Цитоник - Брендон Сандерсон

остальных обитателях Звездовида разумных существ. Вы разблокировали меня. Теперь вы помогаете мне вспомнить мое прошлое. Они боятся, что вы можете сделать с ними то же самое.

– Ты пришел в пояс, чтобы спрятаться, – сказал Хешо. – Они уничтожили бы тебя, если бы могли?

– Думаю, да, – сказал Чет. – Это ужасно.

Некоторое время мы летели молча. Внизу проплыл фрагмент – судя по виду, арктический. Это было странно, но, возможно, температура здесь была подобна еде. Возможно, это было нечто такое, чего мое тело больше не узнавало.

– Что, если мы каким-то образом поставим других делверов в ситуацию, когда им придется выбирать произвольные варианты? – сказал Хешо. – Это их напугает? Ведь если выбор делается наугад, некоторые могут выбрать иначе, чем другие.

– Но они этого не сделают, – сказал Чет. – Если поставить делверов в одну и ту же ситуацию, они сделают один и тот же выбор.

– Я не верю, что случайность работает так, – сказал Хешо.

– Потому что случайности не существует, – сказал Чет.

– Погодите, – сказала я. – Конечно же, она существует. М-Бот, назови мне произвольное число.

– Ладно, – сказал он. – Между чем и чем? Я запрошу случайное число из моего измерения в электронном облаке…

– Нет, – сказала я. – Не надо ничего запрашивать. Просто выбери число.

– Спенса, я не способен это сделать – в буквальном смысле слова, – ответил М-Бот. – Ты что, ничего не знаешь о роботах? На самом деле неясно, способен ли даже человек выбрать действительно случайное число.

– Восемьсот тридцать семь, – сказала я.

– А! – отозвался Чет. – Но оно может быть абсолютно неизбежным, основанным на химии вашего мозга и текущих раздражителях.

– Да здравствует детерменизм! – воскликнул М-Бот.

Я нахмурилась. Мне не нравилось, как развивался этот разговор.

– Как бы то ни было, – сказал Чет, – именно так устроены делверы. Хешо, ваше предложение было хорошим, с учетом имевшихся у вас фактов, но оно невыполнимо.

– О, – сказал Хешо, – но ведь нам не нужно, чтобы они действительно приняли отличающиеся решения, не так ли? Нам нужно всего лишь представить им иллюзию того, что это происходит. Или беспокоящую вероятность того, что это может произойти. Правильно?

– Я… – Чет нахмурился. – Вы правы. В поясе они не могут видеть будущее. Так что, если вы сможете заставить их бояться того, что может произойти, этого будет вполне достаточно для наших целей – отвлечь их достаточно надолго, чтобы вы трое могли проскользнуть мимо и сбежать.

Из моего кармана послышалась трель.

– Извини, – сказал Чет. – Вы четверо.

Еще одна трель.

– Я не понимаю, – сказал Чет.

– Она настаивает, чтобы вы сохранили ее тайну, – сказала я. – И не говорили другим делверам, что ее соплеменники прячутся тут, притворяясь неодушевленными предметами. По крайней мере, я думаю, что она сказала именно это. Ее не всегда можно точно понять.

Раздраженная трель.

– Погибель, – сказала я, – в «где-то» ты просто повторяла мне мои же слова. Это не слишком-то понятное общение.

Удовлетворенная трель. Для нее это было совершенно ясно, потому что шуметь – означало привлечь внимание, а настоящие эмоции передает общение от разума к разуму.

– План Хешо стоит испробовать, – продолжал Чет. – Нам нужно придумать способ заставить делверов решать. Я подозреваю, что вы правы, мисс Найтшейд. Эти монстры будут достаточно напуганы, чтобы выйти в пояс, но лишь совсем рядом со световспышкой.

Мы придумали несколько способов, которые могли бы сработать, – один из них заставил нас остановиться ненадолго и привязать дрон к корпусу снаружи, для дальнейшего использования, – так что хотя бы что-то у нас было. Потом мы сделали перерыв, и я выглянула из кабины, чтобы осмотреть фрагменты. Мы уже перешли с территории Верховенства на Ничью Землю. Здесь фрагменты располагались гораздо ближе друг к другу, с небольшими промежутками между ними.

– Спенса, – негромко позвал М-Бот. Его голос звучал из приборной панели.

– А? – откликнулась я.

– Я тут думал о том, что ты говорила раньше, – сказал он мне. – Что я должен вычислить, почему ты действуешь вопреки собственным эмоциям. Они требовали, чтобы ты осталась с Залповиками, но ты все равно ушла.

– И до чего же ты додумался?

– Я все еще в замешательстве. Но решил, что знаю, что мы должны продолжать. Я думаю… я думаю, у нас на самом деле нет выбора. Если мы хотим спасти наших друзей в «где-то». Так что мы должны лететь, готовы мы или нет. Это… Спенса, это меня пугает.

– Угу. Меня тоже, приятель.

– Итак, мы должны действовать вопреки нашим эмоциям, – сказал он. – Спенса, зачем они нам? Извини, что продолжаю спрашивать об этом, но я никак не пойму. В чем цель эмоций, если нам так часто приходится действовать наперекор тому, что они нам говорят?

Я никогда не задумывалась над этим. Похоже, мне приходилось действовать вопреки эмоциям гораздо чаще, чем в соответствии с ними. Так в чем же смысл?

– Ты спрашиваешь не того, – наконец сказала я. – Хешо смог бы сказать тебе что-нибудь мудрое.

– Я не хочу что-нибудь мудрое, – возразил М-Бот. – Я хочу твой ответ.

Ух. Ну, возможно, я могу считать это комплиментом?

– Без эмоций, вопреки которым мы действуем, – сказала я, – не могли бы существовать некоторые прекрасные вещи.

– Например?

– Например, мужество, М-Бот. Страх порождает мужество.

Он задумался на некоторое время.

– Думаю… пожалуй, я могу это понять. Тебе нужны противоположные эмоции, чтобы почувствовать хорошие?

– Да, – сказала я. – И, кроме того, я думаю, эмоции помогают нам понять собственные решения. Ты только что сказал мне, что понимаешь, что мы должны уйти, хотя и не чувствуешь этого.

– Так, значит… – проговорил М-Бот, – значит, эмоции не могут руководить тобой в одиночку. Они существуют, чтобы помочь тебе принять некоторые решения, но не все. В данном случае наши разумы взяли верх над ними. Потому что мы поняли, что, если мы не продолжим путь, много народу окажется в опасности. Эмоции подобны вторичному блоку обработки данных, который изучает различные виды входящих данных, чтобы предложить иное мнение и другие варианты действий.

– Верно, – сказала я. – Вот видишь? Ты сам до всего додумался.

– С трудом. А вам всем это, похоже, понятно инстинктивно.

– Это потому, что мы обладаем эмоциями с рождения, – сказала я. – Ты сравниваешь мой почти двадцатилетний опыт с твоими несколькими неделями обладания эмоциями – свободного, без контрпрограммирования. С учетом этого ты отлично справляешься.

М-Бот задумался. И тут приборная панель запищала.

Мы приближались к пункту назначения.

Мы почти добрались до последней остановки на Четовом Пути Старейших. До места упокоения воспоминаний, принадлежавших самим делверам.

41

Световспышка становилась все больше и больше по мере того, как мы приближались. Сейчас она господствовала в небе.