Такси для ангела - Виктория Платова

— Можно спуститься вниз и чего-нибудь перехватить.Очень есть хочется. — Только теперь я почувствовала, что проголодалась.

— Мне не хочется, но могу составить тебе компанию. Чижпомог мне подняться, и мы направились к лестнице, созданной только для того,чтобы я ломала на ней ноги. В очередной раз оступившись, я вдруг поняла, почемуменя так тянет в зал, из жалости приютивший мертвую Аглаю.

Я все еще надеялась на другой конец.

Но никакого другого конца не было. Аглая по-прежнему лежала,укрытая простыней, а в ногах у нее по-прежнему сидела Ксоло.

— Идем. — Чиж потянул меня за рукав. — Ты жехотела есть.

— Больше не хочу.

— Я понимаю… И сочув…

Договорить он не успел — и все из-за вежливого покашливания,раздавшегося у нас за спиной.

По причудливо изогнувшимся балкам дверного косяка я сразу жепоняла, что в тыл к нам зашла дорогая Софья.

— Я бы хотела поговорить с вами, Петр, — сказалаона, демонстративно не замечая меня.

— Мне уйти? — сказала я, демонстративно не замечаяее.

— Нет, вы можете остаться. Даже лучше, если выостанетесь.

Только теперь я заметила, что с Софьей происходит что-тостранное: ее рот, обычно беспокойный и не очень-то зависящий от хозяйки,угомонился. Теперь он пребывал в гармонии со всем остальным лицом, да и со всеммиром тоже. С таким тихим, сонным ртом лучше всего всходить на костер илипринимать монашеский постриг. Но ни того ни другого Софья делать не стала.Совсем напротив, она продемонстрировала нам узкие девичьи лодочки налегкомысленном каблуке (взойти в них на костер было бы весьма проблематично) иторжественно объявила:

— “Чарли Лафонтен”. Те самые. Со звездочкой на каблуке.

— Ну и что? — Чиж не выказал никакой радости поповоду знакомства с малоизвестной торговой маркой.

— Вы не поняли. Это те самые туфли, след от которыхостался в оранжерее. Я хотела сказать… Этот след появился там не случайно.

— Конечно, не случайно. А к чему вы клоните?

— После того, как вы изложили вашу версию… Блестящеизложили, ничего не скажешь!.. Вы очень проницательны, Петр. Я впервыесталкиваюсь с таким проницательным молодым человеком. Скажите, вы не пробовалиписать детективы?..

— Нет. — Чиж слегка покраснел и уже болееблагосклонно взглянул на Софью. — А что?

— Вы обязательно должны попробовать. У вас получитсянечто оригинальное…

Это была грубая, ничем не прикрытая лесть, но Чиж повелся нанее, как ребенок. Да что там Чиж, даже его хохолок, обычно взирающий на мир слегкой иронией, вытянулся в струнку, прислушиваясь к словам заслуженнойработницы прокуратуры. А послушать было что. Проницательный Чиж, блистательныйЧиж, Чиж — мама не горюй. Чиж — ума палата. Чиж — большая потеря длякомпетентных органов. Чиж — предводитель служебно-разыскных собак. Чиж — отецнародов. Чижа — в министры внутренних дел с последующим выдвижением в президенты,и вообще — не установить ли нам бюст на родине героя?..

— Вы о чем-то хотели поговорить со мной? —Понукаемый замаслившимся от удовольствия хохолком, оператор был теперь самалюбезность.

— Да. Я только хочу быть правильно понятой. Я прожиладолгую жизнь, и, поверьте, не совершала ни одного поступка, за который мне былобы стыдно. У меня никогда не было семьи, так сложилось. Единственное, что уменя есть, — это моя работа. Мои книги. Они заменили мне не только семью,но и реальную жизнь… Разве могла я подумать, что из-за этой работы… Из-за гонкиза успехом, которая убивает в человеке все человеческое… Мне трудно объяснитьту низость, ту подлость, то преступление… Но сделать это необходимо.

Интересно, к чему она клонит?

— Интересно, к чему вы клоните, Софья? — Чиж-мамане горюй стал терять терпение, и Софья решилась:

— Я хочу сделать признание. Я отравила АглаюКанунникову.

Оружейный холл закачался у меня перед глазами, и, чтобы неупасть, я ухватилась за Чижа. И тут же почувствовала его пальцы на своем плече:чтобы не упасть, он ухватился за меня.

— Я не понял? Что вы сказали?!

— Я отравила Аглаю Канунникову, — потупившись,произнесла Софья.

И тотчас же за ее спиной раздались аплодисменты.

— Браво, дорогая Софья! — отчеканила мулатка Tea,выскочив из-за спины Софьи, как маньяк из темной подворотни. — Браво!Сильный ход!

— На что это вы намекаете, дорогая Tea? —ощерилась Софья.

— Вот уж действительно низость! Присвоить себе чужоепреступление! На чужом горбу в рай въехать!

— Что значит, чужое преступление?

— А то и значит! Думаете, я не понимаю, зачем вы десятьминут ломаете комедию перед этими простачками?

— Какую комедию?

— Дешевую, дорогая Софья, дешевую! Наслушалисьдуры-журналистки! Оно и понятно, ваши тиражи падают…

— Ничего они не падают!

— Нет, падают! Мы ведь в одном издательстве мучаемся,так что я в курсе дела! А тут такое событие, Королеву Детектива, царствие ейнебесное, траванули! И вы рядом оказались! Как не воспользоваться такойоказией!

Грех не воспользоваться! Тем более и версия имеется, вполнеприличная, я бы даже сказала, утонченная!

— Как вы смеете!..

— Смею, дорогая Софья, смею! При хорошем адвокате вамлет десять дадут, не больше. А то и меньше. Убийство-то действительноинтеллигентное, чистенькое. Плюс учитывая ваш возраст и прежнее место работы.Плюс учитывая вашу не совсем оправданную популярность! Для начала вымесячишко-другой на экранах помелькаете, пока следствие идет! Это ведь какаяреклама, подумать страшно! Весь ваш залежалый товар за неделю улетит! А то и затри дня! Потом вы, естественно, напишете книжку “Как я убила АглаюКанунникову”. Готовый бестселлер, за него издательства пасть друг другу порвут…

— И как у вас самой пасть не порвалась — такие мерзостиговорить, дорогая Tea? — с трудом сохраняя остатки спокойствия, процедилаСофья. — Неужели вы думаете, что я в здравом уме и трезвой памяти пойду втюрьму? За преступление, которого не совершала?!

— А какая разница — в тюрьме или на воле? Семьи у васнет, ухаживать не за кем, только тем и занимаетесь, что заваливаете странусвоими книжонками! А в тюрьме тоже можно жить неплохо, за отдельную плату. А ужписать — пиши не хочу! И издавайся. Вас, как убийцу дорогой Аглаи, царствие ейнебесное, еще не скоро забудут. Так что все в порядке. Повышенное внимание состороны прессы и читателей обеспечено.

— А по-моему, не все в порядке! Далеко не все впорядке! У вас с головой! — Софья вдруг замолчала, смерив мулатку с ног доголовы, с которой было “далеко не все в порядке”. — А может… Может, высами хотели присвоить себе мое убийство?!