Смерть и немного любви - Александра Маринина

Фотограф резко повернулся, на мгновение замер, потомраздался щелчок и по глазам резанула яркая вспышка.

– Вы долго готовились, – заметил он, возясь скамерой.

– Честно признаться, я про вас забыла, – холодноответила Настя.

– Чем же вы занимались столько времени?

– О своем думала.

– Вы – свидетельница на свадьбе у подружки?

– Нет, я невеста.

– Да не может быть!

– Отчего же?

– В черной юбке и в черной блузке? Невеста, котораявыходит покурить на крылечко и болтает с незнакомым мужчиной, вместо того чтобыумирать от восторга и волнения, держа за руку жениха? Да никогда не поверю.

– Ну и не верьте. Так что там со снимком?

– Еще минуточку потерпите, сейчас он проявится. Вы,наверное, не в первый раз замуж выходите? Если так, то понятно ваше спокойствие.Процедура знакомая, и ее последствия, увы, тоже. Верно? – заразительнорассмеялся фотограф.

Настя не выдержала и улыбнулась.

– Ну вот, готово. Так кто из нас был прав?

Настя ошеломленно смотрела на снимок и не верила своимглазам. Неужели это она? Эта изящная молодая женщина в короткой юбке,открывающей великолепной формы длинные ноги, в черной блузке, подчеркивающейбелизну кожи, и в элегантном длинном белом пиджаке – это она? С фотографии нанее смотрело классически правильное холодное лицо с высокими скулами, красивымртом и задумчивыми глазами. Только глядя на снимок, она наконец вспомнила, чтопотратила сегодня полчаса на макияж, благодаря которому и выглядит вполнепристойно. Она настолько привыкла к своей невзрачной внешности, что чувствоваласебя серой мышкой даже тогда, когда на самом деле выглядела чуть ли не звездойэкрана.

– Признаюсь, я проиграла. Что с меня причитается в видештрафа?

– Ровным счетом ничего. Мне достаточно ваших извиненийза проявленную вами грубость.

– Извините меня, – искренне произнеслаНастя, – вы оказались правы, а я вела себя по отношению к вам какпоследняя свинья…

Она хотела было добавить еще какие-то слова, но в это времяувидела, как Даша делает ей знаки руками. Вероятно, подошла их очередь.

– Простите, – усмехнулась она, – меняпризывают под венец.

Она протянула фотографу снимок, но он отрицательно покачалголовой.

– Возьмите на память.

Она быстро прошла в холл, где ее уже ждали Алексей и Даша сАлександром.

– Нам туда, – показал Леша куда-то вправо, гденаходилось несколько совершенно одинаковых дверей, различающихся толькономерами. – Комната 9.

В комнате 9 сидели две симпатичные девушки, которые в четыреруки выписывали свидетельства о браке и проставляли штампы в паспортах. Одна изних выскочила из комнаты и через полминуты вернулась с огромной книгой.

– Расписывайтесь быстренько, – сказала она, чутьзадыхаясь, – книгу надо срочно вернуть, без нее нельзя начинать следующуюцеремонию.

Настя с Лешей и их свидетели расписались в книге, и девушкаумчалась.

– Фамилию менять будете? – спросила Настюсотрудница загса, оформляя свидетельство о заключении брака.

– Нет, не буду.

– Значит, пишем: присвоить фамилии… мужу – Чистяков,жене – Каменская…

И в этот момент раздался истошный вопль. Кричала женщина,потом к ней присоединились еще несколько женских голосов.

– Даша, посиди здесь, – бросила Настя, пулейвылетая из комнаты в холл.

Александр и Леша кинулись за ней. В холле возле двери втуалетную комнату стояла черно-белая толпа невест и женихов. Настя, выхватив изсумочки служебное удостоверение и подняв его высоко над головой, легкопротиснулась сквозь эту толпу, громко повторяя:

– Пропустите, пожалуйста, милиция, милиция, дайтепройти.

На пороге туалетной комнаты она остановилась. На кафельномполу лежала красивая молодая девушка в нарядном подвенечном платье. На груди побелоснежной ткани расплывалось кровавое пятно. Глаза ее были открыты, нонеподвижны. Она умерла сразу от прямого попадания пули в сердце.

Рядом с ней на коленях стоял молодой человек в темномкостюме. Его лицо не выражало ничего, оно было похожим на маску. Настя поняла,что он находится в глубоком шоке, будучи не в состоянии осознать и принятьпроисшедшее.

Она сделала шаг назад, повернулась лицом к стоящим у нее заспиной людям и уперлась руками в стену по обе стороны от двери в туалет.Привстав на цыпочки, отыскала глазами мужа и брата и скомандовала:

– Саша, Леша, контролируйте выходы. Никого невыпускать. И следите, чтобы Дарья сюда не подходила.

На мгновение ее глаза резанула вспышка фотоаппарата, и слеваот себя Настя увидела фотографа.

– Эй, молодой человек, идите сюда, – позвала она.

Парень протиснулся к ней и возбужденно зашептал:

– Вы из милиции, да? Послушайте, позвольте мне сделатьснимки. Это мой хлеб, мой заработок.

– Как вы сказали?

– Ну, я не хотел бы, чтобы об этом знали… Понимаете, явообще-то фотокорреспондент «Криминального вестника», а по субботам в загсахподрабатываю. – Он протянул ей удостоверение. – Позвольте мнесфотографировать место происшествия, ну пожалуйста!

– Ладно, только быстро, – решительно сказалаНастя. – Пять секунд вам даю на снимки, потом будете мне помогать.

Парень защелкал затвором, не обращая внимания на возмущенныекрики за спиной.

Через толпу пробралась белая от ужаса заведующая, совсем ещемолодая женщина с испорченными перекисью мелированными волосами, делавшими еепохожей на давно не стриженную болонку.

– Боже мой, боже мой… – причитала она, всплескиваяруками.

– Вы милицию вызвали? – спросила ее Настя.

– Милицию… нет… – пробормотала заведующая.

– Так вызовите, – зло сказала Настя. –Впрочем, нет. Встаньте на мое место и следите, чтобы в туалет никто не входил.Жениха желательно не трогать, пусть стоит как стоял. Вы все поняли?

– Д-да, – запинаясь, пробормотала «болонка».

– Где у вас телефон?

– У меня… в кабинете…

– А кабинет где?

– Через холл и направо… там написано…

Настя пронеслась через холл, успев на бегу бросить взгляд накрыльцо и убедиться, что Чистяков добросовестно несет вахту, что-то терпеливообъясняя только что подъехавшей очередной брачующейся паре и их сопровождающим.Найдя кабинет заведующей, она распахнула дверь, схватила телефонную трубку инабрала номер.