Машина убийств. Правдивая история об убийстве, безумии и мафии - Джин Мастейн

он был спонтанным. В День святого Валентина 1966 года он покинул Grumman в вызывающем настроении после спора с бригадиром. По дороге домой он увидел призывной пункт. Он остановился и зашел внутрь. Он прошел мимо береговой охраны и морской пехоты, прежде чем нашел армию. Расставание с "Четырьмя направлениями" не окончательно разрушило его уверенность в себе. Я хочу стать "зеленым беретом", - сказал он.

Рекрутер подумал, что он шутит, и начал смеяться.

"Если ты хочешь, это еще не значит, что ты это получишь. Это не так просто".

"Я не спрашивал, легко ли это".

"Хорошо. Я не могу гарантировать тебе "Зеленый берет". Все, что я могу вам гарантировать, - это базовую подготовку. После этого, если вы хотите стать "зеленым беретом", вы должны добровольно поступить и быть принятым в пехоту, затем в школу воздушно-десантных рейнджеров, затем в школу спецназа - это и есть "зеленый берет", но только если вы им нужны".

"Отлично! Где мне расписаться?"

В тот вечер новобранец сказал своей ошеломленной матери: "Если ты собираешься идти на войну, то можешь идти до конца".

Его матери не нравилась эта бравада: она напоминала ей, что у него есть некоторые качества Энтони Гаджи. Но когда шок прошел, Энтони Гаджи стал причиной ее поддержки. Она боялась, что ее неугомонный сын в конце концов обратится к миру Нино. Армия направила его по другому пути. "Просто не забывай оставаться живым", - сказала она.

Надувшись, Доминик отправился в Бруклин, чтобы рассказать об этом Нино, и получил реакцию, которую ожидал лишь отчасти. "Там убивают людей, идиот! И ради чего? Чтобы поддержать кучку рисоводов? Это безумие!"

"Я знаю, что для вас это звучит банально, но я собираюсь сражаться за свою страну". Доминик сделал паузу. "Как мой отец и мой отчим".

"Они тоже были глупы. Не сражайтесь за генералов, сражайтесь за нас. Если хочешь умереть, умри за свою семью".

Доминик был поражен последними словами Нино. Впервые ему показалось, что он обращается к семье Гамбино, а не к Гаджи или Монтильо. Он почувствовал гнев, удивление, страх и гордость одновременно и на мгновение потерял дар речи.

"Я не собираюсь умирать", - наконец сказал он и зашагал прочь.

ГЛАВА 2.

Мальчик-хулиган

Вскоре после того, как Доминик ушел в армию, Нино познакомился с молодым человеком, не обладавшим ни внешностью, ни талантом для музыкального бизнеса. Однако Рой Альберт ДеМео обладал множеством других качеств, которые произвели на Нино впечатление: умом, энергией, находчивостью, а к двадцати пяти годам - большим опытом работы с вещами, которые интересовали Нино, - машинами, кредитами и деньгами.

Рой не носил этого на рукаве - пока, во всяком случае, не носил, - но в глубине души у него была злая и горькая жилка, сердце хулигана, способное биться еще более безжалостно, чем у Нино.

Они познакомились, когда Рой однажды приехал в Бат-Бич навестить свою мать, вдову, которая недавно переехала в дом овдовевшего друга, жившего в нескольких кварталах от бункера. Нино уже знал о Рое, потому что Рой уже был небольшой криминальной легендой в некоторых частях прилегающих рабочих кварталов к востоку от Бат-Бич - Флэтлендс и Канарси. Нино слышал о нем от друзей из гораздо более мелкой мафиозной семьи Луккезе, которая контролировала компании эвакуаторов, свалки и операции по краже автомобилей в этой части Бруклина и которая была исторически близка к семье Гамбино, поскольку дети двух боссов поженились.

Нино, как и Рой, всегда был начеку и искал новых деловых партнеров, поэтому через общих знакомых передал Рою, чтобы тот заглянул к нему в следующий раз, когда будет в Бат-Бич. Рой не нуждался во втором приглашении. Энтони Гаджи был одним из самых влиятельных людей в семье Гамбино, а Рой не был честолюбив и оппортунистичен. Он не собирался всю жизнь торчать на свалках - горизонт, который он видел у семьи Луккезе.

Рой также был человеком, которому нравилось идти в ногу с Джонсами, и он зарабатывал достаточно нелегальных денег, чтобы позволить себе это. В 1966 году он покинул Бруклин и поселился в пригороде Массапекуа-Парк на Лонг-Айленде, переехав в основательный дом, который он построил на заказ на трех соседних участках на Парк-Плейс. Многие работы он выполнял сам, поскольку помимо всех прочих своих еще не развившихся качеств Рой умело обращался с инструментами. Он жил там со своей женой Глэдис, которая уже жалела, что вышла замуж за Роя за шесть лет до этого, но была к этому благосклонна, и их детьми, которых скоро должно было стать трое.

Рою стоило немалых усилий собрать пару сотен тысяч, чтобы купить эксклюзивный дом в Массапекуа-Парк; пусть дом и находился не в самом лучшем районе города, но в Массапекуа-Парк вместе с бруклинской квартирой находилось и загородное поместье самого Карло Гамбино. Рой много раз проезжал мимо дома старой легенды, но, каким бы амбициозным он ни был, он никогда не осмеливался зайти туда без приглашения, которое так и не поступило, потому что Рой еще не был даже на нижней ступеньке тотемного столба.

С его яйцеобразным лицом, зачесанными назад волосами и бугристым телосложением Рой больше походил на равнодушного государственного служащего, чем на преуспевающего молодого гангстера. Но, как многие уже знали, к Рою трудно было относиться равнодушно: он либо нравился, либо держался на расстоянии, обычно из страха. Несмотря на лишний вес, Рой был невероятно силен и умел наносить удары в баре.

Криминальная аномалия заключалась еще и в том, что он вырос в обычной семье среднего класса - необычной, если не считать его родителей; его мать никогда не работала, а отец, умерший, когда Рою было девятнадцать, был суровым и законопослушным курьером прачечной, с которым Рой перестал ладить, как только достиг подросткового возраста и поставил перед собой гораздо более высокие финансовые цели.

Другие родственники Роя, однако, были выдающимися профессионалами. Один дядя, бывший главный прокурор окружного прокурора Бруклина, был профессором Бруклинской юридической школы. Другой дядя управлял дилерским центром "Бьюик". Двоюродный брат его отца был судмедэкспертом Нью-Йорка - большая должность. Мать Роя, с которой он очень хорошо ладил, всегда хотела, чтобы он тоже стал врачом, как он всегда говорил.

"Знаете что?" позже Рой говорил: "Я просто черная овца в своей семье". Ya know some-thin'?" - эту фразу он ставил в начале многих предложений, как будто хотел, чтобы люди сосредоточились на уникальном заявлении, которое он собирался сделать.

Из Массапекуа-Парка Рой по-прежнему каждый день ездил на своем новом "Кадиллаке" в Бруклин, к месту работы и своим корням. Его офисом был бар "Синий воротничок", Phil's Lounge, который находился всего в нескольких кварталах от дома его детства