Принцесса-беглянка - Ребекка Хэган Ли

– Ах, Максимилиан, это просто досадная случайность.

– Разумеется, ваше высочество. Но факт остается фактом: у вас нет опыта ведения домашнего хозяйства.

– Мой опыт гораздо шире, Максимилиан. Я выросла во дворце.

– Вырасти во дворце и работать во дворце – это совсем не одно и то же.

Джиана презрительно фыркнула.

– Знаю-знаю… Но зато я наблюдала, как работают другие. Кроме того, я обучалась не только кулинарии, помните, я училась подметать пол и даже мыла его тряпкой, а также вытирала пыль с мебели и помогала выбивать ковры. И еще я мыла посуду и стирала одежду, вот так-то.

Девушка не сочла нужным упомянуть, что как-то раз оставила свои батистовые ночные сорочки и нижнее белье в щелоке и забыла насухо вытереть пол после того, как помыла холл перед отцовским залом для заседаний. Щелок проел дырки в тонких сорочках, и дворцовые белошвейки трудились день и ночь, чтобы побыстрее сшить ей новое белье. А с полом все вышло еще хуже – немецкий посол поскользнулся на мокрых мраморных плитах и упал, когда направлялся в зал.

Тем не менее уроки домоводства продолжались, и Джиана нечаянно уничтожила несколько бокалов и ваз из бесценного венецианского стекла, опустив их для мытья в кипящую воду. Вытирая же пыль в музыкальном зале, она случайно придавила крышкой рояля пальцы русскому советнику. А когда выколачивала пыль из обивки стула, сбила с пьедестала фарфоровую лошадь династии Мин. Эта лошадь и стала последней каплей – на следующий день князь объявил, что отныне обучение принцессы домашнему хозяйству будет ограничиваться только шитьем, составлением меню для обедов, подбором цветов для букетов, а также садовыми работами. В результате чудесному дворцовому саду был нанесен непоправимый ущерб, а золотые рыбки в пруду чуть не подохли от переедания. Тем не менее имя принцессы было внесено в почетный список девушек, награжденных на свое шестнадцатилетие букетами белых цветов и серебряными брошками в форме букетика; на брошках же была выгравирована надпись: «Любовь, долг, семья».

Джиана с гордостью носила эту брошь и дорожила ею не меньше, чем драгоценными камнями в короне Каролии. Все, что она имела – богатство, титул, высокое общественное положение, – досталось ей при рождении. Все – за исключением этой серебряной броши да еще медальона, который мать подарила Джиане в день ее двадцатилетия. Но только серебряную брошь юная принцесса заработала сама. Правда, из скромности Джиана не смела носить брошь на платье – не хотела, чтобы ее расспрашивали о награде. Она прикалывала ее к сорочке, прямо над краем корсета. А совсем рядом у нее на шее висел медальон на тонкой золотой цепочке. Государственная печать, которую Джиана также носила под платьем, была прикреплена к ее поясу более массивной и прочной цепочкой.

– И я честно заслужила свою брошь, – добавила принцесса.

– Конечно, ваше высочество, однако… – Максимилиан в растерянности умолк. Он опасался, что принцессу узнают, однако не решался сказать ей об этом.

– Вот увидите, Максимилиан, все будет замечательно, – продолжала Джиана. – Изабель, как всегда, станет выполнять обязанности экономки, а Лангстром снова будет дворецким. Джозефа назначили ответственным за конюшню, мы с Бренной превратимся в служанок, а вы будете управляющим охотничьим домиком.

Максимилиан в смущении откашлялся.

– Полагаю, ваше высочество, что это невозможно, потому что в настоящее время должность управляющего занимает Гордон.

– Ах да, конечно… – Принцесса ненадолго задумалась. – Что ж, в таком случае вы будете… Думаю, вы смогли бы занять должность главного надзирателя.

Лорд Гудрун решительно покачал головой:

– Нет-нет, ваше высочество. Дело в том, что работникам, получающим жалованье, не требуется надзиратель. Полагаю, что здесь, в Британии, вовсе нет надзирателей. А если и есть, то только в тюрьмах, где используется труд заключенных.

Джиана залилась краской.

– Ах, Максимилиан, я не хотела вас обидеть. Знаете, а может быть, здесь, в шотландской глубинке, вы могли бы занять должность лорда Чемберлена? Вы могли бы считаться главным распорядителем двора, то есть лицом, ответственным за содержание княжеской резиденции. Правда, мы сейчас находимся в изгнании, но ведь рано или поздно мы вернемся в Каролию, не так ли?

Это предложение принцессы взволновало лорда Гудруна до глубины души, и старик, расчувствовавшись, даже прослезился. Вот уже на протяжении четырех веков мужчины из рода Гудрунов служили при дворе князя Сакс-Валлерштайн-Каролии, но никто из них не поднялся выше поста личного секретаря его высочества. Принцесса же только что повысила его в должности, и Максимилиан достиг положения, о котором и мечтать не мог ни один из его предков. При дворе князя самую высокую должность занимал лорд Чемберлен. Он был подотчетен только княжеской семье.

Почтительно склонив голову, лорд Гудрун проговорил:

– Это великая честь для меня, принцесса.

Джиана грустно улыбнулась.

– Вы заслуживаете большего, мой дорогой Максимилиан. К сожалению, в данный момент должность лорда Чемберлена не столь уж почетна. Сейчас в вашем распоряжении находится всего лишь шесть человек прислуги, но когда мы вернемся во дворец в Кристианберге, то непременно устраним это недоразумение и воздадим вам по заслугам. Обещаю, вы получите то, что заслужили по праву.

– Не стоит из-за этого волноваться, ваше высочество, – пробормотал польщенный Максимилиан. – Но все же мне чрезвычайно лестно, что вы так высоко оценили мои скромные заслуги. Поверьте, я сочту за честь служить вам в любом качестве.

– Я считаю, Максимилиан, что мне несказанно повезло – ведь не у каждой принцессы есть такой верный и надежный помощник, как вы. – Джиана вздохнула и добавила: – Знаете, мне потребуется ваша помощь. Конечно, я честно заработала почетную брошь, которой награждают девушек в день шестнадцатилетия, однако вы совершенно справедливо отметили, что у меня нет практического опыта, чтобы должным образом выполнять все обязанности по ведению домашнего хозяйства в охотничьем домике. Хотя я очень неплохо справляюсь с мытьем полов и уборкой, мне недостает необходимых навыков в кулинарном искусстве и в стирке белья. Не могли бы вы нанять дополнительный штат, который обучал бы меня и оказывал мне помощь на первых порах? Кого-нибудь из жителей соседней деревни…

Максимилиан поморщился.

– Разумеется, все будет так, как вы приказали, принцесса. Но я дерзну предложить, что вашему высочеству было бы гораздо лучше руководить работами.

Джиана покачала головой.

– Нет, я не могу занимать более высокую должность, чем Лангстром и Изабель, – заявила она. – Ведь предполагается, что они мои родители. И если я, назвавшись их дочерью, буду отдавать им распоряжения, то это обязательно вызовет у нового хозяина охотничьего домика подозрения. Этот человек наверняка догадается, что мы вовсе не те, за кого себя выдаем.