Живой Журнал. Публикации 2012 - Владимир Сергеевич Березин

женщины, хлопает в ладоши ничего не понимающий писатель-туркмен привезённый на декаду национальной культуы, поэт Евтушенко, выпучив глаза, теребит расписную гавайскую рубаху, а номенклатурные писатели бегут звонить в инстанции, потому что не понимают что делать.

Но такая картина могла появиться только в сказке — там, где куклы и оружейники и на кухне царит разгром и крышки от кастрюль летят как метательные снаряды.

Ничего этого нет, и литература стала скучной и мемориальной.

Но я не об этом. Воспоминания мужчин всегда ревнивы — мужчины, если уж начинают заниматься сплетнями, то делают это куда лучше чем женщины. В мужчинах больше умения напоить ядом строку. Заметьте, как это делает Катаев — он вспоминает прошлое с иронией, и если хочет вытащить из этого прошлое дурное, то позволяет довершить это читателю. Он вспоминает деталь («в ней проглядывало нечто дамское»), затем приводит ассоциацию («бедные красавицы, недавно вышедшие замуж за богатого»). И уж потом добивает ряд вуалетками и перчатками, для читателя семидесятых годов атрибутами если не разврата, то порочного мещанства.

Но воспоминания о женщинах былых времён ещё более сложная штука. Время заставляет талантливых людей принимать чью-то сторону. А ничьей стороны в любви нет. Всяк в своём праве, и если кто кому кажется меркантильным, а кто кому — расчетливым, то лучше туда не соваться. Обратись в себя, читатель? У тебя-то как?

Извините, если кого обидел.

22 мая 2012

История про то, что два раза не вставать

Пересматриваю сейчас "Третью Мещанскую".

Удивительной красоты, конечно, фильм — если бы Роом и Шкловский ничего бы больше не сделали, уже этим можно было бы войти в историю.

Этот фильм можно резать покадрово — и смотреть как фотографии.

Вместе с тем, это искусство монтажа в чистом виде.

И одновременно, это фильм неодолимой эротической силы, которая приходит к зрителю через умолчания, а, значит, с удвоенной силой.

Одновременно это фильм старой Москвы, которая уже тогда ускользает, перестраивается — и камера движется по Тверской, мельком показывая недостроенный храм Александра Невского, который… Впрочем, прочь, сентиментальность — я жил там неподалёку. И это не только культура зданий, но и мелкая моторика быта — с примусами и обливанием из подвешенного на стене самовара, с ночёвками на экспроприированных диванах и дворником, что занимается пропиской.

Фильм этот, что был запродан половине мира, и который по ту сторону полосатых столбов был едва ли не популярнее, чем на Родине.

Сейчас, правда, его снабдили каким-то разухабистым джазовым сопровождением, к которому я пока не придумал как относиться.

Кстати, чтобы два раза не вставать — разлучник Фогель, ухаживая, там дарит чужой жене журнал "Новый мир" и она тут же садится и начинает разрезать его страницы.

Извините, если кого обидел.

22 мая 2012

История про то, что два раза не вставать

Навалилась на меня ночью экзистенциальная тоска, та такая, что хоть стой, хоть падай.

А в таких случаях либо полы мыть, либо ещё что-нибудь полезное сделать. То есть, сделать что-то достаточно утомительное, чтобы не лежать, глядя в потолок, а честно заснуть. Полы мыть мне не хотелось, и я стал писать сноски.

В частности, к фразе Белинкова: "Я ничего не придумал. Я все это слышал сам. Слышал от людей, которых люблю и которые, несмотря на все мои недочеты, предпочитают все-таки читать мою рукопись о сдаче и гибели русского интеллигента, а не статью Михаила Лифшица “Почему я не модернист?”"

Михаил Александрович Лившиц (23 июля 1905 года, Мелитополь — 20 сентября 1983 года, Москва) был чрезвычайно интересный философ, ортодоксальный марксист, совершенно не вписывавшийся в советскую идеологию послевоенных лет. Был он составителем антологии «Маркс и Энгельс об искусстве» и многих статей по эстетике. Солженицын назвал его ископаемым марксистом, а Лифшиц отшучивался, что ископаемые бывают полезные, и уж марксист будет полезнее, чем ископаемый любитель Бурбонов. В 1964 году Лифшиц напечатал в пражском журнале «Estetika» статью "Почему я не модернист?", а потом она была опубликована в «Литературной газете» 8 октября 1966 года. Хотя Хрущёв к тому времени уже два года копал грядки на своей даче, эхо его художественной критики ещё звучало в разных коридорах. Ну и статья Лифшица воспринималась как часть кампании против абстракционистов.

Шкловский, в передаче других людей, говорил: "Ну зачем надо Михаилу Лившицу выступать с этой статьей об абстракционистах… Ведь пора уже думать о душе. Да и денег за такую статью платят мало. Если уж так нужны деньги, мы бы ему собрали коллективно тридцать рублей…" Эта фраза несправедлива — вообще, большинство острот о тридцати серебряниках испытание для вкуса. Она несправедлива ещё и потому, что статья Лифшица написана искренне, и сейчас, когда прошло столько времени, остаётся очень интересной. Ископаемый марксист угадал многое, что случится с искусством потом — превращение его в товар, манипуляции с обывателем и прочее. Лифшиц был искренен, и за свою искренность расплатился тем, что получил пиздюлей от интеллигенции (В противоположном лагере его не любили и так, безо всяких рассуждений о модернизме). Нормальный размен, я считаю. Итак, статья была пристрастна, но без неё мир неполон. Да вот она, собственно.

И, чтобы два раза не вставать, поздравляю всех причастных с праздником Славянской письменности.

Хороший праздник, чо.

Извините, если кого обидел.

24 мая 2012

История про то, что два раза не вставать

— Что почитать?

— Почитай отца и мать своих.

Вообще, самые интересные размышления всегда получаются из-за красивых женщин. Из обрывков впечатлений, случайно обронённых фраз и необязательных вопросов.

Так вот, в силу моей биографии, меня часто спрашивали "Что почитать?"

Очень часто, когда я сижу на днях рождения, какая-нибудь сидящая рядом женщина оборачивается и говорит "Что вы рекомендуете почитать?".

Это напоминает страдания всех моих знакомых врачей. Их в гостях, между третьей и четвёртой, оторвавшись от оливье, ловят за рукав, показывают язык, показывают, где болит.

Как-то был в моей жизни знакомый стоматолог Абурахманов, живший в городе Мышкине. Он как-то свернул в переулок, потому что завидел знакомую старуху. Оказалось, что люди в городе жили простые, и останавливали его прямо на улице — посоветоваться насчёт зубов. Я не поверил, но на следующий день увидел его в белом облаке метели, напротив стояла старуха открыв рот как кукушонок.

Так что мне ещё повезло.

Проблема в том, что вопрос "Что почитать" ничем