Французская защита - Анатолий Арамисов

— Я свяжусь с ее шефом и узнаю в чем дело!

— Спасибо! Перезвони сразу, хорошо?

— Конечно.

Жорж положил трубку и задумчиво почесал в затылке. Не нравились ему последние события вокруг лидера его команды.

Женевьева злорадно улыбнулась и нажала кнопку вызова секретарши. Та мгновенно показалась в дверях.

— Соедини меня с Паскалем Фите!

Виктор Одинцов метался по комнате.

Новости были самые неутешительные: никаких известий о Симоне из Лондона не поступало. Ее шеф сообщил, что она была у них в офисе, отчиталась за проделанную работу и обещала зайти еще на следующий день.

Но почему-то не появилась.

«Ехать в Лондон? Искать ее? Безумство! Я никогда там не был, практически не знаю английского языка, а главное — у меня нет визы! Но что, что делать? Боже мой! Куда она пропала??»

Никакая другая мысль, как кроме о любимой, не проникала в мозг Виктора в этот зловещий день, потом в бессонную ночь и тяжелое утро.

Нервы его были напряжены до предела. Звенели обнаженной струной по всему организму. Он смотрел на телефон и боялся, что сейчас раздастся звонок и сухой официальный голос сообщит о непоправимом.

Но вместе с тем иногда мелькала странная мысль: уж лучше любое известие, чем изматывающая неизвестность.

Одинцов, обхватив голову руками, мучительно перебирал варианты причин, по которым Симона могла не давать знать о себе вот уже почти три дня, как внезапно из-за двери раздался мальчишечий голос:

— Вам почта!

Виктор ринулся к выходу. Он быстро открыл дверь, посмотрел вниз на лестницу, но шагов по ней слышно не было. Отыскав ключ от почтового ящика, спустился вниз и открыл его.

Большой белый конверт.

Виктор нервным движением разорвал его и вытащил несколько фотографий.

— Боже мой! — вырвалось из груди.

— Бонжур, месье! — это мадам этажом выше, проходя мимо, как обычно, приветливо поздоровалась с новым соседом.

Виктор не ответил, его расширенные глаза с ужасом смотрели на фотографии.

Мадам обиженно поджала губы и зацокала каблуками по мостовой.

— Этот прыщ с ней! Боже, неужели…??

На снимках Симона сидела за столом в каком-то английском пабе с Леней Гельфандом. Улыбалась на втором снимке, когда тот положил свою кисть на ее ладонь.

Виктор как-то раз и навсегда отбил охоту у Лени звонить на квартиру к Симоне. Взяв трубку и услышав в очередной раз его голос, он нежно сообщил на другой конец провода:

— Вам Симона просила кое-что передать, давайте встретимся у выхода из метро Одеон, скажите, как Вы будете выглядеть?

— На мне будет желтая куртка с капюшоном, такого же цвета кепи и темные брюки, — томным голосом ответил Гельфанд.

— Замечательно! Через два часа устроит?

— Вполне…

Леня хватал ртом воздух, испуганно глядя на высокорослого блондина. Виктор, тяжело положив ему руку на плечо, не спеша, втолковывал:

— Еще раз пригласишь ее на свидание — пеняй на себя! Я приду вместо нее, и одно ухо у тебя будет в два раза больше второго! Осознал? Программист испуганно закивал головой.

— Будь здоров, приятель!

И Одинцов по ступенькам перехода направился к поезду метро.

И вот теперь!

На третьем снимке было видно, как Симона лежит, уткнувшись головой в пепельницу на столе, а Леня Гельфанд как будто гладит рукой по спине девушки.

Четвертое фото заставило Одинцова побагроветь.

Этот дохляк, приподняв голову его любимой, своими слюнявыми губами как будто пытается поцеловать ее!

А она — не сопротивляется!

Виктор пулей взлетел на свой этаж и быстро набрал номер Жоржа.

— Да?

— Я получил по почте снимки… — голос мужчины чуть дрожал, — там она… и вместе с Гельфандом! Но как-то странно, такое впечатление, что она была сильно пьяна. Этот прыщик уезжал от вас в Лондон?

— Быстро скопируй на сканер и пришли снимки по электронной почте! Да, Гельфанд уехал в Англию сразу за Симоной!

— Нет у меня ноутбука, она забрала с собой!

— Тогда давай лети ко мне!

Спустя два часа шеф фирмы, где работала девушка, поднимал на ноги Скотланд-Ярд.

В ожидании известий из Лондона прошли еще мучительные сутки. Наконец, раздался звонок, и Жорж быстро заговорил в трубку:

— Её нашли! В одной лондонской больнице! Доставлена по вызову из того самого паба, что был на снимках.

Гельфанд божится, что именно он вызвал скорую помощь, когда Симоне стало плохо. Но бармен показывает обратное — он заподозрил, что что-то не так: девушка лежала лицом вниз одна за столиком, и тут же вызвал врачей.

Те говорят: странное пищевое отравление, сейчас она уже в сознании!

— А позвонить не могли раньше по ее телефону!! — заорал в трубку Виктор.

— Не было у нее с собой телефона! Я сам спрашивал об этом! Слава Всевышнему, что так обошлось, — Гиршманн перевел дыхание, — ты крепись, сказали, что самое плохое позади…

Одинцов выронил трубку и опустился на пол.

Слезы облегчения стремительно катились у него по щекам…

«Она жива!!»

До начала матча Виктора Одинцова с Патриком Леконтом оставалось три дня, а Симона по-прежнему находилась в столице Англии.

Они перезванивались ежедневно по нескольку раз.

— Меня не отпускают! — жаловалась девушка. — Врачи никак не могут определить, чем же я отравилась!

— Анализ того, что ты ела и пила в том пабе — делали?

— Не знаю, но я слышала, как врачи сказали, что стакан, из которого я пила сок, куда-то пропал.

— Как ты сейчас себя чувствуешь?

— Хорошо, но есть небольшая слабость и головокружение.

— Зачем ты встречалась с Гельфандом? — Виктор не удержался и задал мучавший его вопрос.

— Он попросил меня прийти туда. Сказал, что есть недоработки в программе, и он отдаст мне материалы, указывающие на них.

— Ну и отдал?

— Мы стали разговаривать сначала о другом, а потом я ничего не помню… — тихо прошептала Симона.

— Прости, милая, я не хотел тебя обидеть, — Виктор явственно представил ее лицо в эту секунду.

— Я не обиделась. Это ты прости, что у тебя уже в субботу начинается игра, а я все здесь.

— Люблю тебя.

— И я тоже…

Виктор отрешенно смотрел в угол сцены, пока один деятель за другим забирались на нее к микрофону и произносили торжественные речи по случаю открытия матча Леконт — Одинцов.