто здесь? – спрашиваю я.

Пронзительный смех обрывается – темнота вновь скрывает свои секреты. Я чувствую, как в ушах стучит кровь; этот стук отдаётся в голове как гром.

Я поворачиваюсь к Диззи. Его лицо – воплощённый ужас.

– Что это было?

– Н-не знаю, – выговаривает он. – Может быть, дятел. Иногда он издаёт звуки, похожие на смех.

Безумный хохот звучит вновь. Он раздаётся со всех сторон. Я размахиваю фонариком как мечом, и жёлтый луч рассекает темноту. Но кроме непроходимого переплетения ветвей ничего не видно.

Джонни покрывается потом.

– Это не птица, – говорит он и сжимает кулаки, готовый врезать любому, кто появится из-за деревьев. – Ты что, не понимаешь? Это тот человек, который оставил тайное послание… Он смеётся, потому что загнал нас в ловушку!

Я смотрю на палочки. Они разлетелись, когда мы в панике вскочили. В призрачном свете фонарика они и правда похожи на кости. Ощутив тошноту, я понимаю, кому принадлежит этот смех.

Ха-ха-ха-ха…

Это Старый Крони.

– Эй, ты! – кричит Джонни в темноту, когда безумный хохот раздаётся вновь. – Давай покажись!

Я в страхе мотаю головой. Пожалуйста, не надо.

Сумасшедший смех становится громче – каждый его приступ сопровождается треском, словно отламывают ветку дерева. Но, направив фонарик в сторону звуков, я вижу лишь тени между стволов.