Тяжелый свет Куртейна. Зеленый. Том 3 - Макс Фрай

– Не представляю. Просто не хочу представлять. Лично я за столько столетий точно сдох бы от горя, утешаясь напоследок иллюзией, что после смерти уж точно всё сбудется. Байки про рай – так себе утешение, но когда совсем не осталось надежды, цепляешься даже за них. Город, по идее, покрепче, чем человек. Несколько сотен лет вполне мог бы и продержаться. Но всё равно нельзя, пожалуйста, не надо с ним так.

– Эй, это несбывшаяся вероятность, – напомнила моя гостья. – На самом деле всё обстоит иначе. Другое дело, что всякая несбывшаяся вероятность иногда проявляется, становится зримой и осязаемой, проступает в той, что сбылась. Ну, тут ничего не поделаешь, у вас даже драконы порой в тёмных переулках шалят, а вероятность реальности, где драконы живут в человеческих городах, исчезающе малая. Чтобы они тут водились, надо было ещё пару здешних тысячелетий назад во всех обитаемых поселениях по Проходу в неведомое открыть.

– Меня на их головы не было. Что ж я так поздно родился, дурак.

– Не беда. Главное, что сейчас ты есть. И имеешь природу Бездны. Ты ещё почти по-человечески маленький, но Бездна в тебе уже родилась.

– И поэтому я такой псих долбанутый, – невольно улыбнулся я.

– Наоборот. Природа Бездны – не причина, а следствие того, что ты, как сам выражаешься, «псих». Бездна зарождается не наугад, как попало, а в живых существах способных её вместить.

– Эна говорила, что я, если сдуру раньше времени не помру с концами, однажды стану примерно таким, как она. Невозможно поверить, но верить, вроде, не обязательно. Достаточно просто быть и расти.

– Именно так. А знаешь, что из этого следует? Даже очень юная Бездна может войти в любую реальность, включая несбывшиеся, в любой из тамошних дней. И своим присутствием это несбывшееся овеществить.

– Овеществить этот ужас? Город, много столетий стоявший без Стефана и без обещанной ему чудесной судьбы? Чем так над ним издеваться, лучше уж действительно на хрен весь мир отменить, чтобы не мучился. И я за компанию с ним.

– Да ты дослушай сперва, – вздохнула она. – От разговоров ничего не случится. Одной болтовни недостаточно, точно тебе говорю.

Больше всего я тогда хотел заткнуть уши, заорать и сбежать на край света, где не будет ни Последнего Стража Порога, ни даже намёка на меня самого. Но вместо этого просто молча кивнул.

* * *

Нес тэше данэ аес эшерти. Шао тэре шер эшелат.

* * *

Она снова взяла карандаш и дорисовала лучи-колбасы так, что их концы сблизились, но остановилась прежде, чем они слились. Сказала:

– Если ты войдёшь в эту вероятность, проживешь там несколько лет человеком и сделаешь всё, что сможешь – один, без могущественных друзей и волшебных помощников – возможно, она перестанет быть такой безнадёжно унылой. Всё-таки ты это ты.

