Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

— Садитесь, — коротко приказал капитан вполне себе спокойно.

Пройдя к столу, сел на стоящий табурет. Капитан отошел от окна и уселся на свой стул по другую сторону большого стола.

— Гражданин Иванов, Александр Сергеевич? Сорок второй гвардейский полк?

— Да, — просто ответил я, не помню, можно ли уже по-другому отвечать.

— Вы разыскивались в связи с обвинением в неподчинении старшему командиру, попытке убийства того же командира, невыполнении приказа начальника особого отдела дивизии и побеге.

— Вы заявляете или спрашиваете? — не понял я.

— Констатирую факты, так вот, дело вообще-то закрыто уже, передано в трибунал. Рассмотрение будет назначено сегодня. Я лишь должен взять с вас показания, о том, где вы находились с момента побега из расположения и как примкнули к предателям.

— Извините, гражданин капитан, а что, в деле нет показаний моих боевых товарищей о том, что меня увели сотрудники особого отдела?

— Вы сбежали из-под стражи, у меня есть показания конвоиров, которых вы избили, перед тем как сбежать, — капитан говорил все это, не отрывая глаз от стопки листов, наверное, моего дела.

— Тогда уж не избил, а убил, так вернее будет.

— Не понял? — капитан впервые поднял глаза.

— Ну, убил я их, а также еще двоих, что им помогали, а затем уничтожил всю их банду, остатки, точнее командира и его помощника, я с собой и привез. Только вот как у вас показания появились от покойничков-то? — я говорил спокойно, без вызова, стараясь не выделываться, просто удивлялся. Хотя чуял, что получается плохо.

— Что-то я не совсем понимаю, о чем вы говорите…

— Можно я с самого начала начну, про невыполнение приказа не буду, я представляю, что там этот предатель написал. — У капитана глаза расширились. — Разрешите начать с того момента, как меня вывели из землянки конвоиры?

— Я не понял, ты сейчас представителя особого отдела как назвал? — капитан рассердился, чего я совершенно не хотел, даже тыкать начал.

— Извините, гражданин капитан, но все-таки разрешите рассказать. Ведь не зря же генерал Иволгин не дал Мосийчуку меня арестовать, или у вас и этого в деле нет? — Капитан смутился, а я понял, что он об этом эпизоде что-то знает.

— Вам было приказано явиться на допрос к девяти утра, именно начальником особого отдела тринадцатой гвардейской дивизии.

— Вот, а выкрали меня, да-да, именно выкрали, рано утром, еще темно было. Это было сделано специально, зачем, вам объяснят лучше те, кого я вам привез из немецкого тыла.

— Два полицая? Так их, наверное, уже расстреляли, вы же вместе и были…

— Товарищ капитан, немедленно прикажите доставить их к вам, это не полицаи, ОУН!

— Ты как разговариваешь? — Блин, переборщил на эмоциях.

— Извините, гражданин капитан, но все, что я знаю, лучше меня знают только эти двое. Я взял их в плен, когда меня везли к немцам. Эх, да что я вам рассказываю, если их уже приговорили, то никто не поверит, а я их для этого и приволок сюда. Как вы говорите, я был вместе с ними? А ничего, что они были связаны по рукам и ногам, а я их просто вез на телеге?

— Конвой! — крикнул капитан, а я приготовился ловить «звездюли».

Два прежних худых бойца вбежали мигом и бросились ко мне.

— Спокойно, отведите задержанного в камеру. Позже, когда вернусь, продолжим. — Особист поглядел в мою сторону, а я кивнул.

Ждать пришлось в этот раз довольно долго. Хорошо хоть покормили, так себе, конечно, но хоть что-то. Кстати, рука болела здорово, а ведь мне ее даже не осматривали, я проверял, повязка та же. Странно, когда шмонали, должны же были заглянуть, я слыхал, даже арестованным оказывают первую помощь, ведь видно же, что не симуляция? Да и ребра болят. Я же просто стараюсь держаться, не показывать слабость, хотя и делаю это уже с трудом. Гармонист больше не заводил разговоров, я был только рад. Хотелось помолчать и подумать, мне в этом никто не мешал.

Ночь прошла тяжко, у меня жар начался. Что-то мне как-то боязно стало, нет, не сдохнуть боюсь, мне гораздо тяжелее будет, если руку потеряю. Всю ночь, она, казалось, была бесконечной, я метался на нарах, как раненый зверь, буквально не мог найти положение, в котором было бы легче. С утра на мои метания обратил внимание тот второй сиделец, что вчера не разговаривал и не знакомился.

— Эй, ты чего такой суетливый-то? Всю ночь спать не давал! — подошел ко мне мужичок, лет, да хрен его знает, сколько ему. У него борода с усами, вылитый Ленин, только не лысый и без кепки.

— Чего-то хреново мне, мужики, — я держался за раненую руку.

— Ты ранен, что ли? — удивился «Ленин».

— Да есть немного, — скромно ответил я.

— Ну-ка, показывай! — в приказном порядке произнес мужик.

Нехотя, но это скорее от сильной боли, я стащил одежку. Увидев мой псевдокорсет и повязку на руке, «Ленин» принялся за грудь.

— Там ничего страшного, рука болит сильно, на груди так, царапина, ребро может сломано, больше ничего, а вот с рукой беда, — я указал на левую руку, и мужик принялся за нее. Когда, размотав бинт и оторвав подушку, что я накладывал поверх раны, «Ленин» начал осматривать дырку в руке, я чуть сознание не потерял.

— Эй, ты врач, что ли?

— Ну да, — как-то рассеянно ответил мужик.

— Чего там? — с надеждой на лучшее спросил я.

— Хорошего? Ничего! Если протянем еще пару дней, руку потеряешь, — безапелляционно заявил «врач-Ленин».

— А чего делать? — я реально испугался.

— Попробую охрану уговорить привести врача, — направился к двери сокамерник.

Как уж он уговаривал, не имею представления, потому как потерял сознание еще в начале его беседы с охраной, но вот пробуждение принесло с собой некоторое облегчение. Нет, рука болела просто адски, но обстановка вокруг меня вселяла уверенность, что, может быть, мне и повезет. Вокруг меня находились предметы явно не тюремной обстановки. Санбат, или даже госпиталь, хотя последнее вряд ли, не больно и важный я «винтик», чтобы меня, арестованного, в госпиталь отправили. Так и вышло, когда появился человек в грязно-белом халате.

— Ну что, преступник, очухался. — Хоть мне и не понравилось это обращение, но я улыбнулся. Сказано было явно с юмором.

— Ага, а где я, гражданин военврач?

— Я простой фельдшер. В санбате нашей дивизии, а ты думал где?

— Да без понятия, разброс-то может быть большим. От санбата до госпиталя…

— Ну, в госпиталь бы тебя не повезли, хотя и надо. На самом деле мы даже здание не покинули, у нас