Женщины Древнего Рима. Увлекательные истории жизни римлянок всех сословий - Джон Бэлсдон

Таков был ее рассказ, и, закончив его, она снова упала на колени и стала умолять отправить ее в безопасное место. Однако консул спросил свою тещу, может ли она отдать часть своего дома, чтобы там поселилась Гиспала. Теща согласилась, и в распоряжение бывшей рабыни были предоставлены комнаты наверху. Вход на внешние лестницы был перекрыт, и в ее комнаты можно было пройти только изнутри. В дом перенесли вещи Гиспалы и перевели ее слуг. Эбутию было велено поселиться в доме одного из помощников консула.

Это был первый крупный религиозный скандал в истории Рима; как и во всех последующих скандалах, женщины сыграли в нем не последнюю роль.

Политические оппоненты Сципиона, одним из которых был Катон, а также Фламиния (который разбил Филиппа Македонского во 2-й Македонской войне и «освободил» Грецию в 196 г. до н. э.) считали увлечение греческой культурой опасным для Рима. Из нашего рассказа о вакхическом культе хорошо видно, какое разлагающее влияние оказывала на Рим религия, пришедшая из Греции. Твердолобые моралисты вроде Катона это предвидели; греческие культы воздействовали на эмоции людей и превращались в оргии. Они подразумевали такие действия, которые, по представлениям римлян, были несовместимы с религией. Не успел закрепиться в Риме культ Большой матери (Цибелы), и было сделано все, чтобы публичные празднования в ее честь, получившие название Мегаленсий, проходили строго в римских традициях, а римским мужчинам было запрещено превращаться в кастрированных жрецов этой богини, носивших огромное количество украшений, как прозвенел второй тревожный звонок. Можно себе представить, какую гневную речь произнес Катон; к сожалению, до нас не дошло ни единого слова из этой речи.

Консулу и соответствующим судьям были даны указания немедленно изловить поклонников вакхического культа, и, если суд признает их виновными в преступных действиях, для которых этот культ, по мнению властей, служил прикрытием, то и казнить. Это заняло много времени, поскольку культ Вакха укоренился уже во многих итальянских городах. Эти тревожные известия были сообщены народу консулом во время публичного собрания.

Утверждение, что в «заговоре» принимало участие семь тысяч человек, несомненное преувеличение римских хронистов, которые всегда любили большие числа. Мужчин, признанных виновными, предавали смерти целыми группами; женщин для казни передавали в руки их родственников. И когда с первым кризисом было покончено, сенат 7 октября принял законы, запрещавшие в будущем отправлять вакхический культ без разрешения городского претора (которое утверждалось сенатом при наличии кворума). При этом разрешалось собираться в одном месте более чем пяти поклонникам (трем женщинам и двум мужчинам). Экземпляры с текстом этого закона были официально разосланы по всем землям Италии, которым вежливо предлагалось (по конституции им нельзя было приказывать) соблюдать его.

На юге Италии, где-то между Никастро и Катанцаро, в 1640 году была найдена бронзовая табличка с отчеканенным на ней текстом этого закона. Благодаря ей мы и узнали, какого числа сенат принял это постановление, что бывает крайне редко.

А что же Эбутий и Гиспала Фецения? Ливий пишет, что П. Эбутий, по решению сената, получил 100 000 сестерциев и был освобожден от военной службы, и Фецения тоже получила 100 000 сестерциев, а также все права, которыми пользовались в Риме свободные женщины. Теперь она могла выйти замуж за самого знатного аристократа.

Однако историки, как серьезные люди, не очень-то в это верят. Это не исторический факт, а выдумка, говорят они. Образ великодушной проститутки взят из пьесы греческого комедиографа Менандра. Если же это выдумка, то не очень удачная – развитие действия доведено до кульминации, но кульминации-то и нет! Почему Эбутий и Фецения не поженились и не зажили счастливо?

Между тем найденная бронзовая табличка с текстом свидетельствует о том, что Ливий абсолютно точно отметил по крайней мере два постановления сената, поэтому отрицать достоверность его информации о приказе, согласно которому оба информанта получили в награду деньги, – значит намеренно искажать истину. Поэтому придется все-таки признать, что основная заслуга в раскрытии «заговора» принадлежит юноше призывного возраста по имени Эбутий и бывшей рабыне, молодой девушке, мечтавшей о браке, по имени Гиспала Фецения. Это имя очень редкое и нигде больше не встречается, что только подтверждает нашу правоту.

В сложные для Рима дни нередко случалось так, что всю необходимую информацию власти Рима получали от рабынь и проституток. В 63 году до н. э. падшая женщина по имени Фульвия по своей собственной инициативе пришла к консулу М. Туллию Цицерону и сообщила ему сведения, которые помогли раскрыть заговор Катилины.

Рассказ Ливия о вакхическом «заговоре» частично объясняет, как был раскрыт более поздний «заговор» Катилины. Обратим внимание на то, что, хотя преступления поклонников Вакха, по словам Фецении, касались лишь узкого круга сексуальных извращений, перечень уголовных преступлений, за которые консул велел казнить людей, включает в себя все то, к чему призывал молодых людей своего круга Катилина: разврат, убийства, лжесвидетельство, подделка подписей и завещаний.

Однако у нас нет никаких причин не доверять рассказу Ливия о Эбутии и Фецении, если, конечно, мы не будем изучать историю, искренне полагая, что все романтическое в ней – чистая выдумка.

Впрочем, самые выдающиеся женщины в истории республики избегали славы, и их имена в книги не попали. Это были представительницы очень узкого круга аристократических семей – патрицианки и плебейки, чьи мужчины в течение нескольких веков правили Римом. Их браки скрепляли политические союзы великих фамилий.

Лучшие из таких женщин, например Корнелия, давали своим детям отличное воспитание. Они без жалоб переносили трудности, как Папирия, первая жена великого Эмилия Паулла, с которой он развелся и которая жила в полной нищете, пока один из ее сыновей Сципион Эмилиан[4] не унаследовал от своей тети гигантское богатство (он был к тому же ее приемным внуком). Эта матрона была вдовой старшего Африкануса; она отдала Папирии все свои драгоценности и украшения, все те экстравагантные вещи, на которые тратила свои деньги.

Естественно, среди них были и неприятные особы. Жила в Риме знаменитая Клавдия, дочь великого Аппия Клавдия, который в 312 году до н. э. занимал пост цензора. Ее брат потерпел в 249 году до н. э., во время 1-й Пунической войны, поражение в морской битве при Дрепане, потеряв при этом весь свой флот. Три года спустя, после спортивных игр, она попала в давку, и люди слышали, как она произнесла: «Что было бы, если бы эта толпа состояла из людей, утонувших на корабле моего брата? Как бы мне хотелось, чтобы этих людей погрузили на корабли, а великолепный адмирал, мой брат, воскрес из мертвых и всех их утопил!» Такое высокомерное отношение к людям было характерно для всей семьи Клавдиев; однако эдилы, которым были переданы ее слова, невзирая на традиции этой семьи, наложили на нее огромный штраф.