Три минуты молчания. Снегирь - Георгий Николаевич Владимов
Шрифт:
Интервал:
– Исключено, – сказал кеп. – Знаю я эти калоши: и «Отчаянного», и «Молодого». Мы всё же больше на вас надеемся.
– Идём полным ходом. Вы тоже там двигайтесь веселее. Как слышите?
– Слышим-то хорошо. Двигаться не можем.
– Что с машиной? Не удалось починить?
– Да починили. Только не выгребаем.
– Не понимаю…
– Ну, чуть только тормозимся. Что тут не понимать?
– Дайте максимальные обороты. Как слышите?
– Нет у нас максимальных. Малым идём.
– Ясно, – сказала база. – Ясно.
– Тут ещё сети, – сказал кеп. – Сети нас тащат.
Там помолчали.
– При чём тут сети? Они у вас за бортом?
– В том-то и дело. И поводцы нулевые.
– Почему метали? Было же штормовое предупреждение?
Кеп вздохнул.
– Слышали предупреждение. Да не всегда же они сбываются… Ну, рискнули. Пожадничали. Теперь-то что делать?
– Двигайтесь встречным курсом. Как слышите?
– А сети? – спросил кеп.
– Двигайтесь встречным курсом. Насчёт сетей решайте.
Послышался треск, всё в нём пропало, слов не различить. Кеп подождал и вышел в ходовую.
Но база опять к нам пробилась:
– …сот пятнадцатый!…ая глубина под килем? Глубину сообщите.
«Маркони» ей ответил.
– Ясно, – сказала база. – Ясно. Да, с сетями надо решать. – И пропала.
– Вот и решай, – сказал кеп. – Сами-то и совета не дадут.
«Дед» к нему повернулся от окна:
– Не это тебе надо решать. И база не о сетях твоих думает. Сейчас у тебя под килем тридцать пять. Скоро двадцать будет. База туда не пойдёт.
– На двадцать – пойдёт.
– Не уверен. Учти ещё волну.
Кеп стал у меня за спиной:
– Рыскает он у тебя. Точней на курсе.
– Есть.
Он отошёл. В рации у «маркони» завывало, попискивало, и вдруг прорезалось:
– …сот пятнадцатый…ак слышите? – и пропало, запищала чья-то морзянка. Кеп даже не успел добежать.
– Что там у тебя?
– Да этот же плачет, – сказал «маркони». – Шотландец.
– Опять? Вот уж не вовремя.
– Почему? Как раз время.
Я повернул голову, посмотрел на часы – у него над столом. Было без четверти три, большая стрелка пришла в красный сектор.
Началась первая минута молчания.
8
– Ну, послушай, если охота, – сказал кеп. – Нам тоже поведай.
Морзянка еле прослушивалась.
– Не удалось ему движок запустить, – сказал «маркони». – Сносит его.
Кеп повернулся ко мне. Я думал – он опять придерётся, и завертел штурвалом.
– Помнишь его? «Герл Пегги».
Я удивился – не забыл он, кто тогда на руле стоял. Я думал – он лиц наших не различает.
– Помню.
Я-то помнил, как он прошёл справа, синенький и белоснежный, чистенький, как со стапеля, и обошёл нас, как стоячих, и как вышел из камбуза повар, выплеснул ведро помоев – у нас перед носом.
– Грубиян, – сказал кеп. – Ну… ему тоже хреново. Какие его-то координаты?
«Маркони» ему сказал. Третий ушёл в штурманскую поглядеть на карте.
– Ух ты! Совсем труба кораблю. Небось килем чешет по грунту.
– Он уж, наверно, и скалы видит, – сказал кеп.
– Пока не видит. Скоро увидит. – Третий вышел в ходовую, сказал «маркони»: – Спроси его, видит он Фареры?
– И не вздумай, – сказал кеп. – Не вступай с ним.
– Да я и не могу, – ответил «маркони». – Это надо шибко грамотным быть, английский знать. Я только на жаргоне.
