Наперегонки с темнотой - Рина Шабанова

немного остыл и сразу осознал, что повел себя с Лорой неоправданно грубо. Посмотрев в зеркало заднего вида, я уловил на ее лице несчастное выражение. С пунцовыми от стыда щеками она сидела, забившись в угол сиденья и неподвижно смотрела в пол.

— Простите, Лора, — негромко произнес я. — Я не хотел вас обидеть.

Скорбно поджав губы, она ответила:

— Все в порядке, мистер Уилсон. Наверное, все мы просто очень устали.

Еще через полчаса мы подъехали к лагерю.

Глава 35

— Приятель, мест нет, понимаешь? Все забито под завязку, — услышал я, продравшись сквозь толпу к воротам лагеря. — Я бы рад помочь, но народу тут уже как сельдей в бочке. Шагу не ступить, чтобы не натолкнуться на чью-нибудь недовольную рожу.

Я разговаривал с темнокожим военным, тщетно убеждая его впустить нас на территорию убежища. Вокруг бурлило скопище людей, которые так же, как и мы, стремились попасть внутрь. Некоторые из них жили прямо тут, разбив палатки под высокими стенами ныне не действующего металлургического завода.

Его, как и многие другие промышленные объекты, в срочном порядке переоборудовали в укрытие от зараженных. Из-за монолитного, неприступного на вид забора выглядывали гигантские дымовые трубы и плоские крыши заводских цехов. По периметру была натянута цепь колючей проволоки, а через каждые пару сотен метров располагались свежесооруженные, щетинившиеся автоматами охранников караульные вышки.

— Вот же дерьмо!

Прикурив сигарету, я разглядел вдалеке Роба, сидящего в машине с уже привычным отрешенным видом и Лору, стоящую возле. На ее лице по-прежнему сохранялось скорбное от обиды выражение. «Не стоило грубить ей», — с запоздалым сожалением подумал я и задумался о словах, что скажу им, когда вернусь ни с чем.

— Только прибыли? — поинтересовался у меня военный и тоже потянулся к карману за пачкой сигарет.

Он вместе с еще пятью своими товарищами стоял у проходной, охраняя подступы к воротам от беженцев, но был единственным, кто делал это без снисходительной надменности. Парень был молод и, по всей вероятности, совсем недавно поступил на военную службу. По его сочувственному взгляду было видно, что он еще не успел приобрести присущую этому классу общества циничность и закостенелость, не утратил отзывчивости и сострадательности, свойственных обычным людям.

— Да, час назад, — угрюмо ответил я, но заметив, что слушает он меня с внимательным участием, добавил: — Пять дней сюда с юга тащились. Не думал, что здесь такое творится. Там пока потише.

— Ну, это пока. Я слышал, туда уже тоже добрались. — Я кивнул, а он поправил сползающий на лоб защитный шлем и выудил из кармана сложенную в несколько раз карту города. — В пяти километрах отсюда есть еще один лагерь. Его недавно построили, попробуй узнать там. Ничего не обещаю, говорят, у них тоже все забито, но попытаться можно.

Он указал на карте направление, куда ехать и, словно оправдываясь, произнес:

— Сейчас многие ночуют, где придется. Сам видишь, город переполнен, того и гляди, лопнет как чертов мыльный пузырь, а люди все прибывают. Скоро даже дышать станет нечем.

— Выходит, когда те твари доберутся сюда, живущие на улицах заразятся в первую очередь? — спросил я с усмешкой. — И как думаешь, куда они нацелятся потом?

— Кто знает… — пожал он плечами. — Стены у нас высокие. Выстоят. Сейчас вроде оборудуют еще пару убежищ, но ты же понимаешь, на всех мест все равно не хватит, так что советую постараться куда-нибудь втиснуться. — Немного помолчав, он прибавил: — Вы вовремя приехали. Подозреваю, в ближайшее время город полностью закроют на въезд.

— Вот как?

— Ага. Черт-те что творится! — Презрительно сплюнув на землю, он глубоко втянул в себя сигаретный дым и выпустил обратно через широкие ноздри. — Если не удастся устроиться в лагере, рекомендую поискать другое укрытие или на крайний случай спуститься в метро.

— Я рассчитываю, что до этого не дойдет, — безрадостно посмеялся я, — но за совет спасибо.

— Да без проблем, приятель. Желаю удачи.

На улице тем временем быстро темнело. На часах было всего лишь без четверти пять, а дневные краски уже начали меркнуть, уступая место дымным, быстро наползающим сумеркам. Небо приобрело густой темно-синий оттенок и лишь над горизонтом, виднеющимся в зазоры между высотными зданиями, алела размытая закатная полоса. С океанского залива дул несильный соленый ветер. Смешиваясь с дымом костров, что жгли живущие поблизости люди, он разносил по округе дразнящий ноздри запах.

Если бы не обстоятельства, что привели меня сюда, я бы назвал его запахом беспечности и свободы. Он напоминал мне о прошлом. О юности, о тех простых вечерах, когда мы с друзьями вот так же собирались у костра, пили пиво, болтали на самые разные темы, смеялись, шутили, слушали музыку, обнимали девушек. Напоминал о наших с Робом поездках к реке, когда ночами напролет мы сидели над удочками и вели неспешные задушевные разговоры. Еще он почему-то напоминал мне об Анне.

Теперь казалось, что все это происходило в чьей-то другой жизни — будто я подсматривал за кем-то в замочную скважину, а потом вдруг решил, что эти воспоминания принадлежат мне. Странное чувство. Горько усмехнувшись, я распрощался с разговорчивым охранником и направился к машине.

— Что будем делать? — спросил я Роба, пересказав перед тем все, что смог выяснить.

— Откуда я знаю? Это ведь была твоя идея притащить нас сюда.

Приняв свою равнодушно-отрешенную позу, он отвернулся к окну, давая тем самым понять, что его мало заботят мои проблемы. Это привело меня в гнев. Стукнув ладонью по приборной панели, я вне себя заорал:

— Роб, черт тебя возьми! Я же не могу в одиночку думать за всех! Приди наконец в себя!

Не дожидаясь его реакции, я завел мотор и так резко нажал на педаль газа, что шины издали протяжный жалобный визг. Роб молчал и продолжал таращиться в окно. Он вообще никак не отреагировал ни на мой окрик, ни на выходку с резким стартом.

— Черт! Прости, Роб! Прости! Я на взводе, — глядя прямо перед собой, проронил я. — Лора, и вы простите. Я не хотел на вас орать. Сейчас попытаемся прорваться в другой лагерь, а если не выйдет, придется или искать что-то другое, или ночевать в машине.

— Ничего, Джон, — не поворачивая головы, обронил Роб, затем вдруг усмехнулся и желчным тоном добавил: — Надеюсь, она сумела выбраться.

Я с удивлением посмотрел на него, но не получив ответного взгляда, промолчал. Мне была непонятна эта усмешка и тем более непонятен его тон, но я решил не задавать вопросов. Потом. Все потом. Для начала нужно отыскать ночлег, а заодно и чертову связь.

В семь вечера, когда над землей