Катя & 2/3 - Наталия И. Новохатская

техникум, фонарик и ноутбук со связью найдутся? Тогда мы на лавке посидим под крыльцом, так и быть, можете угощаться нашей помадкой.

– Или зальём огонь водой из графина, понятно?

– Какие дикие идеи! – не согласилась я. – Поехали лучше отсюда!

– Ни в коем разе, – повторил Валька за «кулинарным техникумом». – Твоя машина дохлая и вообще. У нас послание покойнику, это меняет дело.

– Насчёт покойника, это пока не к нам, – с достоинством ответил парень названный в честь старинной репризы. – Но если вам срочно нужна машина, то пожалуйста. Мы понимаем и извиняемся за причинённое. Закуток имеем, отгороженный, звуконепроницаемый, устроили для вундеркинда, желает работать в тиши, техника у него – застрелись!

– Очень хорошо, – сказала я, не глядя на девушку. – С вами, Надя, мы после объяснимся, однако к завтрашнему полудню я желаю видеть контору в первозданном состоянии, приеду специально. Вынуждены согласиться на закуток. Кстати, вы правомочны его уделить? Или получится, как с кабинетом, и вундеркинд нас сгонит посреди работы?

– Да нет, он свалил, – ответил щедрый Надин кавалер. – А я – Никита Стерхов, ваш сосед и коллега по рангу, владелец и директор подвала, название мы меняем, когда расширились. Теперь не только ваяем, но поставили на поток, новейшие технологии.

– Тогда веди нас в закуток, Макдуф хренов, – Валька вернулся к ранее упомянутому «Макбету», наверное, потому что предстоял спуск по лестнице с лежащим там телом.

– А вот и он, однако, – почти без паузы продолжил Никита Стерхов, когда первым начал спуск. – Вундеркинд, Ваня Левченко. Какая сволочь его споила? Мальчишка капли в рот не брал – и вот извольте радоваться!

– Значит, возражать не станет, – бессердечно заметил Валька.

– За это мы отвезём бедняжку домой, – бездумно обещала я, когда вновь ухитрилась не наступить на лежащего Ваню. – Если погрузите.

– Ваша соседка, она очень добрая за чужой счёт, – любезно разъяснил Валька соседу. – Только девушку уволит всё равно, не надейтесь.

3. Сложносочинённая панихида в честь инспектора

(имела место в отгороженном углу подвала посреди музыки и цветных огней происходящей вплотную дискотеки. Прозрачные стены отрезали звук, но обращали место действия в полутёмный аквариум с точечной лампой, в окружении бесноватого безмолвного пространства, картинка в стиле сюр, но в динамике. Увы, очень не хватало надобного звука, но «Дом дьявола» остался наверху на пару с неготовой помадкой, а просьба о трансляции не выговорилась в адрес удручённой Нади.

Участники перфоманса в диком также не срамили антуража. Оба в процессе действия ухитрялись одновременно: писать на машинке бедного падшего Вани, читать под точкой света письмо к будущему покойнику Тверскому, рыться в другом конверте на предмет тайных знаков, произносить несвязный текст и мыслить монолог по секрету. Плоды трудов в бешеных условиях получились амбивалентными, но вылетели, теперь не поймаешь. Приводятся в произвольном порядке…)

Дальше всех заходит тот, кто не знал, куда идёт

Это, если хотите, титр либо эпиграф, к озвученному монологу, однако имеет историческую подоплёку и требует кратких пояснений.

Однажды, в отдалённом отрезке времени некоему редактору пришлось иметь дело с переводом историко-костюмной мелодрамы времен славной английской революции. В рукописи возникла проблема, вовремя не получившая разрешения. В рамках действия глава революции, суровый дяденька Оливер Кромвель произносит (либо его цитировали, этого не помнит никто) знаменитое изречение, ставшее крылатым, невзирая на непомерный вес. Оливер Кромвель выразился, если перевести буквально: «никто не заходит так далеко, как тот, кто не знает, куда идёт». Наверное, дяденька имел в виду себя лично вместе с революцией.

В оригинале на свойственном автору языке фраза звучала тяжеловесно, но Кромвелю прощается, он вам не Ларошфуко за Ла Маншем. А мысль открылась просто чудесная. Однако в русском переводе возник кошмар, общий на двоих с переводчиком. Как мы ни крутили весомое изречение, лучше оно не звучало, делалось лишь хуже и непонятнее. Хоть тресни!

Утомившись, редактор с переводчиком встали в ступор на варианте: «никто не идёт дальше того, кто не знает пути» – отнюдь не блеск, но оба предельно устали, и рукопись ушла в набор. Через трое суток в редакторскую голову пришёл миленький вариант, но было поздно. Хотя имелось утешение, в книгу вариация не полезла бы всё равно, поскольку имела ритмическую форму и выливалась почти в лимерик или частушку, если в неточном переводе. Не прошло и декады, как запоздалая находка нашла себе место, правда без публикации. «Дальше всех заходит тот, кто не знал куда идёт!» Теперь, извольте – основной продукт, именно первые строки озвученного панихидного текста, далеко после эпиграфа.

«…Никаким умом непостижимо, как с вами, Терин-Мититири, любое дело, большое или малое, превращается в немыслимый балаган! Отметём неважный фактор, что общий результат обычно видится положительным, даже это никого особо не радует, потому что!

Возьмём для примера текущие события – ну как есть, помесь цирка с дурдомом. Ваши действия, если смотреть строго со стороны, в точности производят недавно упомянутую картинку детства – «вместо шляпы на ходу он надел сковороду». Но заразительно, вот в чём печаль. Чтобы я когда-либо без вас метался по свидетелям и точкам? Без плана, без мысли, без малейшего царя в голове. Да ни в жизнь! Мы несёмся, как взбесившиеся кони, уклоняясь от заслуженной погони! Ну вот, теперь сам впал в сочинение рифмованной трухи, кроме того, что в голову всю дорогу лезут чужие сочинения, мелко накрошенные. Это чудовищно, но эффективно – вот в чём вопрос.

И загадка. Да, о чём бишь я? Кстати, текущий отчёт для старшенького пишется диким гекзаметром, страшно перечесть – уступлю даме. Адресат безусловно тронется умом, однако в приятной компании. Но его мне жаль чуть меньше, чем себя. Почему? Ты на сей раз достала всех самым необычным образом, арсенал у вас, прелестная Горгона, не иссякает, подобно рогу изобилия! Откуда что берётся?

Этот твой мифический инспектор – я не знал, что ты способна на такие изощренные издевательства! Он ведь сниться будет, проклятый мент недоделанный! Явился в грешный мир с вашей подачи и не избавишься никак! Вроде договорились как приличные люди – мол, занавес падает и смерть инспектору! Идём обмывать тело, народ радуется. Но нет, извольте – дорогому покойнику пишут письма и шлют вам для передачи! Я прошу и просто умоляю, более никогда не браться за сочинения в духе белль летров, иначе. Это угроза! Я сам сдвинусь умом и в буйном бреду воображу себя Тверским, тебе будет стыдно, дитя моё! Но как прикончить монстра, я не ведаю, он, словно заколдованные головы у Змея Горыныча, одну с плеч