– И на жаргоне не нужно. Да, хорош у нас радист, английского не знает.
– Вы мне подскажите.
– Ладно, – кеп вздохнул. – Слезай с этой волны, с шестисот. Базу поищи. Всё равно мы ему не поможем.
– Сейчас… Ещё две минуты.
Я опять посмотрел на часы – стрелка ещё была в красном секторе. Пошла вторая минута молчания.
– Да что толку, – сказал кеп.
«Маркони» не ответил, работал ключом.
– Что ты ему передаёшь? Я тебе сказал: не вступай с ним!
– Я не с ним, я с берегашами. Может, они его не услышали. У нас-то помощней передатчик.
– Ну, валяй… Поможем, чем можем.
– Тише, – попросил «маркони».
Кто-то заговорил в эфире. Прямо изумительный был голос – бархатный, рокочущий.
– Понимаешь что-нибудь? – спросил кеп.
– Так… С пятого на десятое. Он сейчас по-русски скажет.
Но по-русски уже не мужчина говорил, а женщина. С чуть заметным акцентом говорила, только сильно картавила. Но слышно было, как будто она тут с нами стояла, в рубке:
– Всем, всем! Береговая радиостанция Ютландского полуострова просит слушать море. Всем судам, плавающим в Северной Атлантике и стоящим на приколе в портах континента и островов. Вертолётам береговой охраны и патрульной службы спасения. Двое просят о помощи – русский и шотландец. Их несёт течением и ветром на Фарерские скалы. Примите их координаты…
Третий вдруг сказал:
– Правильный бабец. Эмигрантка, наверно.
– Всё б тебе про бабцов, – сказал Жора. – Нашёл время.
– Это я так. Про себя.
– И держи при себе.
Дикторша умолкла. Я опять посмотрел на часы. Пошла третья минута молчания.
– Что-то не откликаются, – сказал кеп.
– А что откликаться? – спросил Жора. – У всех карты есть.
– Да, – сказал кеп. – И забрался же он… Где никого нету. Одни мы болтаемся.
Стрелка на часах вышла из красного сектора.
– Слезай, – сказал кеп. – Ищи базу.
«Маркони» опять нащупал базу, послышалось:
– Восемьсот пятнадцатый, как дела?..
Но тут же её морзянка стала забивать. Зацокала, рассыпалась, как соловьиная трель.
– Во, чудик, – сказал «маркони». – И сюда всунулся.
– Кто?
– Да он же, «Герл Пегги».
Кеп удивился:
– Как же он эту волну нашёл? Скажи, какой шустрый.
– Жить хочется, – сказал Жора.
Слов за морзянкой нельзя было различить. Потом и база начала переговариваться с шотландцем – тоже ключом.
– Что они там ему? – спросил кеп.
– Да то же, что и нам. Просят идти навстречу.
Свистнуло в переговорной трубе – из кеповой каюты. Кеп приложился ухом.
– Нет пока связи, – сказал в трубу. – Тут ещё один нам сигнал забивает, любитель морских ванн. С базой ему удалось связаться. Подождём, пока наговорится… – И заткнул трубу свистком.
«Дед» вдруг повернулся к нему.
– А что, Николаич? Самое время теперь обрезаться.
– Ты всё про одно. Заладил. Может, мы их ещё и выручим, сети. Что-то у меня надежда появилась.
– С чего бы? Оттого, что другим хуже?.. – «Дед» вдруг рассердился. – Не понимаю я! Который час он тебе сóсит, а у тебя только за сети голова болит!
Кеп стал посреди рубки, ни за что не держась.
– Кто из нас не в уме? Скажи мне, Бабилов.
«Дед» не отвечал, только смотрел на него.
– Капитан этого судна, – сказал кеп торжественно, – если надо было, всегда помогал. Но когда у него ход был! И корпус не дырявый! А сейчас меня никто не осудит.
– Николаич, – сказал «дед». – Ты же позора
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!