Колдунья - Филиппа Грегори

Лорд Хью не проронил ни звука — он ждал продолжения.

— Она была ведьма, — заключила Элис. — Хорошо, что она погибла.

— А ты, значит, нет, — медленно промолвил старый лорд.

Побледнев, девушка подняла к нему голову.

— Нет, милорд, — тихо возразила она. — Ни во время испытания, когда миледи ненавидела меня и подвергла суровой проверке, ни сейчас. Я помирилась с Кэтрин, мы с ней теперь подруги. Я влюблена в вашего сына, я люблю и уважаю вас. Разрешите мне остаться в вашем семействе, под вашим покровительством. Я освободилась и от Моры, и от своего прошлого.

Старик со вздохом положил ладонь на руку Элис.

— А как насчет твоей силы? — спросил он. — Ты ведь потеряла ее, когда в замке появилась Мора и когда Хьюго разлюбил тебя.

Лицо девушки просияло.

— Сила вернулась, — с радостью призналась она. — Это Мора украла у меня силу и здоровье мое украла. Она знала, что я встану между ней и вами. Знала, что я постараюсь защитить вас и ваших близких от ее колдовства. Это она напустила на меня болезнь и слабость и уже замыслила злое против всех вас. А теперь, когда она погибла, сила вернулась ко мне и я могу позаботиться о вашем благополучии. Разрешите мне жить здесь под вашим покровительством в качестве подданной.

Глядя на разгоряченное лицо Элис, старый лорд улыбнулся.

— Да, — мягко произнес он, — конечно. С первого дня, как я увидел тебя, мне захотелось, чтобы ты была рядом. Только не лезь между Кэтрин и Хьюго, не мути воду, мне нужен законный наследник, а после него еще внуки. Вы с Хьюго делайте что угодно, устраивайтесь, как пожелаете, но пока невестка носит ребенка, она не должна ничего знать и беспокоиться.

Послушно кивнув, Элис взяла приласкавшую ее руку и поцеловала.

— У меня для вас еще одна новость, — решилась она. — Хорошая.

Милорд снова приподнял брови в ожидании.

— Я жду ребенка, — сообщила Элис. — От Хьюго. Он навешал меня в ту ночь, когда вернулся из Ньюкасла. Я не такая, как Кэтрин, которой трудно забеременеть. Я ношу под сердцем ребенка Хьюго. Уже два месяца у меня задержка. Ребенок родится под Рождество.

— Отлично! — обрадовался лорд. — Вот так новость, ей-богу, прекрасная новость! Как думаешь, это будет сын, Элис? Ты уже можешь определить пол ребенка?

— Мальчик, — подтвердила девушка. — Сильный и красивый мальчик. Ваш внук, милорд. Я буду гордиться, что я его мать.

— Неплохо, неплохо, — быстро проговорил его светлость. — Вероятно, Хьюго, пока не родится твой ребенок, останется здесь. С вашей помощью, твоей и Кэтрин, я сумею привязать его к дому.

— Да, — горячо согласилась Элис. — Госпожа не смогла крепко привязать его, но ради меня он останется. Я сделаю из него домоседа ради нас всех, милорд. Я, как и вы, также не хочу, чтобы он уехал в Лондон или еще куда.

Старый лорд гулко рассмеялся.

— Ну, тогда приворожи его. И держи при себе. — Он минуту помолчал, глядя на нее с жалостью. — Только не перестарайся, Элис. Вы с ним никогда не поженитесь. Ты всегда будешь одной из дам Кэтрин. При дворе может твориться что угодно, и это не мое дело, двор есть двор, но мы здесь люди простые. Кэтрин — твоя госпожа, и ты служишь ей хорошо. Хьюго хоть твой любовник, но он и твой господин. Я не отрицаю, что привязан к тебе, Элис, однако, если ты забудешь свой долг перед господами, я завтра же выброшу тебя из замка. Честно служи Кэтрин и доставляй Хьюго удовольствие, когда он пожелает. Так и я держал своих женщин. Жена для наследников, а остальные для наслаждения. Вот что я называю разумным порядком. Впредь так и должно быть.

Элис опустила голову, скрывая обиду и возмущение, и покорно ответила:

— Да, милорд.

Когда она спускалась по плохо освещенной лестнице, неожиданно кто-то схватил ее за рукав. Она повернулась и увидела Дэвида.

— Слышал, твоя родственница погибла, — тихо промолвил он.

— Да, — спокойно отозвалась Элис.

Голос ее не задрожал, лицо оставалось невозмутимым.

— Тяжелая смерть для женщины — утонуть в холодной реке, — заметил карлик.

— Да, — повторила девушка, глядя на него сверху вниз.

— И что ты теперь будешь делать? — не отставал Дэвид.

Элис улыбнулась ему прямо в лицо.

— Ухаживать за леди Кэтрин. Верно служить лорду Хью и его сыну. Что же еще?

Дэвид сильнее подтянул ее за рукав, чтобы она наклонилась и подставила ухо.

— А я помню, когда ты была шальной дикаркой из пустоши, — прошептал он. — Помню, как ты разделась догола, меняя обноски на роскошное платье содержанки. По слухам, тебя подвергли испытанию по обвинению в колдовстве. Я видел, как ты томилась и чахла по молодому лорду. А теперь скажи мне: что дальше?

Элис вырвала рукав и выпрямилась.

— Ничего, — ласково проворковала она. — Буду заботиться о леди Кэтрин и помогать ей в родах. Буду повиноваться милорду Хью и его сыну. Ничего больше.

Карлик кивнул. В темноте сияла его улыбка.

— Я все изумлялся, — продолжал он. — Смотрел на тебя и, ей-богу, удивлялся. Мне казалось, у тебя хватит сил перевернуть весь замок вверх тормашками. Когда ты притащила сюда эту старуху, эту ведьму, которая способна черт знает на что, я подумал: вот сейчас они начнут действовать. Я наблюдал за тобой и все ждал, когда же ты сделаешь свой ход. В моих мыслях ты уже стала новой хозяйкой замка. Вы так близки с его светлостью. Ты так искусна в колдовских делах, что могла бы обуздать дикий нрав Хьюго и сделать его покорным. И если бы у тебя был ребенок — как ты и предвидела в своем сне, — ты стала бы для него прекрасной женой.

У Элис перехватило дыхание, хотя она старалась хранить спокойствие.

— Что же произошло? — допытывался Дэвид, сморщив мрачное, злое личико. — Что случилось между тобой и старой ведьмой? У вас ведь все шло как по маслу. Старая ведьма пользовалась доверием Кэтрин, вы могли принимать ее роды вдвоем. И чем бы все кончилось? Ребенок родился бы мертвым? Задушенным пуповиной? Ягодичные роды? Вышел бы ногами вперед, захлебнувшись в крови? — Дэвид засмеялся своим отвратительным смехом. — Но ты слишком поторопилась, верно? Решила, что уберешь Кэтрин с дороги и тогда Хьюго достанется только тебе. Ты бледнела и чахла, теряла красоту. Это чувство поедало тебя изнутри, как черви в желудке, да, моя маленькая Элис? Своим колдовством ты сбросила Кэтрин в реку, верно? В самое глубокое место, чтобы густые меха быстро намокли и утащили ее на дно.

Щеки Элис побелели, как снятое молоко.

— Что за вздор! — храбро воскликнула она.

— А старуха-то возьми и вытащи ее из воды, — не унимался карлик. — А ты знаешь, мне она нравилась, твоя мамаша.

— Она мне не мать, — отрезала Элис, ее лицо застыло неестественной маской. — Мы просто жили вместе. Моя мать погибла при пожаре.