– Человеком?! Один?! И что я один смогу? Это мы уже проходили…

– Вот именно, проходили. Когда-то ты в этом городе одной своей дурью упрямой и неутолимой тоской по чудесной участи, без знаний, умений и даже веры в такую возможность несколько Проходов на изнанку реальности и ещё чёрт знает куда открыл. А Проходы такое дело, даже неосуществившейся вероятности пара-тройка не повредит. И самое главное, город с тобой развеселится и оживёт. Он там не мёртвый, но очень этого хочет, потому что давно утратил надежду, а значит, дело к тому идёт. Но уж ты-то легко его воскресишь… воскресил бы, если бы, предположим, каким-то чудесным образом вдруг оказался там. Теперь смотри, – она принялась штриховать один из толстых лучей. – Настоящая версия реальности никуда не делась. Она по-прежнему есть и обладает статусом единственной осуществившейся, по крайней мере, пока. Только ты неизвестно куда подевался, с точки зрения твоих друзей. Они тебя ждут и ищут. Жизнь им без тебя не мила. Всемогущий не намерен с тобой расставаться, и его можно понять. Одного этого достаточно, чтобы ты сюда вернулся, как миленький, а ведь есть ещё Стефан. И двойник смотрителя Маяка. И ещё какая-то сила на изнанке вашей реальности, новая и пока невнятная для меня. Неважно. Важно, что ты позарез тут нужен целой ораве могущественных существ. И они тебя, будь спокоен, уж как-нибудь да получат в тот же день, когда потеряли. Максимум через несколько дней. А для этого двум реальностям – существующей и несбывшейся – придётся слиться в одну. Перемен почти никто не заметит. С точки зрения обычного человека, ни Стефана, ни его – ваших общих! – дел всё равно нет. А в других городах и странах о вас вообще не знают. Всё в мире связано, но этих связей не то что людям, даже духам не отследить. Тем лучше! Тем легче будет реальностям слиться в один новый мир. Новый – это в данном случае самое главное! Мир, который никогда не стоял на Пороге, не проваливал испытание, не утверждался заново в адском статусе, не скатывался вниз. Следовательно, никаких парадоксов. Жизнь продолжается. Вы в ней – допустимо, умеренно невозможное. Как и прежде, с довольно неуверенным «не». И ещё… это, конечно, не самое важное. А может, и самое, чёрт его разберёт. Но Стефану, знаешь, не помешает избавиться от несбывшейся, но вполне вероятной реальности, где он уже много столетий мертвец. И город наконец перестанет видеть во сне, как он от тоски умирает, это не только ему, а натурально всей Вселенной подарок. Страшную силу имеют сны зачарованных городов!

Я смотрел, как она соединяет две толстые длинные линии в одну большую петлю. И понимал одновременно две вещи: на человеческую жизнь, в которой нет всех, кого я люблю, я ни на каких условиях не согласен, и – такую потрясающую возможность всё переделать по-своему я, конечно, не могу упустить.

– Ну, ты особо губу не раскатывай! – подмигнула мне туманная женщина. – Неба в алмазах не обещаю. Разве что потом приколотишь их сам. А после слияния двух реальностей всё останется примерно таким же, как есть, кроме того прискорбного факта, что человеческий мир не прошёл свой Порог. В новой реальности мир просто не пришёл на Порог раньше времени. И я к вам не приходила. Не было ничего. И делайте что хотите, хоть горькую пейте, хоть продолжайте плести из хаоса невозможную новую сладкую тень. Меня не касается. Строго говоря, меня вообще ничего не касается, моё дело – обнажать суть. Просто сам видишь, какая тут у вас суть обнажилась: этот мир очень хочет сохранить своё тайное сердце, ваш волшебный чокнутый город и вас за компанию, вопреки всякой логике, несмотря ни на что. А ты очень хочешь совершить невозможное, да такое, чтобы все сразу в обморок – ах! Ну вот, встретились два одиночества. Будем считать, я вас удачно свела. Дальше – сами. Что сможете – сможете, что возьмёте, то ваше, чем станете, тем останетесь. Такая будет игра.

Я отрицательно помотал головой. Не игра, не такая, не будет, я не играю, на этот раз без меня.

Страж Порога, туманная женщина, мой Воплощённый Трындец, снова меня обняла и сказала:

– Теперь ты знаешь способ повернуть всё по-своему. Но это не означает, что ты обязан к нему прибегать. Отказаться – нормально. За это не будет страшной расплаты; в мире духов вообще не бывает каких-то «расплат», только причины и следствия, причём настолько неочевидные, что считай, нет даже их. Велика вероятность, что парадокс и без твоего вмешательства разрешится вполне в твоём вкусе. А может, даже лучше, чем ты способен вообразить. Этот мир, знаешь, тоже не пальцем делан, столько раз уже выторговывал себе право быть. Иногда отказаться от непосильного испытания – тоже способ его пройти. Короче, если не хочешь становиться человеком и жить в несбывшейся вероятности, имеешь полное право. Не становись, не живи.